– Почему? – удивленно спросил я. Этот разговор становился слишком личным.

– Ну как тебе сказать… – Лонда на мгновение задумалась, вертя в пальцах кончик косы. – Нэйтон, Максимилиан, Дилан… Госпожу эо Лайт всегда окружали очень яркие мужчины. Половина девчонок в колледже влюблялась в них, несмотря на тип силы. А ты был другим. Слишком неприметным на их фоне, уж прости. Не таким, на которого бы обратила внимание Хайди.

Я не сдержал улыбки. Да, Лонда права. Я слишком мало интересовал Хайди как мужчина. И, собственно, меня это радовало. Неосознанно коснулся кулона на шее – подарка Деи. Он все еще был со мной. А Лонда заметила.

– Какое странное украшение, – сказала она.

– Подарок друга, – ответил я. – Можно сказать, мой талисман.

– Похож на детскую поделку.

– Так и есть.

– Знаешь, у меня всегда было не так много друзей. Когда я была маленькой, мой отец считал, что негоже будущей иль-тере общаться с простыми детьми. Потом, уже в колледже эо Лайт, у меня появились подруги, Таисия и Дея.

При имени Деи я вздрогнул. Совпадение? Не думаю.

– А после колледжа я не видела ни ту ни другую, – продолжала Лонда. – И для меня удивительно, что можно хранить дружбу с кем-то так долго. У тебя есть родные? Кто-то, кому бы стоило знать, что ты здесь?

– Нет, – ответил я. – Никого.

– Печально, – вздохнула Лонда. – Но типично для ай-тере, да? Ни Джейк, ни Лео не общаются со своими семьями.

– У меня в принципе нет родственников. Я не знаю, кем были мои родители. Так что не слишком-то типично.

Разговор зашел куда-то не туда. Лонда будто хотела спросить о чем-то другом, ходила вокруг да около и не решалась.

– И ты никогда не пытался их найти?

– Зачем? – спросил я. – Никто не обрадуется родственнику с силой ай-тере. А мне не хотелось бы разочаровываться. Пусть они лучше остаются кем-то иллюзорным, кого я могу любить, даже не зная.

– Так странно… Мне кажется, желание узнать хоть что-то о своих корнях – это так естественно.

– Не для меня.

– Понимаю.

Вряд ли она понимала. Вся моя жизнь до встречи с Лалли была чередой казенных учреждений. Сначала приют для малышей, потом колледж ди Хомфри – тоже, считай, приют. Заведение для ай-тере, куда отправила меня Хайди, фабрика, первая иль-тере… У меня никогда не было своего угла. И единственной привязанностью долгое время оставалась Дея. Девочка, которая улыбалась так светло, когда мне было грустно, и я улыбался ей в ответ. Единственное воспоминание, за которое я держался долгие годы.

– Прости. Не хотела бередить душу. – Лонда поднялась с кресла. – Отдыхай, увидимся за завтраком.

И вышла из комнаты, оставив меня одного. Не слишком-то типичное поведение для иль-тере. Обычно сразу пытались затащить в постель. Это был самый действенный способ гармонизации силы, а сейчас я ощущал, как моя магия перестраивается, и с каждым разом этот процесс становился все тяжелее. Может, и зря я решился снова сменить иль-тере. Но раз уж взялся за дело, бросать его поздно.

Я лег и закрыл глаза – даже раздеваться не стал. Усталость накрыла с головой. Новый этап нашей гонки обещал стать сложным. И, как знать… Есть шанс, что последним. Рискнет ли Эвассон вмешаться в дела Тассета? Эжену нужны будут доказательства, которые можно предъявить правительству Эвассона – ясно как белый день. И здесь, в этом доме, вполне могли найтись бумаги, которые пригодятся в нашей борьбе. А еще я подозревал, что отец Лонды может состоять в одном из осколков «Общества чистой силы». Он точно не связан со Стефаном, но когда-то был ярым приспешником его отца, и после болезни ничуть не уважаемого Клода эо Тайрена решил, что ему не по пути с белым львом. Так могло ли быть, что он стал членом одной из отколовшихся частей «Общества»? И не на его ли руках новые убийства пар с противоположными силами?

Легко запутаться… Я чуял, что найду в доме ле Феннеров что-то интересное, а чутье меня никогда не подводило. Сейчас все средства хороши и любые мелочи необходимы. Но было страшновато оставлять Лалли. И Лонде я не желал вреда – все мои поиски сводились к тому, что госпожа ле Феннер никому не успела навредить и ведет вполне мирный образ жизни. Однако это могла быть лишь маска. А могла и нет… Как разобраться?

Стефан

Мои дражайшие родственники вырвались ко мне только через четыре дня. Эжен казался хмурым, как небо в грозу. Ари, наоборот, излучала спокойствие, но и сестра выглядела усталой. Видимо, переговоры продвигались нелегко. Я пока не интересовался их ходом. Накопилось много дел, так что все эти дни я работал как проклятый и теперь жаждал услышать, как приняли в президиуме Тассета идеи Эвассона.

Мы сидели в гостиной и ждали, пока прислуга подаст чай. Наконец чашки очутились перед нами, и я решил, что ничего не помешает разговору.

– Как проходят переговоры? – спросил прямо. А зачем ходить вокруг да около?

– Хочется, чтобы местные дипломаты вместе со всем президиумом провалились к темному Форро, – рыкнул Эжен, как никогда напоминая свою животную ипостась – барса. – Любые предложения встречают в штыки.

– А на что ты рассчитывал? Тассет останется Тассетом – никогда не упустит своей выгоды, но и на уступки не пойдет. Ты слишком многого хочешь.

– На это и рассчитывал, – ответил Эжен. И все-таки он нервничал. – Мы решили сразу выбить почву из-под ног Тассета, но не вышло. Им слишком нужны новые договоренности.

– И что будешь делать дальше? – спросил я.

– Дождусь, пока Тассет даст официальный ответ, согласен ли он на наши условия. Уверен, он будет отрицательным, и тогда уже мы начнем действовать. Собственно, за этим я и здесь.

– Да? А я думал, выпить чаю.

– Стефан! – Щеки Ариэтт вспыхнули.

– Что? Твой супруг и так знал, чем обернется посольство. Я бы больше удивился, если бы тассетцы согласились на ваши предложения. Менять местные устои никто не станет.

– Значит, это сделает Эвассон, – хмуро ответил Эжен. – Что ты сам решил? Нам можно рассчитывать на твою помощь?

Сложный ответ, над которым я думал все эти дни.

– Нет.

Эжен на миг удивленно замер, но быстро взял себя в руки. Видимо, он искренне рассчитывал на мое согласие, однако примирился с его отсутствием.

– Стефан, но почему? – Ари была куда менее сдержанна.

– Не вижу смысла, – ответил я. – Вы проиграете, как ни крути. И уедете обратно в Эвассон, а я останусь. С чем? Ни с чем. Так что нет, Ари. Я не буду вам помогать. Но и мешать не стану, даю слово. Возможно, это я ошибаюсь, а вы правы, и у вас получится положить Тассет на лопатки. В таком случае я буду первым, кто снимет перед Эвассоном шляпу.

– Что ж, спасибо и на этом, – сказал Эжен. – Я понимаю твое решение, Стефан. Хоть оно меня и не радует.

– Двери моего дома открыты для вас. Если возникнут проблемы, обращайтесь. Но сам я не стану рубить сук, на котором сижу. Да, Тассет прогнил, но здесь по-прежнему мой дом. И если он отправится в бездну, то и я с ним.

– Ты не прав, – вздохнула Ариэтт.

– Здесь речь не о том, кто прав, сестренка, а о том, кто в итоге останется в живых. Моя жизнь, конечно, не самая лучшая, но она мне дорога. Такая, как есть. Не будем этого менять.

– Стеф! Но ты же сам понимаешь…

Я внимательно посмотрел на сестру, и она замолчала. Затем решительно поднялась на ноги.

– Пойду, проведаю отца, – сказала мне. – Раз уж заглянула.

И направилась к лестнице. Считает, что без лишних ушей Эжен сможет меня убедить? Глупо. Вот только Эжен и не пытался. Он думал о чем-то своем, а мне оставалось догадываться, о чем именно. Впрочем, долго ждать не пришлось. Наверху послышался грохот, и Ариэтт быстро спустилась по лестнице.

– Скажи, что наш папаша скончался от счастья, увидев тебя, сделай милость! – попросил я, но Ари только недовольно поморщилась.

– Он еще нас переживет, – ответила сестра. – Что ж, я попыталась с ним поговорить, как дочь с отцом. Не вышло – и Форро с ним. Мы пойдем, Стеф. До встречи.