Вэнь Цин уточнила: «Это мой брат, его  привел  Цзинь Цзы Сюнь! Он… Он примерно вот такого роста, не любит разговаривать, потому что заикается, стоит ему открыть рот…»

Надзиратель ответил ей: «Эй, девушка, поглядите, здесь так много людей. Разве мы запоминаем, кто из них заикается, а кто нет?»

Вэнь Цин возмущенно топнула ногой. «Я знаю, он точно здесь!»

На круглом полноватом лице надзирателя появилась извиняющаяся улыбка. «Девушка. Не стоит так переживать. К нам часто приходят люди из других кланов в поисках заклинателей. Возможно, его недавно кто-то забрал? Иногда во время перекличек обнаруживается, что кто-то сбежал…»

Вэнь Цин прервала его: «Он не мог сбежать! Бабушка и остальные все еще здесь. Мой брат не мог сбежать один».

Надзиратель предложил: «Может быть, поищете внимательнее? Все люди здесь, и если вы не найдете его в ущелье, то мы ничем не сможем вам помочь».

Внезапно в разговор вмешался Вэй У Сянь: «Все люди — здесь?»

Стоило ему задать вопрос, лица надзирателей на мгновение окаменели. Тот мужчина развернулся к нему и ответил: «Да».

Вэй У Сянь продолжил: «Отлично. Я так полагаю, что здесь на данный момент находятся только те, кто жив. В таком случае, где остальные?»

Вэнь Цин покачнулась на месте.

«Остальными», в противопоставление “живым”, могли быть лишь «мертвые».

Надзиратель торопливо ответил: «Ну что же вы такое говорите! У нас здесь хоть и содержатся пленные клана Вэнь, все же никто не собирается забирать их жизни…»

Вэй У Сянь, словно бы и не слушал его, снял с пояса флейту. Увидев это, пленные, что шли неподалеку от него, с  трудом передвигая ноги, в тот же миг с громкими криками побросали свою ношу и бросились в рассыпную. Посреди ущелья мгновенно образовалось огромное пустое пространство, в центре которого стоял Вэй  У  Сянь.

В действительности никто из этих пленных не  знал Вэй У Сяня в лицо, поскольку тех  адептов Ордена Ци Шань Вэнь, кто  встречался  с  ним на поле боя, ждал лишь один исход — неминуемая смерть. Поэтому большинство адептов клана Вэнь, которые имели честь с ним увидеться, становились лютыми мертвецами, то есть управляемыми им слугами. Но флейта из черного дерева, украшенная ярко-красной кисточкой, а  также юноша в черных одеждах, которому она  принадлежала, давно стал их самым жутким ночным кошмаром. Вокруг раздались крики: “Призрачная флейта Чэнь Цин!”

Вэй У Сянь поднес Чэнь Цин к губам, и ее резкий отрывистый свист прорезал ночное небо, пролетая сквозь дождь, словно выпущенная к облакам стрела. Эхо от свиста закружилось посреди ущелья. Один лишь звук, и Вэй У Сянь убрал Чэнь Цин и опустил руки. На губах его играла холодная усмешка, брызги дождя намочили его черные волосы и черные одеяния.

Вскоре кто-то воскликнул: «Что это за звук?»

Откуда-то позади толпы раздался крик ужаса. Люди в спешке разбежались в стороны, освобождая проход, в котором посреди дождя, покачиваясь, стояло более десятка силуэтов в изодранных одеждах. Высокие и низкие, мужчины и женщины, от некоторых уже исходил явственный запах гниения. Все еще не закрывая глаз, впереди всех стоял Вэнь Нин.

Лицо его выглядело белее воска, зрачки расфокусированы, струйка крови из уголка рта уже сделалась темно-коричневой. И хотя его грудь совершенно не двигалась, все же четко можно было разглядеть, что половина ребер переломаны. Любой, взглянув на него, даже и не подумал бы, что этот человек все еще жив. Однако Вэнь Цин, надеясь на чудо, дрожащей рукой схватила его запястье, щупая пульс.

Она некоторое время стояла неподвижно, пока, наконец, не разразилась рыданиями.

Все эти дни девушка провела в волнении и страхе, спешила так, что едва не лишилась рассудка, и все же опоздала. Не успев даже в последний раз увидеть брата.

Вэнь Цин, заливаясь слезами, трогала ребра Вэнь Нина, словно хотела соединить их обратно, словно все еще сумасбродно желала ухватиться за последнюю ниточку его жизни. Ее некогда миловидное лицо исказилось до неузнаваемости от рыданий, стало уродливым, совсем не симпатичным. Но когда кого-то захлестывает волна истинного горя, невозможно заплакать так, чтобы сохранить прекрасный облик.

Перед лицом окоченевшего трупа ее единственного младшего брата не осталось и тени гордости, за которую она столь неистово держалась.

Вэнь Цин настиг слишком сильный удар. Наконец, не выдержав, девушка упала без чувств. Вэй  У  Сянь, стоя за ее спиной, молча подхватил Вэнь  Цин, прислонив к своей груди. Он на несколько мгновений закрыл глаза, затем открыл и спросил: «Кто убил его?»

Голос его звучал ни горячо, ни холодно, словно бы он и не разгневался вовсе, лишь о  чем-то  задумался. Главный надзиратель, понадеявшись на чудо, продолжал упорствовать: «Молодой  господин Вэй, вам не стоит возводить  на нас напраслину. Здесь никто бы не  посмел  убивать людей, во время работ он сам свалился со скалы по неосторожности».

Вэй У Сянь спросил: «Никто бы не посмел просто так убивать людей? Серьезно?»

Надзиратели дружно принялись клясться и божиться: «Истинно так!»

«Ни слова лжи!»

Вэй У Сянь слегка улыбнулся. «Ох. Я понял».

Затем он медленно, растягивая слова, проговорил: «Для вас все они — псы из клана Вэнь, а пес — это ведь не человек. Поэтому убить их — не значит убить человека, вы это имели в виду, так?»

Глава надзирателей в душе как раз думал именно об этом, а когда мысли его внезапно оказались разгаданы, лицо мужчины мгновенно побелело. Вэй У Сянь добавил: «Или же вы полагаете, что я не смогу разузнать, как умер тот или иной человек?»

Все надзиратели потеряли дар речи. Начиная, наконец, осознавать, что дело принимает дурной оборот, они едва заметно попятились. Вэй У Сянь с неизменной улыбкой продолжил: «Лучше бы вам прямо сейчас во всем признаться. А тому, кто его убил, выйти из строя. В противном случае, я лучше убью парочку невиновных, чем отпущу виноватого. Ведь если переубивать вас всех, преступник точно не ускользнет от наказания».

У толпы волосы зашевелились на голове, а по спине прошел холодок. Глава надзирателей промямлил: «Орден Юнь Мэн Цзян находится в дружественных отношениях с Орденом Лань Лин Цзинь, вы не можете…»

Услышав эти слова, Вэй У Сянь воззрился на него и удивленно молвил: «А ты смельчак. Пытаешься мне угрожать?»

Тот поспешно ответил: «Как можно? Я бы не посмел».

Вэй У Сянь продолжил: «Поздравляю, вы только что полностью истратили остатки моего терпения. Что ж, раз никто не признается, пусть он сам нам ответит».

Словно давно ожидая этих его слов, окоченевший труп Вэнь Нина внезапно шевельнулся и поднял голову. Двое надзирателей, стоявших к нему ближе всего, даже вскрикнуть не успели, когда он железной хваткой схватил их за горло.

Вэнь Нин без всякого выражения на лице поднял двоих надзирателей небольшого роста повыше, оторвав от земли. Пустое пространство вокруг него мгновенно сделалось еще шире. Глава  надзирателей завопил: «Молодой господин Вэй! Молодой господин Вэй! Проявите снисходительность! Подобный необдуманный поступок приведет к непоправимому исходу!»

Дождь усиливался, капли стекали вниз по щекам Вэй У Сяня.

Он резко повернулся и положил руку на плечо Вэнь Нина, громко позвав: «Вэнь Цюн Линь!»

Словно отвечая на зов, Вэнь Нин издал долгий оглушительный рев, от которого заболели уши у всех, кто собрался в ущелье.

Вэй У Сянь выплюнул одно слово за другим: «Пусть тот, кто сделал это с вами, встретится с таким же исходом. Я даю вам право поквитаться с ними!»

После этих слов Вэнь Нин немедленно столкнул лбами двоих надзирателей, которых все еще сжимал за горло. Две головы раскололись, подобно спелому арбузу. С громким треском вокруг разлетелись красно-белые ошметки, словно небесная фея рассыпала лепестки цветов.

Подобное кровавое действо наполнило ущелье жуткими криками, заржали лошади, пленные бросились бежать, вокруг воцарился хаос. Вэй У Сянь поднял Вэнь Цин на руки, словно ничего не произошло, проследовал сквозь перепуганную толпу, схватил коня за узду и уже собирался направиться прочь, когда к нему обратился худощавый пленник: «… Господин Вэй!»