Утром Мишка забрался на утёс, возвышавшийся на вершине горы. В подзорную трубу он разглядел бриг и копошащихся вокруг людей. Море, спокойное и голубое, сверкало в лучах восходящего солнца. Лёгкий ветерок доносил влагу и прохладу, на душе становилось легко и радостно.

После полудня, нагруженные свиными тушами, охотники приплелись к пещере. Жара вымотала охотников, но удовольствие было полное. После стольких месяцев плавания поохотиться было одно удовольствие.

– Красота какая! – воскликнул Мишка после обильного обеда, растягиваясь на траве в тени дерева.

Все развалились рядом, ощущая приятное нытьё в ногах после беготни по горам и расщелинам. Стали дремать, когда отдалённый гул стал нарастать со стороны моря. Вэйдун приподнялся и прислушался. Посмотрел на небо.

– Что это там гудит? – спросил, прислушиваясь.

Гул нарастал, но был ещё слабо слышен. Потом затих и через некоторое время опять стал слышен, но уже слабее. Затем всё смолкло, и тишина гнетущей тревогой окутала поляну.

– Эх, чёрт! – выругался Мишка. – Надо глянуть сверху, что там было. Не могу больше лежать.

Мишка вскочил на ноги и полез на утёс. За ним потянулись Ювэй и Тин- линь с Фу Чжи.

Добравшись до вершины, Мишка приставил подзорную трубу к глазу и осмотрел море и берег. Он не сразу сообразил, что изменилось на берегу. Затем он вздрогнул и воскликнул, подавшись вперёд:

– Что это! А где же корабль и люди? Что там случилось?

Фу Чжи вырвал трубу и тоже стал рассматривать берег.

– Всё исчезло! Куда оно подевалось? Надо спешить вниз и проверить!

Торопливо скатились вниз и бросились по чащобе к берегу. Остальные последовали за ними, расспрашивая о случившемся. Страх и тревога гнали матросов, и они прыгали, как горные козлы, с камня на камень, не разбирая тропы.

Пляж представлял собой страшную картину. Обломки корабля застряли между сломанными деревьями. В море плавали ветки и доски, корзины и трупы погибших матросов. На сто с лишним саженей всё было перекорёжено и завалено песком и обломками кораллов и камней. Масса вещей, исковерканных и поломанных, валялось по изуродованному пляжу.

– Волна! – вскричал Хитоси, в ужасе тараща глаза. – Цунами! Всё погибло!

– Откуда она могла взяться? Что теперь будет? – причитал Тин-линь.

– Давайте искать, может кто остался живой! – и Мишка бросился к завалам.

Остальные последовали за ним. Долго копались в обломках и быстро высыхавших лужах.

– Вот кто-то есть живой! – крикнул Син-Жин. – Быстрей сюда! Он ещё дышит!

Откопали из песка человека. Он судорожно дышал, грязная пена текла у него изо рта.

– Да это Го-сян! Помяло его, а так, вроде цел!

Восемь человек сидели на берегу и скорбно молчали. На подстилке из травы лежал спасённый матрос Го-сян. Он тяжело дышал, но уже осмысленно взирал на мир и не верил, что остался жив.

– Никто не сообразил, что творится, – медленно говорил он с остановками, переводя дух. – Грохот надвигался с моря. И когда увидели среди рифов волну, то бросились бежать, всё побросали.

– И что, никто не успел укрыться? – спросил Тин-линь.

– Мы все надеялись на это, но волна так быстро нас настигла, что в одно мгновение накрыла нас и обрушила обломки корабля нам на головы.

– Как же ты остался жив? – спросил Фу Чжи.

– Всё во власти бога и духов. Значит, духи были милостивы ко мне. Я тут же потерял сознание, а когда очнулся, то всё уже кончилось, и стояла мёртвая тишина. Только выбраться я не мог. Привалило песком.

– Да, попали мы в ловушку! – тоскливо протянул Вэйдун. – Теперь как из неё выбираться?

– Тут надо думать, как жить, а уж потом, как выбираться! – крикнул озлобленно Тин-линь. – Будь он проклят, этот остров.

– Что теперь говорить, – отозвался Мишка и сам чувствовал, что виноват перед товарищами. – Времени у нас теперь много, ещё успеем подумать. А пока надо собирать то, что можно, пока отлив не унёс в море.

Разбрелись по пляжу, множество нужных вещей валялось, но мало их было пригодно для использования.

– Собирай всё, что можно! – настаивал Мишка. – Всё пригодится. Потом разберёмся!

До самого вечера таскали обломки и расчищали завалы, извлекая нужное. Старики спустились и тоже копались в грязи и песке.

– Тут работы на месяц! – зло ругался Тин-линь.

– Вот и хорошо! Будет чем заниматься, да и поможет нам выбраться из этого проклятого острова, – отвечал Вэйдун, посасывая трубку.

– Ищите продовольствие, ребята, – уговаривал Мишка. – Оно может ещё сохраниться. Вон нашли же мешок риса. Просушим и сгодится.

– Хорошо, что бочку соли удалось вытащить, застряла среди рифов, – радовался Сань-Гуй. – Теперь хоть жратва нормальная будет.

– И откуда эта проклятая волна взялась? – недоумевал Мишка.

– Где-то на дне океана земля вздрогнула, – ответил Хитоси. Иногда от этого возникает волна. Рассказывали, что бывает огромная, не то, что эта.

– Вот так влипли! Теперь прозябай здесь! – Тин-линь был растерян и никак не мог успокоиться.

– Не вой, Тин, не так уж и плохо. Хоть сами целы остались. – Мишка с ободрением поглядел в растерянный глаз друга. – Знать мы угодили духам. Вишь, не оставили нас своим вниманием. Сохранили нас живыми. Радуйся и уповай на лучшее.

Потекли однообразные дни на острове. Хотя дел было так много, что к вечеру валились с ног от усталости. Сортировали вещи и материалы, продолжали сбор различного железа и даже откопали бочонок пороха, который надеялись просушить и использовать.

Собрали с десяток мушкетов и пистолетов, несколько сабель и тесаков. Абордажные крючья, канаты, обрывки парусов, гвозди, инструмент, бочки, сундуки с добром матросов. Даже три пушки оказались совершенно целыми, но с исковерканными лафетами.

Доски, брусья, куски дерева – всё сложили на просушку, и каждый день добавляли к ним новые порции. Ныряли в водах мелководья и доставали ценные вещи, ещё не занесённые песком.

Тин-линь смастерил лук и промышлял охотой. Раза два в неделю приносил тушу кабанчика, и с едой у потерпевших было вполне сносно.

– Ты только молодняк не бей, – предупреждал Мишка. – Особенно телят не трогай. Пусть растут. Молоко будет, да и приплод нужен. Сколько тут времени пробудем, никто не знает.

Расчистили площадку под рис, и Фу Чжи взял на себя заботы об урожае. Посеяли пшеницу, таро. Собранного продовольствия надолго хватить не могло, и поля тщательно берегли от птиц.

Соорудили плот и стали плавать по заливу и ловить рыбу. Старик Ся с наслаждением поедал куски любимого блюда и блаженно жмурил глаза. Он не отваживался на рыбную ловлю и теперь с нетерпением поджидал рыбаков.

– Второй месяц мы тут, – как-то заметил Вэйдун, сидя вечером в свете костра. – Надо и о дальнейшем думать.

– Мы и думаем, – ответил Мишка. – Не век же тут сидеть.

– Вот и я о том же. Надо б лодку построить. До Цюнъяя рукой подать. При хорошем ветре дня за три-четыре добраться можно. А там уж видно будет. Нас не так уж мало, да и оружие есть. Опять подняться можно.

– Правильно, старина, – поддержал его Мишка. – Ты у нас самый опытный. Так что давай начинать лодку. Подумать надо, какую лучше. Завтра и обсудим. Нечего сидеть сложа руки.

– Хороши сложенные руки! – недовольно огрызнулся Тин-линь.

– Без дела тут совсем одичаешь, – ответил Вэйдун. – Работать надо, тогда и веселей будет.

Откладывать постройку лодки не стали. На другой день Вэйдун чертил на песке контуры джонки малого размера с одной мачтой. Долго спорили о конструкции и размерах. Прикидывали количество материала и инструмента. Его было слишком мало и это огорчало. Нигде не нашли пилу, и был только один топор, но его можно заменить саблями или попытаться отковать из куска подходящего железа.

После долгих препирательств и ругани сошлись на джонке длиной в пять саженей. Вэйдун предложил не увлекаться шириной и сделать судно поуже с тем, что бы улучшить ход и манёвренность.