– Тогда до завтра.

– До завтра. И молодец, что не поехал. Я бы тоже так поступил.

Мишка слушал удаляющийся звук гребли, и настроение его портилось. Ли не желал его оставлять своим вниманием, и это не предвещало ничего хорошего.

Утром Мишка опять отказался покидать свою джонку и отправил к капитану Ли И-шаня и одного пленного моряка. Тот хорошо знал море и мог заменить обессилевшего главаря пиратов. Тот лежал с посеревшим лицом и постоянно пил воду. Раны стали гноиться и он сильно страдал.

И-шань вернулся с озабоченным видом и передал угрозы Ли Ю-суна.

– Грозится оставить нас без добычи. Требует раздела вчерашней.

– А зачем ты ему об этом говорил?

– Ничего я не говорил. Сам догадался или посчитал это возможным. Хитрый же, как лис. Я прикинулся простачком. А на тебя зуб у него вырос величиной с клык слона.

– Пусть себе надрывается. Подождём малость, а там видно будет. Теперь бы и разделить добычу, а?

– Можно, капитан.

Собрали команду, и каждый получил по заслугам. Мишка особо отметил И-шаня, как нашедшего ящик с драгоценностями. Матросы ликовали. Не верили, что Мишка не взял больше того, что ему причитается. Даже часть своей доли отдал тяжело раненому матросу.

Авторитет Мишки сильно вырос, и матросы с ещё большим вниманием стали к нему относиться. И-шань, получив самый богатый приз, тоже был доволен капитаном, и не упускал случая похвалить его перед матросами.

Тем временем флотилия стала сниматься с якорей. И-шань не знал точного маршрута флотилии, пришлось слепо двигаться за капитаном Ли, который, видимо, разработал план операции. Было только известно, что в районе западного побережья острова Панай предстоит нападение на монастырь, и что это должно произойти дня через три.

Место было выбрано по совету и подсказке пирата с захваченного судна, который и брался вывести джонки к нужному пункту на побережье острова.

Джонки держались вблизи друг друга, но Мишка всё время старался занять позицию повыгоднее. В случае опасности со стороны Ли, он должен использовать скоростные преимущества своей джонки и улизнуть.

– Не долго нам придётся плавать вместе, – сказал Тин-линь, заглядывая в глаза другу. – Ли не оставит нас. Сейчас он не опасен, но после монастыря он покажет себя. Будь осторожен.

– Надоела эта осторожность! – Мишка зло выругался и сплюнул в зеленоватые воды за бортом.

– Ничего не поделаешь. Иначе нам всем крышка. Ли не остановился на полпути. Он своего обязательно добьётся.

– Так что делать? Уйти от него? И что мы будем делать одни?

– Да хотя бы торговать. Долго я не рассчитываю разбойничать. Обязательно попадём на испанцев. Те нам спуску не дадут. Сам знаешь.

– А средства где? С пустыни руками дело не начнёшь.

– После монастыря средства надо достать и сохранить. Только ушами не хлопать.

– Посмотрим, Тин. Пока рано об этом думать. Прежде капитана Ли надо пройти. А это не шуточное дело. А вообще ты правильно мыслишь. Не наше это дело по морям грабить.

Ночью были замечены отдельные огни. Незнакомый берег прятался в ночи и манил своей таинственностью.

Остаток ночи продрейфовали, а с первыми лучами солнца подошли ближе и стали присматриваться к нему. Пленный моряк уверял, что к полудню достигнем устья речки, в глубине которой и прятался монастырь какого-то ордена ненавистных испанцев.

И действительно, пленник не обманул. Небольшая речушка пробивалась среди заболоченных низменностей, вливаясь в море среди отмелей и баров. Среди буйной растительности прибрежной полосы просматривались светлые пятна возделанных полей. Они выделялись на холмах из монотонного зелёного моря, которое сплошь покрывало полого поднимающиеся берега огромного острова.

Ближе к вечеру капитан Ли вызвал Мишку и приказал ему с небольшим отрядом человек в семь вместе с проводником разведать местность и подготовить основные пути наступления на монастырь. Ничего в этом необычного не было, и Мишке пришлось принять такое задание. Он всё же лесной человек и совсем недавно оказался на море.

Джонки ушли за мыс, оставив лодку с разведчиками. Уже в полной темноте Мишка с товарищами высадился на берег. Проводник здесь никогда не был, и теперь приходилось действовать на свой страх и риск.

Лодку пришлось спрятать в кустарнике, немного поднявшись вверх по течению. Дальше стали пробираться выше уже по непроходимым болотистым зарослям, где комары сразу облепили людей и терзали их нещадно.

Около часа пробирались путники, когда вышли на несколько разреженное от леса пространство и увидела слабый огонёк, затем другой. Стало легче идти. Болота кончились. Прошли небольшие поля, засеянные просом и хлебами. В лунном свете увидели очертания невысокой стены и строений за нею.

– Вот он, родимый! – прошептал Мишка и остановил отряд на отдых.

Они засели в кустах и стали наблюдать. Но всё было тихо и мирно. Редкая собака тявкнет в деревушке, которая угадывалась в одном ли от монастыря.

– Передохнули – и хватит, – сказал Мишка, поднимая ребят. – Пошли ближе. Надо ознакомиться с подходами и стеной.

Крадучись обошли монастырь, заметили ворота и калитки, слабые места в обороне, которую могли организовать монахи. Стена оказалась в сажень высотой, сложенная из дикого камня. Кое-где она была и того ниже, где кучи отбросов образовали целые холмы, и в этом месте её легко было перелезть. Несколько хижин, лепившихся к стене, разведчики обошли стороной. Мишка был доволен своим осмотром. Захватить монастырь ему не представлялось трудным делом. Главное подойти незамеченными.

Осмотрев всё, Мишка отдал распоряжение двигаться в обратный путь. Они не стали прорываться сквозь чащобу, а вышли к речке и по её берегу быстро дошли до оставленной лодки.

На совете капитанов решено было к монастырю подобраться под утро, пользуясь ночной темнотой. Днём легко можно будет себя обнаружить и провалить всё дело.

Весь день джонки не показывались вблизи берегов, где располагался монастырь. А к полуночи опять подошли и высадили на шести лодках человек семьдесят. Совсем мало оставили на джонках, да и то в основном больных и раненых. Мишка разрешил и пленным принять участие в набеге и те с радостью стали готовиться к резне, которую они собирались учинить в монастыре.

Ругаясь шёпотом и падая, путаясь в колючках и лианах, отряд медленно продвигался к монастырю. До утра оставалось меньше часа. Время ещё было, но капитан Ли торопил людей. Надо было изготовиться и отдохнуть.

Каждый капитан вёл своих людей и отвечал за свою задачу. Мишке надо было обойти монастырь и ждать начала штурма основных сил.

– И здесь хитрит капитан, – шепнул Тин-линь Мишке на ухо. – Хочет всё сам захватить, а нам тогда ничего не достанется.

– Чёрт с ним! Управимся и так. С другой стороны легче перемахнуть стену. Я кое-что придумал.

Когда они затаились в ста шагах от стены в редком кустарнике, Мишка собрал людей и сказал:

– Пока темно, можно части людей пробраться внутрь. Ворота отсюда далеко и сторожа здесь редко появляются. Человек восемь махните через ограду и, как только начнётся, пусть следят, куда монахи потащат свои реликвии и добро. Тут мы их и накроем. А капитан пусть штурмует в лоб.

Тин-линь и шестеро товарищей тихо перелезли стену и затаились в высокой траве. Тишина нарушалась лишь криком птицы, да далёким лаем собаки. Трещотка сторожа протрещала вдали и смолкла.

Внутри послышались звуки просыпающихся работников. Близилось утро и скоро пора будет начинать. Ночь посветлела, и свет быстро нарастал.

Грохнул выстрел, второй, раздались вопли и крики, и стрельба зачастила. Отряд Мишки встрепенулся, но Мишка запретил кричать. Они, молча и стараясь не шуметь, бросились к стене и стали быстро её перелазить. В различных закоулках обширного двора монастыря метались монахи, путаясь в длинных сутанах и рубашках. Огромный монах орал благим матом, организуя отпор. В руке его дымился мушкет, а в другой топор. Монахи бежали навстречу пиратам, которые перелазили через стену и открывали ворота.