Лань Ван Цзи произнес: «Не иди…»

Вэй У Сянь возразил: «Если я не буду идти, то как же доберусь до места? Или, может быть, ты собрался нести меня на спине, а?»

«…» Лань Ван Цзи спокойно и прямо смотрел на него. Улыбка застыла на губах Вэй У Сяня, а в душу закралось дурное предчувствие.

Будь это прошлый Лань Чжань, от подобных слов он наверняка бы потерял дар речи, и либо удалился с безучастным выражением лица, либо просто сделал вид, что Вэй У Сяня для него не существует. Однако, как же поведет себя Лань Чжань нынешний, было не так-то просто предугадать. И действительно, услышав слова Вэй У Сяня, Лань Ван Цзи подошел и встал перед ним, будто и вправду собирался склонить голову, встать на колени и нести того на спине, невзирая на свое высокое положение в обществе. Вэй У Сянь вновь пришел в ужас и затараторил: «Нет, нет, нет! Я же пошутил. Со мной ничего серьезного, а нога просто слегка онемела после удара Цзы Дяня. К тому же, зрелище выйдет весьма неприглядным, только представь: здоровый мужчина, вроде меня, на спине такой важной фигуры, вроде тебя».

Лань Ван Цзи переспросил: «Неприглядным?» 

Вэй У Сянь ответил: «А разве нет?»

Помолчав немного, Лань Ван Цзи заметил: «Но ведь и ты когда-то нес меня на спине». 

Вэй У Сянь удивился: «Разве такое было? Что-то я не припомню».

Лань Ван Цзи бесцветным голосом произнес: «Ты никогда не помнишь о подобном».

Вэй У Сянь развел руками: «Сегодня почему-то все пеняют на мою плохую память... Ну да ладно. Я в любом случае не позволю тебе нести себя на спине».

Лань Ван Цзи уточнил: «Не хочешь?»

Вэй У Сянь ответил голосом, не терпящим возражений: «Не хочу».

Двое мужчин упрямо смотрели друг на друга некоторое время. Ни один не желал отступать. Внезапно Лань Ван Цзи обвил одной рукой талию Вэй У Сяню, слегка склонился и запустил вторую ему под колени. 

Вэй У Сянь был ниже и легче Лань Ван Цзи, поэтому тот поднял его без особых усилий и крепко обхватил сильными руками. Вэй У Сянь и помыслить не мог, к чему приведет его ответ. Ни в прошлой, ни в нынешней жизнях никто и никогда не обходился с Вэй У Сянем подобным образом, и он в страхе завопил: «Лань Чжань!!!»

Лань Ван Цзи уже зашагал вперед, держа Вэй У Сяня на руках, и ровным голосом произнес: «Ты сам сказал, что не хочешь, чтобы я нес тебя на спине».

Вэй У Сянь ответил: «Но я и не говорил, что хочу, чтобы ты нес меня на руках». 

К счастью, стояла уже глубокая ночь, и на улицах не встречались случайные прохожие, так что им не перед кем было срамиться. К тому же, Вэй У Сянь не относился к числу людей, которых так просто смутить, и, всего несколько шагов пробыв в объятиях Лань Ван Цзи, он расслабился, устроился поудобнее и принялся теребить лацканы мантии Ордена Гу Су Лань, притворяясь, что сейчас распахнет ее: «Так значит, ты хочешь проверить, кто из нас более бесстыжий?»

Освежающий аромат сандалового дерева окутал его. Лань Ван Цзи, неподвластный его уловкам, не обращал на Вэй У Сяня никакого внимания и смотрел прямо перед собой, сохраняя свое обычное благопристойное и бесстрастное выражение лица. Поняв, что никакие его ухищрения не срабатывают, Вэй У Сянь, продолжая играть с одеждой Лань Ван Цзи, подумал: «Похоже, Лань Чжаня обуревает жажда мести, и теперь он собирается поквитаться со мной за все те разы, что я дразнил его в прошлом, и свести на нет все мое удовольствие. Вот уж кто действительно продвинулся вперед! Он поднаторел не только в заклинательском искусстве, но и в умении достойно показать себя в смущающих ситуациях».

Вэй У Сянь спросил: «Лань Чжань, а ты ведь понял, что я – это я, еще с тех пор, как мы встретились на горе Дафань, верно?»

Лань Ван Цзи ответил: «Да».

Вэй У Сянь поинтересовался: «И как же ты догадался?»

Лань Ван Цзи опустил на него взгляд: «Хочешь знать?»

Вэй У Сянь подтвердил: «Ага».

Лань Ван Цзи произнес: «Ты сам мне сказал».

Вэй У Сянь удивился: «Я? Это из-за Цзинь Лина? Или потому что я призвал Вэнь Нина?.. Не то и не другое, так?»

Вдруг по чистому, светлому озеру глаз Лань Ван Цзи словно прошли легкие ряби, которые тут же улеглись, и все вновь стало тихо и спокойно.

Он со значением произнес: «Подумай».

Вэй У Сянь возразил: «Я и спросил тебя как раз потому, что ничего не могу придумать».

На это раз, как бы Вэй У Сянь ни пытался выпытать у него ответ, Лань Ван Цзи безмолвствовал. По-прежнему держа свою ношу в объятиях, он вошел на постоялый двор. Служитель лавки, скучающий у своего стола, при виде них поперхнулся водой, впрочем, остальные посетители не проявили никаких признаков удивления. Таким манером они добрались до двери своей комнаты, и Вэй У Сянь сказал: «Ну все. Мы пришли, опускай меня. У тебя нет третьей руки, чтобы открыть дверь…»

Но, не дав ему закончить фразу, Лань Ван Цзи вдруг сделал нечто, абсолютно выходящее за рамки этикета. Возможно, впервые в жизни он совершил столь дерзкий поступок.

Не выпуская Вэй У Сяня из рук, он пинком раскрыл дверь.

Двустворчатые двери шумно распахнулись, заставив человека, находящегося в комнате и нервно елозившего по стулу, тут же запричитать: «Хань Гуан Цзюнь, я не знаю, я не знаю, я…»

Осознав, в какой недвусмысленной позе он застал двух мужчин, переступивших порог, человек немигающим взглядом уставился на них и насилу смог завершить предложение: «Я ничего не знаю…»

Это поистине был «Незнайка».

Ведя себя так, словно он ничего не видел, Лань Ван Цзи внес Вэй У Сяня в комнату и опустил на бамбуковую циновку. Не Хуай Сан, казалось, был не в силах выносить подобного зрелища и тут же раскрыл веер, прикрыв им свое лицо, поэтому Вэй У Сяню пришлось обойти его со стороны, чтобы разглядеть поближе. Несмотря на то, что прошло столько лет, бывший одноклассник мало в чем поменялся, даже его внешность оставалась такой же, как в годы юности. Вид Не Хуай Сана сочетал в себе черты утонченности, изящества и благородства, однако выражение его лица говорило о том, что любой может подчинить этого человека своей воле. Его одежды являли собой наряд превосходного качества, роскошный, но не вульгарный, и продуманный до мелочей – Не Хуай Сан явно провел немало времени, выбирая его. В целом он напоминал богатого и знатного бездельника, но никак не главу Ордена. Будь Не Хуай Сан даже в парадном платье, он все равно не походил бы на императора; и будь в его руках сабля, он все равно не походил бы на заклинателя.

Не Хуай Сан отпирался до последнего, и Лань Ван Цзи пришлось положить перед ним на стол обрывок одежды, что принес пес-оборотень. Не Хуай Сан поспешно спрятал рукав, в котором как раз не доставало куска ткани, и печально вздохнул: «Я просто проходил мимо. Я правда ничего не знаю».

Вэй У Сянь сказал: «Раз вы не знаете, то я сам все расскажу. А вы послушаете, и, может быть, все-таки выяснится, что кое-что вам все-таки да известно». 

Не Хуай Сан безмолвно то открывал, то закрывал рот, но так и не нашелся с ответом. Вэй У Сянь продолжил: «Уже довольно продолжительное время в Цин Хэ в районе хребта Синлу ходят слухи о «Хребте-Людоеде» или «Крепости-Людоеде», но на деле ни одного смертельного случая до сих пор не происходило, потому все это не более чем россказни. Однако у страха глава велики – и эти самые россказни действительно отпугивают людей от тех мест. Следовательно, на самом деле, выдумки о людоедах – это способ оградить хребет от любопытных глаз, если хотите, первая линия обороны». 

«После первой всегда идет вторая, верно? Вторая линия обороны – это ходячие мертвецы, разгуливающие по хребту Синлу. Если какой-нибудь смельчак не побоится жутких людоедов и намеренно, либо же случайно, поднимется на сам хребет, то тут же наткнется на ходячих мертвецов и немедленно обратится в бегство. Но, попрошу заметить, тварей совсем мало и они смехотворно слабы, потому никакого серьезного вреда причинить неспособны».

«Третья линия обороны – лабиринт у каменной крепости. Первые препятствия служат для отпугивания обычных людей, последнее же – для защиты от заклинателей. Но, тем не менее, лабиринт способен сдержать только заклинателей средней руки. Если до него доберется заклинатель с магическим оружием высшего качества или псом-оборотнем, или тот, кто специализируется на лабиринтах, или же заклинатель, столь же могущественный, как Хань Гуан Цзюнь, то третья линия обороны падет».