Либо кому-то было очень неплохо уплачено за то, чему финансист пока не мог найти рационального объяснения.

- Странно, - почти неслышно пробормотал Ватару сам себе, что уже было нарушением регламента.

Затем, недолго думая, он выпрямился и подал голос на весь этаж (благо, звукоизоляцией здесь и не пахло):

- Эй, давайте соблюдать правила! И следить за временем!

Буквально через пару минут Асада-старший оказался предсказуемо избит тройкой молодых и крепких охранников, причём один из них всё это время удерживал его удушающим приемом, пока финансист в середине экзекуции не потерял сознания от удушья.

В себя Ватару пришел в камере той архитектуры, где, по логике, должен был оказаться с самого начала: стоящие вдоль стенок двухъярусные кровати чётко говорили, что помещение рассчитано на шесть человек.

Самое смешное, что здесь всё равно никого не было.

- А ведь я не террорист, я только защищался... - хмыкнул он, поднимаясь с пола и занимая одно из нижних мест.

Сказать по правде, попытки нагнать на него жути работали сейчас далеко не в полном объёме.

Формально, на стороне желающих их с Томиясу изолировать были двадцать три дня предварительного заключения. В потенциале.

В течение этого времени, по закону, прокуратуре и полиции официально разрешалось собирать материалы для так называемой всеобъемлющей правовой оценки случившегося.

А с другой стороны, само отдельно стоящее здание борцов с терроризмом никак не располагало к затягиванию правовой квалификации происшествия. По роду занятий, Ватару отлично знал: у прокуроров тоже есть свои инструкции. Каждый потенциально обвиняемый никогда не задерживался именно по этому адресу более, чем на сорок восемь часов. В течение первых же двух суток его либо обвиняли официально, с последующим переводом в ту самую полицейскую тюрьму до суда.

Либо - если речь шла о взятых места происшествия свидетелях, для отработки горячей информации - отпускали восвояси, честно извинившись.

Это место (как и остальные тюрьмы Японии, всех пяти видов) было рассчитано на максимальное подавление попавшего сюда.

Спорить или протестовать было глупо, особенно если учесть, что в адрес финансиста сейчас достаточно серьёзно нарушались целые параграфы законодательства.

Приведя мысли в порядок, Ватару усилием воли расслабился и решил просто подождать. Электронных систем фиксации никто не отменял: в течение самое большее двух суток с момента, как он переступил здешний порог, всё так или иначе решится.

Тот случай, когда система, работая против тебя, работает и для тебя.

Кормить, что интересно, его никто не стал. Слава богу, что вода в кране была для питья относительно пригодна. За неимением любой иной альтернативы.

Была уже поздняя ночь, когда его разбудили открывающиеся замки и громкие команды охранников.

Ещё через пять минут, попетляв по коридорам и сопровождаемый, как на казнь, Ватару к своему удивлению оказался в самой обычной переговорной комнате.

Ну, насколько обычным можно было считать её здесь.

Втолкнув его внутрь, сопровождающие без лишних слов захлопнули противоударные и прозрачные двери снаружи.

А в помещении его уже ждали.

- Я искренне извиняюсь за те неудобства, которые вам пришлось стерпеть ради этой беседы. - Холодно глядя на вошедшего глубоко посаженными рыбьими глазами, вроде как поприветствовал его сидящий за столом иностранец.

Несмотря на азиатское лицо и вполне японский костюм собеседника, в голосе того был ощутим узнаваемый и достаточно сильный акцент.

Китаец, понял Ватару буквально после пары фраз.

Не дожидаясь приглашения либо команды, он прошёл к второму стулу и уселся напротив. После чего так же молча принялся рассматривать инициатора беседы.

Попутно, Асада-старший задавался вопросом: а что вообще происходит? И как это всё возможно в принципе?

- Я не буду ходить вокруг да около и сэкономлю ваше и своё время, - продолжил обладатель японского костюма и китайского акцента. - Формально, я в этом здании представляю некоторую государственную структуру другой страны. Это вполне официальная функция, хотя и неизвестная широко простым людям. Мне стоило очень большого труда устроить нашу с вами встречу.

- Видимо, не только труда, - заметил Асада. - Предполагаю, что это удовольствие ещё и далеко не бесплатно.

- Вы даже не представляете, насколько, - согласился китаец. - Но не в том виде, в котором вы думаете. Администрация этого изолятора не имеет ни иены и всего лишь выполняет приказы и долг, вместе с инструкциями. Но вот на уровне всей вашей префектуры, диалог с моей страной ведётся уже гораздо более живо.

- К делу, - насмешливо перебил собеседника финансист.

А про себя дал самому себе честное слово по выходу отсюда разобраться: каким это образом на японской земле хозяйничает кто-то другой, не будучи японцем?

- Я мог бы долго рассказывать и пояснять хитросплетения муниципальной политики и префектуры, - не обратил внимание на грубость китаец. - А также, я мог бы проиллюстрировать связи вашей организации с коллегами у себя дома, - упоминая про коллег, он буквально выплюнул это слово. - Но мы с вами будем конструктивны. Мне от вас нужно всего лишь одно.

Ватару, не тратя сил и времени на слова, иронично и вопросительно изогнул правую бровь.

- Ключи от анонимных счетов вашей организации. – Твёрдо сказал китаец, холодно глядя на финансиста. – На нашей территории. Просто ключи от анонимных счетов в банке… - а дальше прозвучало название финансового института, которое Асада-старший никак не ожидал услышать от кого-либо вообще, в связи с деньгами организации.

Поскольку сам факт нахождения там счетов,по определению, никому не должен был быть известен

Финансист, несмотря на текущую внешнюю непрезентабельность, когда было надо, умел думать очень быстро.

Какая-то часть мозга Ватару даже принялась прямо сейчас, несмотря на изъятый на входе нейро-концентратор, прикидывать альтернативные варианты развития событий. Учитывая правовые и финансовые последствия сразу для нескольких денежных цепочек, включая оценку рисков.

Производительность расчётов, ввиду отсутствия гаджета, местами явно страдала.

Через пару секунд молчания Асада-старший, повинуясь второму независимому порыву, саркастически хмыкнул:

- До чего странные времена. Ведь ожидается, что в этих стенах защищать кое-какие интересы буду совсем не я. А чуть другие люди.

Несмотря на его достаточно спорный род занятий, флаг страны никогда не был для Ватару пустым местом.

В отличие от своих приёмных детей, он был японцам не только по месту проживания и цвету паспорта, но и по происхождению, до последней капли крови. А также по образу мыслей.

- И ведь как занятно будет, если я - единственный на такое солидное заведение, кто точно знает, что делать в этой ситуации. - Как-то слишком серьёзно сообщил он китайцу. – Знаете, если бы речь шла только о моих деньгах, я бы, возможно, ещё подумал, что вам ответить. Как минимум, попытался бы поторговаться на тему перспектив. Причём, неважно, есть у меня упомянутые вами деньги или нет.

- А мы ведём речь не о ваших, а о каких-то иных деньгах? – одной половиной лица улыбнулся китаец.

Глаза его оставались холодными.

- Боюсь, что в данном случае вы слишком вольно трактуете понятие юрисдикции, - искренне ответил японец. – Я бы мог много чего на эту тему прямо сейчас сказать, но не буду…

А в следующий момент финансист, чуть удивленно пожав плечами, просто плюнул через неширокий стол. Безошибочно попадая в лицо своему собеседнику.