— Но, господин, я правда понятия не...

— Вот что, Альбан. Я твой начальник, и это приказ! Найди способ пробраться к нему в комнату, ясно?

Альбан встал навытяжку.

— Есть, господин!

— Мне жаль, господин. Но похоже, их здесь просто нет.

Они уже дважды просмотрели все свитки с документами фонда Эскулапа, во второй раз даже зажгли лампу и просматривали каждую запись. Рус вздохнул.

— Да, бесполезно. Он всё хранит у себя.

— Я могу помочь чем-то ещё, господин? Продолжать поиски?

Рус покачал головой.

— Убери это всё и не забудь запереть дверь. Мне нужно выйти, ненадолго. И ещё, предупреди Валенса, пусть справляется пока один.

Валенс, естественно, был далеко не в восторге, однако помешать коллеге уйти не мог.

Рус прошёл через южные ворота и тут услыхал за спиной шаги. Из темноты донёсся голос запыхавшегося Альбана:

— Постойте, господин! Доктор, доктор!

— Я спешу, Альбан. Неужели дело не терпит?

— Нет, господин. Никак не терпит.

— Тогда идём со мной.

Писец торопливо шагал рядом.

— Помните, господин, я зашёл и сказал, что мне нужно кое-что рассказать вам?..

— Да. Так в чём дело?

— Помните, я просматривал все записи о входящих почтовых поступлениях, но ни письма Софии, ни даже упоминания о нём так и не нашёл?

— Так что теперь? Хочешь сказать, ты его нашёл?

— Не совсем, господин. Но потом я подумал: что, если оно пошло каким-то другим путём и кто-то на него всё же ответил? Ну и вернулся и просмотрел записи об исходящих поступлениях.

— И?..

— И я нашёл его! Письмо, адресованное Софии. Дата — за два дня до её смерти.

— Копия есть?

— Нет, только значится в списках поступлений. Дата, адрес получателя, адрес отправителя.

— И теперь ты хочешь сказать мне, от кого оно, или я сам должен догадаться?

— Да, господин! Нет, господин! Я бы и рад сказать вам, господин. Но, если честно, я немного обескуражен.

— Кто это, Альбан? Говори!

Альбан сказал. Рус развернулся и уставился на писца, лицо которого скрывала тьма.

— Ты абсолютно в этом уверен?

— Да, господин.

— Кто ещё знает об этом?

— Я никому ничего не говорил, господин.

— И не надо. Никому ни слова, разве что в том случае, если... — Тут Рус осёкся. Впереди показались освещённые фонарями главные ворота. Мимо них прошли какие-то двое мужчин. — Никому ничего не говори, если только вдруг сегодня у меня... э-э... не возникнут неприятности. Если это произойдёт, завтра же с утра ступай ко мне домой и просмотри самым внимательным образом мои документы и записи. И уж тогда расскажешь всем и каждому в этой проклятой богами провинции!

— Пропустить доктора! — крикнул стражник.

Ворота распахнулись, в них тут же ввалилась толпа промокших грязных людей, намеревавшихся укрыться под аркой от проливного дождя, который немного охладил праздничную лихорадку, царившую в Двадцатом легионе. Рус с трудом прокладывал себе путь в этом встречном потоке.

— Пропустить доктора! — эхом откликнулся второй стражник. Начал расталкивать припозднившихся гуляк и помог Русу пробиться.

Оказавшись за воротами, Рус торопливо двинулся по улице, то и дело наталкиваясь на группы загулявших легионеров. Некоторых товарищи вели под руки. Другие могли передвигаться самостоятельно. Но были и такие, у которых от выпитого просто отказали ноги, и их сослуживцы несли на руках. Заведения закрывались. Вот она, цивилизованная Британия. Страна, где армия чувствует, что может доверять местным обитателям, и ничуть не опасается расслабиться в их присутствии. Рус был готов побиться об заклад, что ничего подобного в северных горных провинциях не наблюдалось.

У двери в дом Приска горел фонарь, отбрасывая на землю прямоугольник света, однако на стук Руса никто не отвечал. Тогда он изо всей силы стал бить по деревянной панели ладонью плашмя, так, что вся дверь содрогалась.

— Приск! Это Рус!

— Эй, ты! — донёсся с улицы оклик. — А ну, отойди от двери, живо!

Рус продолжал колотить по панели.

— Приск! Открой немедленно!

Тут вдруг из темноты на него надвинулись двое патрульных офицеров, схватили за руки.

— Я врач, — сказал Рус. — Срочный вызов.

— Имя? — спросил один из патрульных.

Рус назвался.

— Где же ваша волшебная сумка?

— Я прямо из дома, — солгал Рус. — Не успел захватить инструменты.

— Так чего же тогда они вас не впускают?

— Не знаю. Дом определённо тот. — Он снова застучал в дверь. — Приск!

— А внутри кто-то есть, — заметил один из офицеров и наклонился, пытаясь заглянуть в щёлку в двери. — Свет горит. Может, человеку совсем плохо, и он не в силах встать и открыть?

Рус изо всей силы ударил ногой по замку, но, видно, дом Приска был сделан из более прочных материалов, нежели двери бельевой в госпитале.

— Да не волнуйтесь вы так, — заметил один из патрульных. — Сейчас мы вас впустим. Готов?..

Напарник его кивнул. И вот спустя минуту все трое прошли прямо по двери, которая, не устояв под таким напором, слетела с петель и лежала теперь на плиточном полу прихожей.

Рус ещё раз подтвердил, что носилки ему не нужны, и, поблагодарив своих помощников, отпустил их. А затем двинулся по коридору по направлению к дверному проёму в гостиной, где, скрестив руки на груди, застыла знакомая фигура. Впрочем, он совсем не ожидал увидеть здесь этого человека.

— Басс! Где она? Что он с ней сделал?

— Он не может тебя принять, — невозмутимо ответил Басс. Похоже, он ничуть не удивился столь необычному вторжению. — Занят, говорит со мной. Когда будешь выходить, верни дверь на место.

Силуэт ветерана заполнял, казалось, весь коридор. Ростом он был немного ниже Руса, зато гораздо плотнее и шире в плечах. И главное — он был профессиональным вышибалой. Рус пожалел, что отпустил патрульных. Если дело дойдёт до драки, ему несдобровать.

— Армия всё равно не позволит продать её, — твёрдо заявил он. — А этот подлец пытается за её счёт пополнить госпитальный фонд.

— Ты это о ком?

— О Тилле, конечно. Он нашёл Тиллу! Разве он тебе не сказал?

Откуда-то из-за спины Басса послышался умоляющий крик:

— Доктор! — В голосе Приска слышалось явное облегчение, видно, он понял, кто пришёл.

— Вот гад, ничего не желает мне говорить, — злобно пробормотал Басс. — Правда, пока...

— Её схватили сегодня днём, — сказал Рус. — И теперь он где-то её прячет. Позволь мне поговорить с ним.

Басс призадумался на минуту, затем сказал:

— Добро пожаловать, — и, посторонившись, пропустил Руса в комнату.

Приск со встрёпанными волосами сидел, забившись в уголок плетёного кресла. Приподнялся было при виде Руса, но, заметив, что в дверях появился и Басс, обессиленно рухнул назад, на сиденье.

— Располагайся, — сказал Басс и указал Русу на стул в углу.

— Я не отдыхать сюда пришёл, — отрезал Рус. — Я пришёл за своей рабыней.

— Да ладно, садись, чего там, — проворчал в ответ Басс и опустился во второе кресло.

Приск с отвращением закрыл глаза, увидев, как огромные ступни вышибалы легли на хрупкий столик.

Под ним лежала разбитая вдребезги ваза для фруктов. Сами плоды раскатились в разные стороны. Слуги Приска нигде видно не было. Рус никак не мог понять, что здесь произошло. Однако времени выяснять не было, и он просто спросил:

— Приск, где Тилла?

Тот откашлялся.

— Как управляющий фондом Эскулапа...

— Где она?

— Как управляющий фондом Эскулапа я считаю своим долгом...

Рус прошёл по плиточному полу. Остановился над Приском и, акцентируя каждое слово, повторил:

— Где Тилла?

Приск выпрямился на сиденье и попытался поправить причёску.

— Как я уже говорил этому... человеку, — тут он покосился на Басса, — обманывать себя я не позволю. Девушка в надёжном месте. Должен напомнить вам, что, поскольку вы не внесли очередного платежа для погашения задолженности, я, как управляющий фондом Эскулапа, имею полное право...