— Позвал кто-то другой? — как известный оптимист, уточнила Яна и принюхалась к чашке, оставленной матерью на столе. — Фу. Молочка.

Ни Игорь, ни Яна к молочным продуктам особой любви никогда не питали. И если он ещё спокойно относился к сырам и прочему, то сестра вообще презрительно кривилась и отталкивала от себя всё с таким видом, словно её мгновение назад попытались отравить, но были уличены в отвратительном поступке.

Несколько раз, правда, младшая сестра проливала мамины любимые кефиры и Игорю на голову, смеялась и показывала язык, всё говорила, что он — бабушкин внучек. С родителями у неё ладилось получше, чем у брата, наверное, потому, что Яна пошла в отца. Впрочем, роднёй их можно было назвать, не задумываясь; у неё были отцовские, стального оттенка глаза, но такие же, как и у него, тёмные вьющие волосы, хотя, что логично, не дедова фигура, а бабушкина худощавость. "На змее сало не растёт", — смеялась Янка каждый раз, когда ей об этом говорили, но втайне радовалась, что в маму они оба не пошли.

— Нет, она просто работает там же, где и я. Ей этот билет полагается, — рассмеялся Игорь. — Но мне всегда нравилось, что ты в меня так веришь.

Яна провела длинным пальцем по скатерке, словно проверяя мать на хозяйственность, и раздражённо скривилась — липкое.

— И как у вас? — сестра подалась вперёд и поймала Игоря за руку. — Колись, братец, какая она? Мог бы хоть познакомить.

— Чтобы ты её испугала своим напором? — фыркнул он. — Ты ж прёшь, как танк, Яна! Нормальная она.

— Нормальные нынче девушки совершенно не вписываются в здоровый образ жизни, — деловито отозвалась она. — Курит? Пьёт? Что, нет? И даже не разведена? — Яна хохотнула. — Что ж, уже радует. Кстати, я тут недавно видела твою Веру с каким-то мужиком в гинекологии, значит, она таки беременна? Я тебе говорила, Игорь, проверяй своих девушек. Радуйся, что хотя бы не в венерологическом! А эта?

— Ты помешана на своей медицине, — раздражённо промолвил он и отодвинул от себя подальше чашку с маминым кефиром, кривясь от его кисловатого запаха. — С Александрой всё в порядке. И, нет, я не буду требовать с неё справку, как ты со своих кавалеров.

— Между прочим, именно по этой причине я нашла себе единственную подходящую кандидатуру. Все, кто не готовы на серьёзные отношения, отказываются идти к врачу. А если им не нужна семья, то на кой они мне сдались? — Яна посмотрела на мамину чашку и опять сдвинула её ближе к Игорю.

Он, закатив глаза, отодвинул её от себя к Яне. Та повторила свои действия, Игорь ответил тем же, уже по детской привычке, но сестра, в один миг отказавшись от глупого спора, звонко рассмеялась.

— Сейчас, — сообщила она, — даже в монашках трудно быть уверенным. Мир полон коварства.

— Ты помешана на этом, Яна.

— Ты не можешь быть уверен в какой-то посторонней девушке, — провозгласила она очередную медицинскую догму. — За исключением одного особого случая, но и тогда всякое бывает. Братец?

— Яна!

— О, я поняла. Ты нашёл себе ещё больше помешанную на работе девчонку, — подытожила она. — У которой не было времени ни на какие отношения. В таком случае, советую тебе почитать что-то о женской психологии? Сколько ей, лет двадцать пять? Прелесть какая! Игорь, — сестра довольно подбоченилась, как Магнус, укравший головку сыра, — в таком случае, ты просто обязан на ней жениться. И думать головой перед тем, как что-то делаешь.

— Я как-то разберусь без тебя, — он перехватил-таки надоевшую чашку и переставил её к плите, обрывая затянувшийся спор.

Сестра восприняла это, казалось, как нанесённую ей лично обиду — или как признак чужого взросления, что совершенно не устраивало её саму. Она скрестила руки на груди, но ничего оскорбительного не сказала, только наблюдала за Игорем с большей внимательностью, чем прежде.

— И всё-таки, вы, мужчины, грубияны, хамы и не понимаете нежного строения девичьей души, — менторским тоном произнесла она. — Так что веди себя с девушкой, как джентльмен, а не как непонятно кто. Ты ведь из уважаемой интеллигентной семьи! — она явно пародировала бабушку, но Игорю почему-то было совсем не смешно.

Он прищурился и посмотрел на Яну, будто бы увидел впервые, и с некоторым недовольством в голосе отметил:

— Сестрица, а когда ты познакомишь нас всех со своим благоверным? Наша мать уже вся извелась в ожидании.

— Гад! — провозгласила Яна. — И чтоб я ещё хоть раз тебе что-то советовала!

23 июня 2017 года

Пятница

Взбудораженность коллег была заразной. Игорь чувствовал себя неспокойно даже за рулём, что для него было нехарактерно, особенно в последнее время, когда он стал проводить в авто гораздо больше времени, каждый вечер отвозя Сашу домой. Утром она ехать с ним отказывалась, и он предполагал, что просто не хотела лишний раз его утруждать — хотя, что там, ради Александры было не так уж и трудно встать пораньше.

Погода стремительно портилась. За последние три дня она умудрилась раз восемь сменить гнев на милость, а жару на холод и обратно — и Игорь уже успел окончательно растеряться. Ещё два часа назад в машине работал кондиционер, а сейчас впору было включать и печку. Ледяные капли стучали по окнам, ветер швырял воду в лобовое стекло, но Игорь прекрасно понимал, что тем, кто снаружи, было намного хуже.

Дорога, довольно пустынная, безрадостно приветствовала одинокими пешеходами, накрывающими голову чем-нибудь и бегущими куда-то вперёд. Под колёсами расплывалось море, умудрившееся образоваться за считанные минуты, кто-то кричал, облитый брызгами, вырвавшимися из-под колёс предыдущего авто, но лишь просто сгонял злость: вряд ли люди могли стать ещё мокрее, чем были сейчас.

Какая-то девушка на тротуаре тоскливо протянула руку, застыв, словно дрожащая свечка, под своим крохотным хрупким зонтиком. Игорь непроизвольно остановился, хотя не собирался этого делать, и девушка уцепилась в ручку пассажирской двери так, словно это было её единственное спасение.

— Спасибо! — выпалила она, запрыгивая в машину и спешно сворачивая зонтик. — Вы меня спасли…

— Марина? — Игорь узнал её даже не по внешнему виду, а по голосу; за то время, что они не виделись, Марина явно скинула вес, так, будто бы довольно долго и сильно болела. Она и прежде не была толстой, но теперь, казалось, аж светилась.

— Ольшанский? — она оглянулась на него. — Ой, какая неожиданная встреча, — девушка улыбнулась, но явно через силу. — Слушай, что б я без тебя делала! Утонула бы в этих лужах…

— Тебя куда доставить? — спросил он.

— В центр, — вздохнула она, обхватывая себя руками и подрагивая от холода. — Брр, какая ж гадость… Тебе по пути?

— Да, — кивнул Игорь. — Мне не в центр, но через него. Скажешь адрес, когда будем подъезжать. Как жизнь?

С Маринкой общаться было не в пример легче, чем с Верой, хотя его бывшая казалась прежде единственным связующим между ними звеном. Марина считалась её лучшей подругой, хотя Игорь сомневался, что этот статус сохранился по сей день. Какая-то настороженность, подозрительность в каждом движении девушки выдавали то, что она чувствовала себя очень и очень неловко, не могла подобрать правильные слова.

— Всё хорошо, — ответила она после слишком долгой паузы. — А ты? Ведь вы с Верой… окончательно расстались?

Игорь усмехнулся. Такой вопрос от Марины точно выдавал, что она даже не разговаривала с бывшей подругой: а на это всегда нужны причины, даже если и не слишком весомые в глазах человека, руководимого логикой. Впрочем, кто сказал, что их рассорила какая-то досадная чепуха? Девушка казалась искренне обиженной, а спрашивала с некоторым участием, за которым старательно прятала надежду на утвердительный ответ.

— Да, — кивнул Игорь. — Окончательно и бесповоротно. Я как-то не в восторге от тех перспектив, что обрисовывала мне Вера для будущей совместной жизни.