На джонке капитан поставил рядом Мишку и верзилу и оглядел их, прищурив глаза. Сказал:

– В самый раз, – и махнул рукой господину Цзо.

В тот же день снялись с якоря и взяли курс на юг. Сильно качало на крутой волне, по морю ходили белые барашки. Джонка круто кренилась на борт, на палубу временами обрушивались целые снопы брызг.

Матросов поминутно гоняли к снастям, и передохнуть времени не было. Паруса не убавляли – капитан явно спешил. Берег часто скрывался в дымке, но всё время ощущался поблизости. Тёмная полоса просматривалась на горизонте.

В сумерках подошли к большому порту. Прибрежные огни медленно зажигали жёлтые глаза. Ветер стихал, и джонка уверенно входила в гавань. Такое скопление джонок уже не поражало Мишку. Он уже привык к их виду и воспринимал, как должное.

В темноте стали на якоря. Кругом покачивались фонари джонок, отражаясь в затихающей воде. Лодочники перекликались и шлёпали вёслами. С берега доносились неясные звуки затихающего города.

– Фэншань, – заметил Тин-линь, кивая в сторону огней города. – Это, наверное, самый большой порт Чжена. Вот куда держали путь. Здесь можно много новостей узнать. Дали б денег немного. Город посмотреть.

– Тебе может и удастся глянуть его, а мне придётся при капитане теперь торчать всё время. Замучаюсь. Жара-то какая стоит. Ночь наступает, а не продохнёшь.

– Зато интересно. Вот и напарника тебе подыскали. Видал? Европеец. Интересно узнать из каких он краёв. Здоров, вроде тебя. Худой только.

– Небось, в яме да в колодках сидел. Следы заметил на плечах. От такой жизни не разжиреешь.

Утром на джонку явился чиновник в лодке и долго совещался с капитаном. Уехал, нагруженный подарками. Следом за ним съехал на берег и сам капитан. Команда томилась на судне. Изнывали от жары, купались в тёплых водах бухты.

Только на другой день капитан вернулся на джонку и сразу стал собираться назад на берег. На этот раз Мишку с новым верзилой снарядили для парада в новые одежды. Пот катил по Мишкиной спине, но он не смел нарушить установленный церемониал. К полудню расселись в шлюпку и направились к причалам города.

Капитана встретил чиновник со слугами и носилками. Господин Ли с важным видом устроился в паланкине и небольшая процессия с двумя разряженными верзилами тронулась в город. Рядом с Мишкой вышагивал его напарник, облачённый в такие же одежды, с секирой 'на плече. За всё это время он не произнёс ни единого слова, и Мишка думал, что он не знает по-китайски.

Вскоре пришли к красивому дому, и капитан стал дожидаться в толпе осанистых вельмож, тихо переговариваясь с ними. Слуги и прочая челядь остались на улице, смешавшись с такими же ожидающими. Образовались группки играющих в кости, разговаривающих, и просто молчавших людей, жизнь которых не зависела от их желаний и воли.

Мишка тоже пристроился вместе с напарником в тени дерева. Им велено было не разлучаться. Однако долго отдыхать не пришлось. Помощник Цзо грубо поднял их и погнал к дому. Там суетился капитан и чиновник, посетивший его на корабле, давал ему последние наставления.

Мишка с товарищем по несчастью стали за спиной капитана, и маленькая процессия вошла в дом. Там их перехватили слуги, и повели по галереям вглубь.

Неожиданно, за распахнувшимися дверями, Мишка увидел большой зал и несколько важных вельмож, окружавших старика с седой бородкой. Тот сидел на кресле, склонив голову и внимательно слушая говорившего.

Капитан опустился на колени и склонился до земли в почтительном поклоне. Сидевший флотоводец глянул суженными глазами на распростёршуюся фигуру капитана и рукой приказал подняться. Слуги поставили на ноги капитана. Тот подал трубочку плотной бумаги, и вельможа принял её.

Тихо, склонившись над ухом начальника, прочитал слабым голосом содержание. Цзян Цзи, а это был именно он, с безучастным лицом оглядел группку стоявших перед ним посланцев Ян И-бао и невнятно шепнул вельможе несколько слов.

– Вам оказана великая честь, капитан. Расскажите про ваших телохранителей. Только короче, времени вам отведено несколько минут.

Капитан упал на колени и стал торопливо рассказывать историю Мишкиной эпопеи.

– Ну что ж. Очень хорошо, – проговорил Цзян Цзи. – Хорошо бы договориться с северным соседом, но время упущено. Да, очень хорошо, но... Время уже не то...

Он вяло махнул рукой и аудиенция окончилась. Капитан подполз и приложился к сухой руке знаменитости морских сил Чженов. Так же ползком он отступил к дверям и вышел, сопровождаемый телохранителями.

Выйдя на площадь, капитан обратился к Мишке, не в силах скрыть охватившее его ликование:

– Жди милостей одного из сынов неба. А от меня получи горсть цзиней, – он протянул Мишке мелкие монетки.

Мишка поцеловал руку и склонился в поклоне.

Весь остаток дня капитан был в городе. Мишка же захватил друзей и этот же остаток провёл в кабачке, отмечая награду в ожидании другой, более значительной и весомой.

– Судя по всему, – говорил Тин-линь, – дела разворачиваются серьёзные. На материке и островах идут тяжёлые бои. Цины давят всё сильнее. Думаю, что очень скоро мы тоже окажемся в той каше.

– Вот и хорошо, – ответил Мишка, чувствуя приятное головокружение от выпитого. – К этому и стремились. Для этого и терпели столько. Зато жизнь какая нас ожидает!

– Это так, но что будет в случае неудачи или, чего доброго, поражения?

– Чего нам об этом думать. Есть, пить дадут, а остальное додумают и без нас. Наперёд загадывать нечего.

– Меня тревожит не это. Сдаётся мне, что Чжены уже не в силах по-настоящему бороться с цинами. Это вгоняет меня в тоску и уныние.

– С чего это ты взял такое?

– Мало ли разговоров ходит. Всё послушать и сопоставить, и получится кое-что интересное. Смотри. Уже дважды флот Чжен Цзиня был жестоко разбит. Сямэнь и Цзыньмынь осаждены, и вести оттуда идут не очень радостные. Флот наш почти бездействует. Плетутся интриги вокруг правителей здесь на острове. Слышно, что Шан Кэ-си разгромил торговца яйцами и теперь цины господствуют на море.

– Что это за торговец яйцами? – в недоумении спросил Мишка.

– Да был такой, Организовал огромный флот и бил цинов, но теперь и от него ничего не осталось. А была большая подмога. А тут ещё голландцы поддерживают цинов. Приходится оглядываться и на юг. А драчка за престол? Она никогда не возникает при твёрдых позициях. Чжен Цзин отошёл от управления островом и занят только войной. А что может молодой тайцзы? Ему всего шестнадцать лет. Знаменитый Лю Го-суань не поддерживает его, а без него трудно управиться с делами.

– Не думал, что здесь такие дела, – раздумчиво произнёс Мишка. – А не всыпят нам за такие разговоры?

– Не будешь же ты болтать об этом на каждом углу! Я ж тебе, как другу говорю. Хочется поделиться своими мыслями и сомнениями.

– Сразу видно дедушкино воспитание!

– Ты прав. Он привил мне привычку думать. Может быть, это и плохо.

– В нашем положении даже очень. Обязательно подслушает кто-нибудь.

– Что ж, надо быть осторожнее. Как что настроение у меня плохое. Но сражаться охота есть. Злость на маньчжуров не проходит. Жаль, что сомнения возникли. Но не беда, справлюсь.

– Это другое дело! Это мне нравится! А пока давай веселиться. В поход уйдём – там будет не до веселья. Говорят, что осенью в здешних морях тайфуны бушуют и плавания очень опасны.

– Война, а на войне всегда и всюду опасно.

– Я слышу слова великого мудреца! – и Мишка пьяно захохотал, на что его друг немного даже обиделся.

Несколько дней капитан Ли таскался по высоким начальникам, и почти всегда брал с собой своих телохранителей. Мишка повидал многих из верхушки тайваньского флота и армии. Случилось увидеть даже главного интригана Чэнь Юн-хуа, который останавливался на день в Фэшане. Был в свите капитана, когда встречали Хэ Ю, присланного Чженом поторопить с выходом флота и доставкой новых отрядов войск на помощь осаждённым городам материкового Китая.