Над ухом прозвучал голос Лань Ван Цзи: «Присядь».

Вэй У Сянь немедленно пришел в чувство. Лань Ван Цзи отыскал на полу в храме четыре подушки для сидения: две отдал Лань Си Чэню и Цзинь Лину, две оставил для себя и Вэй У Сяня. По какой-то причине и Лань Си Чэнь, и Цзинь Лин устроились на своих подушках как можно дальше от них, и к тому же, не сговариваясь, устремили взгляды вдаль.

Цзинь Гуан Яо и остальные направились во внутренние чертоги залы, проверить, как продвигаются работы. Вэй У Сянь, держа Лань Ван Цзи за руку, усадил его на подушку и уселся сам. Возможно, пребывая в замутненных чувствах, Лань Ван Цзи от рывка покачнулся и лишь после этого сел ровно. Вэй У Сянь, немного успокоившись, вгляделся в его лицо.

Лань Ван Цзи опустил веки, так что невозможно было разглядеть его настроения. Вэй У Сянь понимал, что всего несколько слов, произнесенные ранее, не смогут до конца убедить Лань Ван Цзи. Он, по незнанию, столько раз подвергал его мучениям пострашнее линчи, при этом радостно смеясь, что теперь недоверие было бы более чем нормальной реакцией. У Вэй У Сяня неприятно защемило в груди при мыслях об этом, сердце кольнуло болью так, что по телу прошла легкая дрожь. Вэй У Сянь не решился углубляться дальше в размышления; он знал лишь одно — нужно сделать еще несколько решительных шагов навстречу Лань Ван Цзи (1).

Он произнес: «Лань Чжань, смотри… смотри на меня».

В его голосе слышалось напряжение. Лань Ван Цзи ответил: «Мгм».

Глубокий вдох. Вэй У Сянь тихо заговорил: «…У меня в самом деле очень плохая память. Очень многое из того, что случилось в прошлом, я совсем не помню. Произошедшее в Безночном городе и несколько дней спустя… я нисколько не запомнил».

После его слов глаза Лань Ван Цзи чуть округлились.

Вэй У Сянь внезапно схватил его за плечи и сразу продолжил: «Но! Но с сегодняшнего дня я буду помнить все, что ты мне говорил, что ты для меня делал! Я не забуду ничего!»

«……»

Вэй У Сянь: «Ты замечательный. Ты нравишься мне».

«……»

«Или лучше сказать по-другому. Сердце радуется при виде тебя, люблю тебя, хочу тебя, не могу без тебя, все-что-угодно тебя».

«……»

«Я хочу всю жизнь ходить с тобой на ночную охоту».

«……»

Вэй У Сянь сложил три пальца вместе, указал на небо, на землю, затем приложил к сердцу и произнес: «И еще каждый день делить с тобой ложе. Я клянусь, это не какой-то спонтанный порыв и не глупые забавы, которыми я дразнил тебя раньше, и тем более благодарность здесь ни при чем. В общем говоря, никакой другой ерунды. Ты просто по-настоящему нравишься мне, нравишься так, что я хочу делить с тобой постель. Не хочу никого, кроме тебя, никто не сможет заменить тебя. Можешь делать со мной все, что хочешь, как хочешь, мне все нравится, лишь бы ты только пожелал со мной…»

Его речь прервал внезапный порыв ветра, ворвавшегося в храм, который потушил все горящие внутри свечи, ряд за рядом.

Они даже не заметили, как мелкий дождик обернулся ливнем. Бумажные фонари, что со стуком покачивались снаружи храма Гуань Инь, давно промокли и погасли. Все вокруг погрузилось в непроглядную тьму.

Вэй У Сянь не мог произнести ни звука. В этой темноте Лань Ван Цзи крепко прижал его к себе и закрыл рот поцелуем.

Дыхание Лань Ван Цзи сделалось частым и прерывистым, охрипший голос раздался возле уха Вэй У Сяня: «…Сердце радуется при виде тебя…»

Вэй У Сянь прижался к нему крепче. «Да!»

Лань Ван Цзи: «…Люблю тебя, хочу тебя…»

Вэй У Сянь повторил громче: «Да!»

Лань Ван Цзи: «Не могу без тебя… Не хочу никого, кроме тебя… никто не сможет заменить тебя!»

Он раз за разом повторял слова, сказанные ему Вэй У Сянем, голос дрожал вместе с телом; Вэй У Сяню даже в какой-то момент показалось, что он вот-вот заплачет.

С каждой фразой его руки на талии Вэй У Сяня сжимались крепче, до сдавливающей боли, но Вэй У Сянь смыкал руки за его спиной все сильнее и сильнее в ответ, будто готов был перестать дышать, но стерпеть, и даже пожалеть, что нельзя прижаться еще крепче.

Перед глазами стояла темнота.

Они прижимались друг к другу так тесно, что биение сердец скрыть было невозможно. Вэй У Сянь впервые столь явственно ощущал, как бешено колотится сердце Лань Ван Цзи, как рвется из него невыносимый жар. И еще как на его шею упала и тут же бесследно исчезла, будто ее и не было вовсе, слеза.

В передней зале послышались чьи-то торопливые шаги. Это Цзинь Гуан Яо и несколько служащих ему заклинателей вернулись из внутренних чертогов, куда уходили проконтролировать процесс. Двое монахов вышли против бушующего ветра, лишь с огромным усилием им удалось закрыть распахнувшиеся створки ворот, а затем запереть на увесистый засов. Цзинь Гуан Яо в свою очередь вынул огненный талисман и легко подул на него. При помощи горящей бумаги талисмана он снова зажег красные свечи, чье тусклое желтоватое пламя стало единственным источником света в одиноком храме среди ночного дождя. Внезапно снаружи послышался отчетливый стук.

Кто-то стучал в ворота. Все, кто находился внутри, моментально насторожились и посмотрели в сторону входа. Двое монахов, что запирали засов, будто перед встречей с опасным врагом бесшумно направили острия мечей на ворота. Цзинь Гуан Яо без тени эмоций спросил: «Кто это?»

Снаружи раздался голос: «Глава Ордена, это я!»

Голос принадлежал Су Шэ.

Цзинь Гуан Яо подал знак, и монахи отворили засов. Су Шэ вместе с порывом ветра и брызгами дождя ворвался в храм.

Пламя красных свечей всколыхнулось от ветра и заморгало, грозясь в любой момент погаснуть. Монахи поспешили запереть ворота. Ливень промочил Су Шэ до нитки, от взгляда веяло холодом. Он весь продрог, даже губы слегка посинели. В правой руке мужчина держал меч, левой тащил человека. Оказавшись внутри, он уже собирался бросить ношу, но тут увидел сидящих рядом на двух подушках Вэй У Сяня и Лань Ван Цзи, которые все никак не могли оторваться друг от друга.

Совсем недавно эти двое принесли ему большие неприятности, и теперь он в один момент изменился в лице и выхватил меч. Глянув на Цзинь Гуан Яо, Су Шэ увидел, что тот стоит с видом, будто ничего страшного не произошло. Тогда он успокоился и понял, что теперь эти двое — их пленники.

Цзинь Гуан Яо спросил: «Что произошло?»

Су Шэ: «Встретил его по дороге сюда. Подумал, что пригодится, вот и схватил».

Цзинь Гуан Яо подошел, опустил взгляд и задал еще вопрос: «Ты его не поранил?»

Су Шэ: «Нет. Он потерял сознание от испуга». Договорив, он бросил человека на пол. Цзинь Гуан Яо: «Минь Шань, не будь столь жестоким. Он испуга не вынес, а ты его бросаешь».

Су Шэ поспешил ответить: «Есть», — и немедля приподнял только что брошенного пленника, после чего осторожно положил его рядом с Лань Си Чэнем. Тот присмотрелся, убрал с лица человека прилипшие от дождевой воды волосы и увидел, что перепугавшимся до обморока был никто иной, как Не Хуай Сан. Наверняка, закончив восстановление сил в Пристани Лотоса, он направлялся обратно в Цин Хэ, по дороге Су Шэ его и схватил.

Лань Си Чэнь, подняв взгляд, спросил: «Зачем тебе понадобился Хуай Сан?»

Цзинь Гуан Яо ответил: «На одного Главу Ордена в моих руках стало больше, это нагонит страха на остальных. Впрочем, не изволь беспокоиться, брат. Ты всегда знал, каково мое отношение к Хуай Сану. Когда придет время, я непременно отпущу вас в целости и сохранности».

Лань Си Чэнь бесстрастно произнес: «Должен ли я тебе верить?»

Цзинь Гуан Яо: «Как сочтешь нужным. Поверить или не поверить, выбора у тебя особенно нет».

Тем временем Су Шэ перевел полный неприязни взгляд на Вэй У Сяня и Лань Ван Цзи.

Затем противно усмехнулся и произнес: «Хань Гуан Цзюнь, вот уж не думал, что мы с вами свидимся так скоро. Да к тому же ситуация кардинально изменилась. Ну как, по нраву ощущения?»

Лань Ван Цзи не удостоил его ответом. Он никогда не обращал внимания на низкие провокации. Вэй У Сянь же подумал — разве ситуация кардинально изменилась? С горы Луань Цзан ты в панике бежал, а теперь разве не находишься в бегах?