А-Цин не придала никакого значения его словам и потребовала: «Даоцзан, я хочу сказку!»
Сяо Син Чэнь ответил: «В детстве никто не рассказывал мне сказок. Я даже не знаю, как это делается».
А-Цин продолжала канючить, и уже собралась кататься по полу, но тут Сяо Син Чэнь, наконец, согласился: «Ладно. Я поведаю тебе предание про одну гору».
А-Цин предположила: «Когда-то давно на свете существовала гора, а на ней стоял <i>храм</i>?»
Сяо Син Чэнь ответил: «Нет, не про эту гору. Когда-то давно на свете существовала никому не известная гора бессмертных, и на той горе жила женщина, достигшая <i>просветления</i>. Она принимала к себе в ученики множество людей, но никому из них не позволяла возвращаться в мир».
Услышав начало, Вэй У Сянь тут же догадался: «Он говорит о Бао Шань Саньжэнь».
А-Цин удивилась: «Почему?»
Сяо Син Чэнь объяснил: «Бессмертная не понимала внешнего мира и поэтому укрылась в горах. Она предупреждала всех своих учеников: «Если вы спуститесь вниз, то вам не стоит возвращаться. Незачем приносить на гору людские распри».
А-Цин спросила: «Но как же тогда бороться со скукой? Наверняка, кто-то из ее учеников страсть как желал улизнуть с горы, чтобы позабавиться».
Сяо Син Чэнь ответил: «Верно. Первый ученик, покинувший гору, оказался весьма одаренным. Из-за его поистине выдающихся способностей поначалу все почитали и расхваливали его, и вскоре он стал именитым заклинателем, следующим достойному пути. Но затем на его долю выпали испытания, никому неизвестные и по сей день, и в результате его нрав решительным образом поменялся. Тот человек внезапно превратился в злодея, убивавшего людей, не моргнув и глазом. В конце концов, он погиб от тысячи мечей».
Речь шла о первом ученике Бао Шань Саньжэнь, «не почившем в мире» - Янь Лин Даожэне.
Какие же именно испытания, столь сильно повлиявшие на его натуру, выпали на долю <i>шибо</i> Вэй У Сяня после его возвращения в мир, по-прежнему оставалось загадкой, и, пожалуй, никто так и не сумеет докопаться до сути. Тем временем, Сяо Син Чэнь закончил чинить корзину для овощей, тщательно ощупал ее, удостоверившись, что дерево не посадит в руку занозу, а затем отставил поделку в сторону, продолжая свой сказ: «Второй ученицей была женщина и тоже весьма одаренная».
У Вэй У Сяня потеплело в груди.
На этот раз Сяо Син Чэнь упомянул Цзан Сэ Саньжэнь.
А-Цин спросила: «Красивая?»
Сяо Син Чэнь ответил: «Я не знаю, но говорят, что очень».
А-Цин воскликнула: «Тогда мне все ясно! Когда она спустилась с горы, многие, конечно же, влюбились в нее и мечтали взять в жены. А она непременно выбрала какого-нибудь высокопоставленного человека или, может быть, главу влиятельного ордена, хихихи!»
Сяо Син Чэнь улыбнулся: «А вот и не угадала! Она вышла замуж за слугу главы влиятельного ордена и счастливо прожила с ним до конца своих дней».
А-Цин возмутилась: «Не по душе мне такое. Как могла одаренная и красивая заклинательница сойтись со слугой? Что за безвкусный сюжет, сочиненный, небось, каким-нибудь нищим студентишкой, страдающим от неразделенной любви! Ладно, а что потом? Чем они занимались до конца своих дней?»
Сяо Син Чэнь закончил: «А потом они оба лишились жизней во время ночной охоты и умерли в один день».
А-Цин плюнула: «Ну и ерунда! Мало того, что она выбрала слугу, так еще и умерла с ним в один день! Все, не надо мне больше таких преданий!»
Вэй У Сянь подумал: «Хорошо еще, что Сяо Син Чэнь не продолжил и не поведал о рождении ими еще одного злодея, чьей крови жаждали все на свете. Иначе она расплевалась бы и на меня».
Сяо Син Чэнь беспомощно вздохнул: «Вот поэтому и я говорил, что не умею рассказывать сказки».
А-Цин предложила: «Даоцзан, у тебя ведь наверняка есть куча историй с прошлых ночных охот, да? Такое я бы с радостью послушала! Поведай, с какими чудищами ты сражался?»
До этого момента Сюэ Ян не проявлял никаго внимания к их разговору и сидел, прикрыв глаза. Однако сейчас он вдруг сосредоточился, и зрачки его сжались до колючих точек, следящих за Сяо Син Чэнем.
Сяо Син Чэнь ответил: «Их слишком много».
Сюэ Ян неожиданно спросил: «Правда? Тогда скажи, Даоцзан, а ты всегда охотился в одиночестве?»
Уголки губ Сюэ Яна поползли верх, означая, что на уме у него лишь дурные намерения, но голос его сквозил обычным любопытством. Помолчав некоторое время, Сяо Син Чэнь слегка улыбнулся: «Нет».
Тут уже вмешалась А-Цин: «А кто сопровождал тебя?»
На этот раз Сяо Син Чэнь молчал еще дольше, но, в конце концов, все же ответил: «Один мой очень близкий друг».
Зловещий огонек промелькнул в глазах Сюэ Яна, а улыбка расползалась еще шире. Похоже, что бередить старые раны Сяо Син Чэня доставляло ему немалое наслаждение. А-Цин же, напротив, прониклась истинным интересом: «Даоцзан, а кто твой друг? Что он за человек?»
Сяо Син Чэнь спокойно ответил: «Благородный мужчина высших моральных качеств».
Услышав его фразу, Сюэ Ян презрительно закатил глаза, а губы его слегка шевельнулись, словно он вознес слова проклятия. Тем не менее, он умышленно сделал вид, будто ничего не понимает: «Даоцзан, но где же тогда этот твой друг сейчас? Почему он не пришел к тебе, когда ты в подобном состоянии?»
Вэй У Сянь подумал: «Какой коварный удар в спину».
Теперь Сяо Син Чэнь не издал ни звука. А-Цин не понимала, что происходит, но выглядела так, словно чует неладное. Она затаила дыхание и исподтишка глянула на Сюэ Яна, бесшумно лязгнув зубами, будто досадуя, что нельзя вырвать из него кусок. Но тут Сяо Син Чэнь неожиданно вырвался из своих дум и проговорил: «Где он сейчас, мне неизвестно. Но все же, я надеюсь…»
Оставив фразу висеть в воздухе, он погладил А-Цин по голове: «Ладно, на сегодня хватит. Я и впрямь не умею рассказывать сказки. Оказалось, это довольно трудно».
А-Цин послушно согласилась: «Хорошо!»
Однако Сюэ Ян неожиданно вновь подал голос: «А хочешь, я расскажу?»
Уже смирившаяся А-Цин тут же воспрянула духом: «Хочу, хочу. Рассказывай».
Сюэ Ян неторопливо начал: «Жил-был один ребенок».
«Этот ребенок очень любил сладости, но ему почти никогда не удавалось отведать их, поскольку он рос сиротой без денег. И вот однажды, в ни чем не примечательный день, ребенок сидел без дела на ступеньках лестницы. На другой стороне улицы стоял трактир, а внутри за столиком пил мужчина. Увидев ребенка, он жестом подманил его к себе».
Начало этой истории тоже особых восторгов не вызывало, но все же оказалось в разы лучше избитого сюжета сказки Сяо Син Чэня, и будь А-Цин кроликом, она уже давно навострила бы уши.
Сюэ Ян продолжил: «Ребенок тот, простодушный по своей природе, ничего не понял. Но он все равно праздно шатался по улицам, поэтому, заметив, что кто-то ему машет, тут же подбежал к трактиру. Мужчина указал на тарелку с пирожными и спросил: «Хочешь?»
«Само собой, ребенок очень хотел пирожных и закивал изо всех сил. Тогда мужчина передал ему записку и сказал: «Отнеси ее туда-то и тому-то. А когда вернешься, я дам тебе пирожных».
«Ребенок страшно обрадовался, ведь он мог получить целую тарелку сладостей, всего-навсего сбегав по мелкому поручению, к тому же заслужить ее собственным трудом».
«Он не знал иероглифов, поэтому схватил записку и отправился на место. Дверь ребенку отворил дюжий здоровяк, который вырвал у него из рук бумажку, прочел, а затем отвесил посыльному такую затрещину, что у того из носа хлынула кровь. Но и этого оказалось мало, и здоровяк сгреб волосы ребенка в кулак и заорал: «Кто надоумил тебя притащить мне эту гадость?!»
Безусловно, ребенком был сам Сюэ Ян.
Вэй У Сянь и представить себе не мог, что хитроумный человек, подобный Сюэ Яну, в детстве вел себя столь наивно и глупо, соглашаясь делать все, что ему скажут незнакомцы. Та записка явно не содержала ничего приятного. Скорее всего, мужчина из трактира и здоровяк враждовали, и первый не рисковал бранить второго в лицо, поэтому подослал ребенка с улиц отнести ему уничижительное послание. Поступок такого рода заслуживал называться подлым.
