Так же, как и в Средиземноморье, граница между коммерцией и Крестовым походом часто была практически неразличимой. Современник Генриха Льва писал, что «во время всех кампаний[928] в землях славян, в которых он участвовал в молодости» — вероятно, имеется в виду провал Второго крестового похода на Балтике, — «о христианстве речи не было, всех интересовали только деньги». Более успешным в духовном и прочих аспектах оказался Ливонский крестовый поход, организованный в поддержку церкви, основанной на Западной Двине. В 1201 году кафедра епархии была перенесена в Ригу,[929] расположенную в устье Двины, что открывало возможности для восточных христиан торговать с Любеком и получать оттуда военную поддержку. В 1230-х годах началась германская колонизация прибрежных районов Пруссии, и, несмотря на различные задержки, полстолетия спустя она была полностью завершена. Взаимоотношения между торговлей и крестоносным движением нашли емкое отражение в письме ревельского купца, которое он в 1274 году писал своему торговому партнеру в Любек: «Наши два города[930] тесно связаны, как руки распятого Христа».
Что еще важнее, возвышение Любека указывало на новую ступень в развитии торговли в Северной Европе. На этой ступени опыт и знания купцов, торговавших на суше, объединился с опытом и знанием морских торговцев, что соответствовало их общим интересам. Морская торговля всегда в большей или меньшей степени зависит от комбинации континентальных и морских маршрутов, но жители Любека первыми распознали, какие преимущества сулит использование местных особенностей. На старейшей сохранившейся городской печати Любека изображен когг — основной тип судов, служивших для грузовых перевозок в то время, — в котором сидят два человека: один одет в обычный костюм путешественника, а другой в куртку с капюшоном, как у моряка. Рисунок указывал, что Любек — место, где торговцы, доставившие свои товары морским путем, по Балтийскому морю, встречаются с купцами, которые свозят в город товары с материка, из долины Рейна. Моряки получали от сухопутных партнеров сведения о внутренних рынках, в свою очередь сообщая жителям Вестфалии, как обстоят дела с торговлей и перевозками в Балтийском и Северном морях. Поскольку они могли кооперироваться для закупок наиболее выгодных в данный момент товаров, это позволяло им увеличивать прибыль.
Как и многие передовые формы ведения бизнеса, такое партнерство оказалось исключительно выгодным. В 1241 году Гамбург и Любек заключили договор, гарантирующий обоюдные привилегии для купцов. Аналогичные договоры были заключены с другими городами, таким образом жителям Любека легко удалось убедить остальных немцев торговать исключительно с ними, и в результате Ганза — то есть союз купеческих гильдий — образовала сеть, охватившую всю Германию и, по мере расширения, Пруссию (Северо-Восточную Польшу), Литву, Ливонию (примерно, Латвию и Эстонию) и Новгород. В городах, не входивших в союз, ганзейские купцы открывали торговые представительства[931] («конторы»), а в некоторых даже строили фактории. Закрытые анклавы ганзейских купцов возникли в Новгороде (основан около 1200 г.) и в Лондоне («Стальной двор», 1281 г.); менее обособленные представительства были открыты в Брюгге (1252 г.) и Бергене (1343 г.). К середине 1300-х годов из «сообщества немецких купцов»,[932] которые путешествовали вместе как в целях безопасности, так и для получения преимуществ и привилегий в торговле с иностранными государствами, Ганза превратилась в «союз ганзейских городов», в которых интересы отдельных торговцев были подчинены интересам их городов. В 1356 году в Любеке состоялся общий съезд представителей купечества, на котором обсуждались соглашения, заключенные конторой в Брюгге с графом Фландрии и королем Англии. Торговые привилегии всегда были предметом переговоров отдельных купцов на местах, но в 1374 году представители ганзейских городов выработали принцип, согласно которому все решения, принятые отдельными конторами, должны были быть дополнительно утверждены общим советом всех ганзейских городов.
В домонгольский период шла активная торговля между Балтийским и Черным морями, но после разрушения монгольскими завоевателями Киева в 1240 году наиболее безопасный маршрут сместился на запад и теперь проходил по Одеру или Висле до Кракова, или по Пруту, притоку Дуная, или по Днестру. Далее на запад важнейшие торговые артерии[933] в Германии шли через территории вендов на Балтику: по Траве до Любека, по Пене и Одеру в Волин и Щецин, по Висле в Гданьск. Любек был главным центром торговли, и другие ганзейские города (всего примерно восемьдесят пять) обращались к нему за решением спорных вопросов, а нижненемецкий язык, на котором говорило большинство его жителей, стал лингва франка для всей торговли на Балтике. В то же время Ганзейский союз, пользуясь положением монополиста, всячески оттеснял своих конкурентов — готландцев, вендов, пруссаков, эстонцев и русских — от торговли наиболее прибыльными товарами.
Основным соперником ганзейских купцов были датчане, которые также пытались закрепиться в Восточной Балтике. Захватнические походы Генриха Льва на восток способствовали развитию пиратства на Балтике, поскольку, лишившись своих земель, славяне-венды стали совершать набеги на датское побережье вплоть до самой Ютландии на севере. Такая ситуация вынудила датского короля Вальдемара I Великого вступить в союз с Генрихом[934] I Львом. В 1169 году датчане разрушили вендскую крепость на острове Рюген в устье Одера и, пользуясь тем, что Фридрих Барбаросса был занят войной с Италией и Крестовым походом, упрочили свою власть на востоке. Во второй половине XIII века Дания погрузилась в гражданскую войну, и большая часть ее торговли оказалась в руках у немцев. Однако основы успешной коммерции заложили именно датчане. В Дании было основано множество городов и, в частности, Копенгаген (слово «Копенгаген» на стародатском означает «гавань торговцев»), расположенный рядом с проливом Эресунн и богатым рыбопромысловым районом неподалеку от полуострова Сконе, тогда принадлежавшего Дании, а теперь входящего в состав Швеции. Ловля сельди в этих водах много веков подряд оставалась главным двигателем экономического роста на Балтике. «История Дании» XIII века так описывает продуктивность этих вод: «Восточная сторона Зеландии[935] отделена от Скании проливом, который ежегодно приносит в рыболовецкие сети богатый улов. Воды в тех местах буквально кишат рыбой, так что суда временами останавливаются, поскольку гребцы не в силах пробиться через ее скопление, и ее уже нельзя ловить обычным неводом, но легко можно вытаскивать руками». Среди покупателей рыбы было много немцев, привозивших серебро из недавно открытых рудников в горах Гарц и соль — важную составляющую рыбной торговли — из Люнебурга, расположенного к югу от Гамбурга.
Хотя ганзейские купцы никогда не доминировали в Дании, как в Норвегии, где у них была «контора» в Бергене, основанная в 1343 году, многие немецкие торговцы селились в Дании. Все возрастающие трения между ганзейскими городами и Данией привели в 1360 году к открытым военным действиям.[936] По условиям Штральзундского мира,[937] заключенного в 1370 году, Ганза получила право контролировать Сконе, вернула свои привилегии, снизила таможенные пошлины и получила право вето при выборе короля Дании. В этот период Ганза достигла пика своего влияния и могущества на Балтике. Двадцатью годами позже Маргарита I Датская стала регентом Норвегии и задумала объединить три скандинавских королевства под верховенством Дании. С этой целью она поддержала восстание против короля Швеции Альбрехта, сына герцога Мекленбургского. В отместку его сторонники, включая граждан ганзейских городов Висмара и Ростока, начали поддерживать пиратов, наносивших ущерб Маргарите и ее союзникам. Эти пираты в дальнейшем получили прозвище «виталийские братья»: «виталийские» — поскольку они сами обеспечивали себя провиантом, а «братья» — в знак того, что все члены пиратской вольницы обладали равными правами. (Подобные названия часто использовались в названиях разбойничьих сообществ, действовавших на суше.) Судя по их девизу — «друзья Господа[938] и враги всех», отсылающему к высказыванию Цицерона с осуждением пиратства, — они прекрасно осознавали, что их деятельность незаконна. Виталийские братья действовали по всей Балтике, в 1392 году их приблизительная численность вдоль побережья Ливонии оценивалась в полторы тысячи человек, и два года спустя вокруг Датских островов курсировало почти три сотни разбойничьих судов. В 1396 году, когда пиратские войны были завершены, виталийские братья сохранили за собой базу на острове Готланд, с которого продолжали набеги на купеческие суда и нанимались на военную службу к различным правителям от Кале до Финляндии и России. Витальеры наводили ужас на всю Балтику вплоть до 1401 года, когда тевтонские рыцари из Пруссии захватили главный город Готланда — Висбю — и казнили всех оставшихся в живых пиратов.
