13

20 апреля 2018 года

Пятница

Игорь опасался даже заговаривать с женой. После вчерашнего она пресекала всяческие попытки хоть как-нибудь донести до неё мысль о шансах всё исправить. Можно было подумать, что Александра умудрилась закрыть чем-то себе уши, завязала глаза, и только упорно повторяла о том, что ничего нельзя исправить.

Ольшанский видел, как она была растеряна, не знала, куда себя девать. Пожалуй, девушка с удовольствием сбежала бы из дома на несколько дней. Это было видно и по тому, как она спешно умчалась на работу, ещё и придумала по пути себе дела, чтобы не ехать с мужем в одной машине.

— Ты мрачнее тучи, — отметил Дмитрий, проходя мимо Игоря. — Что-то случилось? Это из-за того, что она едет?

— М? — удивился Ольшанский. — Кто едет? Куда?

— Саша твоя, — пожал плечами Дима. — Она согласилась на предложение Регины. Ещё утром сегодня. А ты что, не в курсе? — он присвистнул. — Ничего себе…

— А, Саша, — Игорь попытался ответить равнодушно. — В курсе, конечно же. С чего ты взял, что нет? Мы всё обсудили. Она хочет этим заниматься. Меня больше прельщает наука, вот и всё.

Он не знал. Понимал, что рано или поздно Саша согласится. И не потому, что ей так хотелось получить эту должность.

Александра руководствовалась другими причинами. Она — и в этом Игорь не сомневался, — была уверена в том, что таким образом защитит его от своего присутствия. Сумеет заставить разлюбить, забыть. Мол, пройдёт время, и он даже не подумает о ней больше. Не попытается связаться, а уж тем более вернуть.

— И ты её спокойно отпускаешь? — поразился Дима.

— А должен отпускать неспокойно?

— Ну, у вас же семья… Я б свою жену ни за что не отпустил, — он потупил взгляд. — Это, наверное, эгоистично очень, но представить, что она там, одна, а я тут, сижу, дожидаюсь, как девица под окном какого-то принца на белом коне… Правда, вам проще, у вас детей нет. Были бы — она б не уехала.

— Да, — эхом ответил Игорь. — Были бы — не уехала б… Но ничего. Саша планирует вернуться через несколько лет.

— Ты уверен?

Он кивнул, хотя ни о какой уверенности не шло и речи. Саша сбегала, причём с надеждой, что через какое-то время он сам не станет мечтать о её возвращении. А потом кто-то из них первым выйдет на связь и предложит остаться друзьями, без конфликтов, скандалов и возмущений, просто потому, что на тот момент так будет легче. И умом Игорь понимал, что однажды это случится. Даже если они продержатся год, два… Не пять, не десять. Это невозможно. Либо кто-то сорвётся и поедет к другому, либо всё развалится, как карточный домик, и на старости лет они будут по отдельности друг от друга вспоминать: вот, были когда-то женаты, любили друг друга…

Да к чёрту такие мысли!

— Возможно, — преувеличенно бодро произнёс Игорь, — я когда-то тоже перееду. Но пока не имею никакого желания. Да и должен же кто-то оставаться с котами.

— С её котами, — отметил Дима.

— С нашими, — уверенно возразил Игорь. — Семья на расстоянии — всё равно семья. У неё будет отпуск, у меня будет отпуск. Как-нибудь разберёмся.

Дима, кажется, не особо поверил в его отговорки, но больше ничего спрашивать не стал. Было видно, что осуждает, хотя и не до конца, не понимает причин поступков — но ведь он-то многого не знал. И, пожалуй, понимал это.

— Ну, удачи вам, — попытался искренне пожелать он. — Надеюсь, всё будет так, как вы мечтаете.

— Я тоже надеюсь, — усмехнулся Игорь. — И постараюсь сделать для этого всё возможное.

12

21 апреля 2018 года

Суббота

Игорю впервые стало тесно в их квартире. С одной стороны, трёх комнат прежде с головой хватало для того, чтобы разойтись по разным углам и одновременно видеть друг друга, а это подталкивало к примирению. Но сейчас они не ссорились, и вроде бы должны были наслаждаться последними днями вместе, но нет. И Игорь, и сама Саша с трудом подавляли желание выбежать на улицу, лишь бы только не сталкиваться взглядами, не объяснять друг другу ничего.

Саша заговорила первой. Она нарушила молчание не во время завтрака, обеда или ужина, как делала это обычно, не между глажкой, стиркой и уборкой, а когда они неподвижно сидели по две стороны дивана и пытались смотреть в противоположные стороны.

— Если ты хочешь, я готова развестись, — предложила она. — И мы точно не будем друг друга держать.

— Не хочу, — ответил Игорь.

Голос его прозвучал безэмоционально. Ольшанский мысленно готовился к вопросам, которые будут задавать коллеги, к назойливым взглядам и к попыткам посторонних пробраться в душу. Он специально выбрал этот тон. Других вариантов не расставалось. Кричать, напиваться — не в его правилах.

Игорь никому не говорил о том, что Саша едет. На работе и так знали, а семья принялась бы бурно обсуждать её решение. Насколько ему было известно, Александра тоже ни слова не сказала своей матери.

Она как будто стеснялась своего решения. Возможно, так оно и было. Может быть, девушка даже хотела бы откатить время назад и изменить его, но не решалась признаться в этом мужу.

А может, сама не желала никуда ехать, но сделала это, чтобы порвать отношения, которые считала тупиком.

— Пообещай мне, что будешь жить нормально, — попросила Саша. — Не превратишься в робота, который просто ходит на работу. У тебя будет Магнус, Малыш… Тут полно родни. Ты вот сменишь место, пока привыкнешь к новому коллективу, пока одно, пока другое… Потом, возможно, даже кого-то встретишь.

— Я — женатый мужчина.

Она взяла его за правую руку и осторожно потянула кольцо.

— Не носи его, — попросила Саша. — Не надо. Понятно ведь, что я навсегда уезжаю.

— И ты не будешь?

— И я не буду, — подтвердила Александра.

И не сняла.

— Я тебе не верю, — усмехнулся Игорь. — Верни кольцо. Я имею полное право сам принимать за себя решения. И мне не нужна другая. Рано или поздно или я к тебе приеду, или ты вернёшься.

Саша сделала вид, что не услышала. Она всё ещё прокручивала кольцо на его пальце, а Игорь жалел, что оно так легко соскальзывало, так поддавалось.

Она наконец-то отобрала у него символ брака, поставила на стол и долго смотрела на золотой ободок, а потом принялась стягивать своё.

Но всё словно сопротивлялось; пальцы девушки немного опухли, и сколько б Саша ни пыталась, кольцо оставалось на месте.

— Ты ещё не уехала, — отметил Игорь. — Потому оно не хочет. Потом снимешь.

— Я пойду, возьму мыло…

— У нас закончилось.

Она застыла и раздражённо ударила кулаком по дивану, вымещая злость на ни в чём не виноватой мебели, а потом истерично рассмеялась.

— Да не хочу я его снимать! — всхлипнула она.

По щекам катились слёзы; девушка хохотала, с трудом сдерживая вырывающиеся изнутри рыдания.

Игорь схватил её за запястья, пытаясь заставить замереть, застыть, собирался сказать, что ему тоже паршиво, а она сама виновата, потому что не борется, но не смог выдавить ни слова, только прижал жену к себе и отстранённо, будто бы покойницу, лежавшую в его объятиях, гладил по голове, успокаивая.

Саша едва не разодрала его домашнюю рубашку, с такой силой уцепилась пальцами в воротник, но не произнесла ни слова. Её душили рыдания, но девушка молча утирала слёзы и терпела, пока не уснула, окончательно лишившись сил, рядом с ним, опустив голову на плечо.

Игорь осторожно придвинулся ближе, нежно обнял её за плечи, откинулся на спинку дивана, не решаясь встать — ему не хотелось будить Сашу, — а потом осторожно потянулся к кольцу и вернул его на палец.

11

22 апреля 2018 года

Воскресенье

Эти десять дней были проклятием. Во сне Саша, такая неожиданно близкая, нежная и хрупкая, бормотала что-то, и Игорь с трудом разбирал слова — и принимал желаемое за действительное. Но ведь она не могла этого сказать. Она сама приняла решение уехать и теперь должна была нести за него ответственность.