Тем временем водоворот засасывал все с большей и большей силой. Преимуществом меча Вэй У Сяня была подвижность и проворность, но вот мощь была его уязвимостью. Он совсем осел вниз и уже едва парил над водой. Вэй У Сянь, как мог, пытался твердо держаться на ногах, одновременно не позволяя Су Шэ уйти с головой в бездну. Он крикнул: «Может кто-нибудь спуститься и помочь?! Я не в силах вытащить его, он сейчас утонет!» 

Внезапно Вэй У Сянь почувствовал, как кто-то схватил его за воротник и поднял в воздух. Он обернулся и увидел Лань Ван Цзи, который держал его одной рукой за шиворот. Он с бесстрастным видом смотрел в другую сторону, в то время как его меч удерживал вес трех людей, одновременно противостоя ужасающей и всепоглощающей силе озера. Более того, Би Чэнь продолжал равномерно набирать высоту. Цзян Чэн ошарашенно подумал: «Если бы я успел спуститься на Сань Ду раньше него и схватить Вэй У Сяня, то, скорее всего, я бы не смог подняться так же быстро и плавно. А ведь Лань Ван Цзи примерно моего возраста…»

В это время Вэй У Сянь воскликнул: «Лань Чжань, а твой меч обладает значительной мощью, да? Спасибо, спасибо. Но, скажи, тебе обязательно было хватать меня за шкирку? Неужели ты не мог просто придержать меня? Теперь мне неудобно висеть так. Давай я протяну тебе руку, и ты возьмешь меня за нее?»

Лань Ван Цзи холодно ответил: «Я не касаюсь чужаков».

Вэй У Сянь возразил: «Да ладно, мы же уже почти приятели, как ты можешь считать меня чужим?»

Лань Ван Цзи отрезал: «Мы не приятели».

Вэй У Сянь притворился уязвленным: «Как ты можешь так говорить…»

Тут терпение Цзян Чэна лопнуло, и он забранился: «Нет, это как ты можешь так говорить?! Ты висишь между небом и землей только на своем воротнике и продолжаешь болтать!»

Заклинатели, паря на своих мечах, благополучно миновали озеро Билин. Приземлившись, Лань Ван Цзи отпустил воротник Вэй У Сяня, затем спокойно повернулся к Лань Си Чэню: «Это был бездонный омут».

Лань Си Чэнь покачал головой: «Дело принимает серьезный оборот».

Едва услышав фразу «бездонный омут», и Вэй У Сянь, И Цзян Чэн поняли, с чем они столкнулись. Главной опасностью озера Билин оказались вовсе не речные гули, а сама вода, протекающая в нем.

В силу обстоятельств, сильных течений или же капризного рельефа многие реки и озера рано или поздно становятся причинами крушения кораблей и утопления людей. С течением времени такие воды могут развиться в некое подобие сознательного существа. Вода словно превращалась в испорченную молодую девицу, которая привыкла получать подарки от своего любовника и больше никак не могла отказаться от своего роскошного образа жизни. И если вдруг «подарки» в виде кораблей с товарами или человеческих жертв прекращались, она восставала и получала причитаемое ей сама. 

Жители городка Цайи с детства имели дело с водой, потому случаи крушения кораблей и утопления людей были здесь довольно редки. Бездонный омут не смог бы зародиться в этой местности. Однако факт оставался фактом: омут оказался в озере Билин, а значит, на эту загадку есть только один ответ – его вытравили сюда откуда-то еще.

Как только воды бездонного омута слились с водами озера Билин, оно тут же превратилось в монстра. И от монстра такого типа было чрезвычайно сложно избавиться: для начала нужно вычерпать всю воду до последней капли, затем извлечь все затонувшие товары и трупы людей, и, наконец, на несколько лет оставить дно озера под прямыми солнечными лучами. Однако существовал способ быстро и незатратно решить эту проблему за счет других: изгнать бездонный омут в какой-то другой водоем и оставить его там творить свои бесчинства.

Лань Ван Цзи спросил: «Где в последнее время проявлялся бездонный омут?»

Лань Си Чэнь молча указал на небо.

Он указывал точно на солнце. Вэй У Сянь и Цзян Чэн молчаливо и понимающе переглянулись: «Орден Ци Шань Вэнь».

В мире существовало огромное множество кланов и орденов, числом превосходящих даже звезды на небе. Но один выделился среди всех и несомненным колоссом возвышался над остальными – Орден Ци Шань Вэнь.

Клановым узором клана Вэнь было солнце, означающее, что они могли «соперничать с солнцем в сиянии и сравняться с ним в долголетии». Резиденция их Ордена отличалась довольно приличными масштабами и была сопоставима по размеру с целым городом. Она называлась «Небо без Ночи», или «Безночный Город Небожителей», поскольку считалось, что тьма никогда не накрывала ее. Орден Ци Шань Вэнь не зря назывался колоссом: ни один другой клан не смог даже сравниться с ним ни в численности адептов, ни в мощи, ни в землевладениях, ни в силе магических артефактов. Огромное количество заклинателей из других кланов почли за великую честь присоединиться к этому Ордену. Однако если принять во внимание то, какими способами клан Вэнь привык решать свои проблемы, то вероятность того, что бездонный омут в город Цайи пригнали именно они, становилась очень высока.

Несмотря на то, что Вэй У Сянь и остальные поняли, откуда здесь вдруг взялся бездонный омут, они продолжили хранить молчание.

Даже если это и оказалось делом рук Ордена Ци Шань Вэнь, то неважно, как бы сильно юноши обвиняли или порицали их – результат все равно будет нулевым. Во-первых, клан Вэнь ни за что не признает своей вины, а во-вторых, никаких возмещений убытков от них тоже ждать не стоит.

Один адепт возмутился: «Из-за того, что они пригнали сюда бездонный омут, город Цайи теперь в большой опасности. Если воронка продолжит разрастаться, то рано или поздно она дойдет до водных каналов городка, и тогда все его жители окажутся в лапах этого монстра. Вот уж действительно…»

Ордену Гу Су Лань теперь придется разгребать чужие проблемы, а это никогда не сулило ничего хорошего. Лань Си Чэнь вздохнул: «Довольно. Довольно. Давайте возвращаться в город».

В месте переправы они погрузились в новые лодки и погребли к своеобразному центру города, где всегда собирались толпы людей.

Вскоре они миновали арочный мост и вышли к главному водному каналу. Вэй У Сянь тем временем принялся за старое.

Он отложил весло в сторону, поставил одну ногу на борт лодки, глянул на свое отражение, дабы удостовериться, что с его волосами все в порядке, и стал посылать обольстительные и кокетливые взгляды по обеим сторонам, словно не он только что ловил речных гулей и сбежал из гигантского беззубого рта бездонного омута: «Сестрицы, сколько стоит полкило локв?» 

Вэй У Сянь был молод и исключительно хорош собой, а его задор и боевой настрой давали повод сравнить его с «бесхозным персиком, распускающим цветы без надзора». Она женщина приподняла свою бамбуковую шляпу в знак приветствия и с улыбкой произнесла: «Молодой чаровник, тебе не нужно платить. Хочешь, я подарю тебе одну просто так?»

Диалект У звучал ласково и нежно, приятно и сладко для уха. Губы говорящего двигались в мелодичном ритме, окутывая слушающего теплыми и мягкими волнами. Вэй У Сянь сложил ладони перед грудью: «Если мне подарит его Сестрица, то, конечно, хочу!»

Женщина запустила руку в корзину и бросила ему круглую наливную локву: «Можешь не быть таким церемонным. Это тебе за то, что ты такой красивый!» 

Лодки продолжали двигаться навстречу друг другу, быстро сровнялись и тут же разошлись. Вэй У Сянь обернулся, ловко поймал локву и, смеясь, произнес: «Сестрица еще красивее!» 

Все то время, пока Вэй У Сянь рисовался перед женщинами и кокетничал направо и налево, Лань Ван Цзи деликатно смотрел прямо перед собой, излучая благородство и душевную чистоту. Вэй У Сянь щеголевато подбрасывал яблоко и внезапно указал на Лань Ван Цзи: «Сестрицы, а он, по-вашему, красивый?»

Лань Ван Цзи никак не ожидал, что Вэй У Сянь вдруг заговорит о нем. Пока он колебался с ответом, женщины со своих лодок ответили хором: «Даже еще красивее!» Среди их стройных голосов послышался также смех нескольких мужчин.

Вэй У Сянь сказал: «Тогда, может быть, кто-нибудь из вас хочет подарить локву и ему? Если я получу от вас яблоко, а он – нет, то боюсь, он начнет ревновать, когда мы вернемся домой!»