— А чего тогда он по нам не жахнул? И кстати, откуда у него пента? — озадачилась спортсменка. — Даже у меня нет, дорого.

— На браслете было, базовая модификация — мама же ему не ширпотреб пододогнала. А не жахнул потому, что он её включал, а потом выключал. Ставлю на то, что боялся вам сделать больно, — японка и не подумала что-либо скрывать от единственных добровольных союзниц своего новоявленного "брата".

Тем более что лояльность свою они доказали не раз и не в теории.

— Этого не может быть. — Неожиданно хрипло проскрипела потомок Эскобаров. — Что угодно, но не это. Этого не может быть потому, что этого не может быть никогда.

— До чего у тебя занятный вид с голыми сиськами, верхом на мне — да с такой харей! — поторопился выпалить обиженный всеми русский.

— Если наша узкоглазая принцесса не шутит, я тебе в таком виде готова даже ноги перед сном мыть, затем эту воду пить, — серьёзно бросила латиноамериканка. — На центральной площади. С голыми, как ты говоришь, сиськами, вместо рабыни.

— Хренасе. — Рыжего, видимо, проняло без разбега.

Ну да, Мартинес нечасто балует других однозначной серьезностью.

— Просто кое-кто тугоумный не понимает, что это значит, — окончила она. — Хамасаки, а тебе не показалось?

— Я никогда не шучу на ТАКИЕ ТЕМЫ. — Миру коротко мотнула волосами слева направо. — В этом вопросе тоже не шучу, — торопливо уточнила она через секунду. — Держите, как знала.

В салоне между двумя диванами зажглась голограмма.

— Это его нейропрофиль за последние пять минут, — добавила риторическое японка. — Я пишу в динамике.

Кроме Седькова все и так всё поняли.

— Херасе. — Эрнандес положила пальцы ей на запястье, получила разрешение и прокрутила ролик замедленно подряд ещё несколько раз.

Мартинес коротко, но оглушительно (в запертом салоне) присвистнула:

— А ведь теперь понятно, за что тот обезьян пострадал.

— Убитый легавый? — машинально уточнила баскетболистка.

— Да.

— И я так думаю, что за это, — вздохнула Хамасаки, собираясь с мыслями. — Просто у него, скорее всего, стояло что-то профессиональное, он же полицейский. Может, он и не прямо такое увидел, но по типам активности мозга тоже ведь можно многое заподозрить.

— Легавые очень хорошо качают мониторинг, — подтвердила Айя, что-то сопоставляя. — Он, конечно, не уличный патрульный, но если начинал в молодости на улице, вполне может стоять какая-нибудь профессиональная ведомственная приложуха. Просто сносить не стал, когда на другую работу перевёлся.

— Имеешь ввиду, мониторинг собеседника на предмет нейроактивности?

— Там прежде всего на предмет агрессивности. Но во вкладках настройки могут быть какие угодно — в том числе, и на такое. Я видела, как оно работает, у нас кое-кому ставили, — неохотно, но откровенно пояснила Мартинес.

В её мимике или интонациях по-прежнему больше не было ни тени шутливости.

— Вы мне можете объяснить, какого чёрта здесь происходит? — Рыжий зашарил рукой внизу, пытаясь нащупать свои улетевшие с подачи Эрнандес штаны, находившиеся совсем в другом месте.

Миру наклонилась, достала их из-под дивана и бросила ему, чтобы не мучился:

— Ты когда-нибудь видел летающую улитку?

— Да. Если наподдать с носка — отлично летит, не догонишь, — "брат" принялся суетливо натягивать одежду.

— Без подобного буста чтобы летала, видел? — она не повелась на жалкую попытку подначить.

— Не видел, — угрюмо засопел Седьков. — Но я вам уже тыщу раз сказал, что у меня получается кое-куда дотягиваться в интерфейсе. И вы, и Тика мне в ответ так же точно тыщу раз сказали, чтобы я не заикался об этом и вообще ото всех скрывал даже то, что в чате могу общаться.

— Окей. Понятными скажу тебе категориями: Виктор, ты только что описал, как улитка согласилась не бегать при свидетелях после того, как её об этом попросили близкие. — Японка допила второй сок от Эскобар. Кстати, органик и стопроцентный натурал. — А мы тебя спрашиваем о летающей. Разницу улавливаешь?

— Не видел я ни летающей, ни бегающей.

— А вот мы только что увидели, как бегавшая, хотя и не должна, полетела, — Эрнандес указала взглядом на голограмму. — Причём если бы не натуральная на сегодня Хамасаки, мы б с Худой этот момент вообще проворонили бы скорее всего. В нашем интерфейсе не так контрастно видно.

— А что не так с этой вашей пентой? — Седьков наконец справился со своими штанами в условиях тесного салона и мгновенно повеселел и ожил.

— Бегающая улитка — это ещё с натяжкой, но объяснимо. Тренировалась, качала мышцы плюс молилась всем богам. Они и подсобили. Мало ли, что случается под луной иной раз. Физике твоей любимой во всяком случае не противоречит.

Мартинес не выглядит сейчас ни легкомысленной, ни склонной к юмору, третий раз напомнила себе японка. Наредкость.

— Мутация, да просто новый биологический вид, чёрт возьми, — продолжила обычно гораздо менее серьёзная латиноамериканка.

— Так может и летающая идёт по тому же разряду? — Седьков честно и добросовестно не сдавался, пытаясь оперировать недоступными ему категориями. — Ещё один новый и незнакомый вид?! Чего только не случается под луной?

— Ага. Только крылья у неё где? Или объяснение, логическое и непротиворечивое — по каким законам физики она летает без них? — Айя насмешливо посмотрела на одноклассника.

— Или вот тебе другой вопрос, его сто процентов зададут: что она вообще такое — эта улитка? — баскетболистка полезла за диван и вернулась со своим лифчиком. — Рыжий, прости. Я щ-щас сама не смогу уже, дай успокоюсь и в себя приду. Чпоканье отменяется. Миру, прости за облом с порно. В другой раз.

Мартинес принялась одеваться вслед за подругой.

— Досада. — Японка опять надела на лицо безжизненное выражение.

— На тему? — Эрнандес непонимающе свела брови вместе.

— Теперь буду теряться в догадках, — услужливо пояснила Хамасаки. — Толстый и короткий или длинный и тонкий. Интересно же!

— А вдруг и...! — запальчиво и рьяно вскинулся было Седьков.

— Боже, какая детская наивность, — Мартинес, поддерживая формально, вскользь и тихо брошенной фразой дала понять, что читает японку как раскрытую книгу.

— Не-а, — Миру картинно покачала головой, перебивая Виктора. — Не бывает.

— Да откуда ты знаешь! — Рыжий, похоже, реально завёлся на ровном месте.

Было занятно даже несмотря на неподходящий момент.

— Знаю, — она солидно опустила веки и добавила компетентности в интонации. — Бабушка говорила.

— Что?! — а вот то, что на это купилась и потомок Эскобаров, было уже неожиданно. — Бабушка что говорила?

Или она сейчас играет?

— Если ты хочешь, чтоб у парня был длинный и толстый, тебе придётся иметь двух парней. — При такой аудитории у японки получилось сохранить серьёзное лицо абсолютно без усилий.

Вот что значит многолетняя практика и тренировка.

Самое интересное, теперь все трое поверили.

Сказать им, что-ли?

Подумав мгновение, она сдержалась и не стала своими же руками рушить ореол собственной загадочности.

— Бл*, батя собственной персоной, — недовольно ворчит Мартинес, едва взглянув в окно после того, как машина паркуется на территории огороженной забором виллы. — Ч-ч-ч-чёрт. А как было бы хорошо, если бы его дома не было.

— Думаешь, будет мозги полоскать? — Эрнандес явно ухватывает с полпинка что-то между строк, нам с японкой недоступное.

— Ну. Так, тогда ты берёшь его под руку и не отпускаешь, пока до моих пенат не доберемся, — соображает что-то вслух Айя.

— Могу и я со справа подпереть, — предлагает Хамасаки со своей стороны.

Как только вылезаем из машины, одноклассницы действительно подхватывает меня под локти и старательно изображают что-то среднее между эскортом и конвоем.

Если тот мужчина в группе других на краю парковки и есть Алекс Мартинес (мне не очень хорошо видно против солнца), то на данном этапе он своей тиранской сущности по отношению к дочери не проявляет. Лишь машет нам коротко рукой и продолжает что-то эмоционально втолковывать другим.