— Я согласна, — сказала Тезик.

— Мы с тобой, Фон, — хором сказали Сандра и Хандра.

Все остальные тоже подтвердили свое согласие.

— Итак, — продолжила Фонрар, — больше никаких игр. Занимаемся настоящим делом. Однако мы должны хранить наши тренировки в секрете, чтобы не волновать бригадира. У него и без нас куча проблем. — Все драконидицы дружно кивнули. — Хорошо. Теперь распоряжения на этот день. Баазки и капачки будут учиться обращаться с мечами. Здесь мало места, поэтому нужно быть осторожными. Мы же не хотим кого-нибудь поранить. Бозачки попрактикуются в магии. Конечно, лучше не произносить в деревянном амбаре заклинание, вызывающее огонь. Потренируйтесь пока в чем-нибудь безопасном. Сивачки займутся изготовлением деревянных мечей из оставшихся досок для будущих тренировок… Хандра, выкипи эту проклятую кроличью шкурку! Я не желаю ее больше видеть! Никогда!

Хандра и Сандра обменялись взглядами. Они видели перед собой новую Фонрар. Фонрар, к которой совершенно невозможно было обратиться со всякими глупостями. Хандра спрятала шкурку под свое одеяло. Сандра, которая еще недавно не преминула бы затеять спор, теперь держала рот на замке.

Баазки и капачки принялись расчищать место для упражнений.

— Дайте мне знать, когда все будет готово, — сказала Фонрар Риэл.

Отойдя к стене, Фонрар вытащила один из гвоздей, отодвинула доску и заглянула в дырку. Несколько драконидов еще слонялись поблизости, надеясь увидеть самок, но большинство ушли и занялись своими делами. Возможно, они решили, что самки не так уж интересны, как им показалось вначале. Фонрар могла видеть и работающих саперов, которые были заняты возведением временных казарм. Она попыталась отыскать взглядом бригадира Кэна, но его нигде не было видно. Оставалось надеяться, что он отсутствует не из-за того, что раны опять его беспокоят.

Немного слюны капачек быстро излечило бы его; Драконидицы уже давно обнаружили ее целебные свойства. Они догадались об этом случайно. Одна из капачек, несмотря на предупреждения, играла с огнем и сильно обожгла себе руку. Опасаясь, что ее накажут за непослушание» она скрыла этот факт от драконидов-самцов. Чтобы облегчить боль, она лизала себе руку и с изумлением обнаружила, что рана вскоре затянулась. С этого момента самочки использовали слюну капачек в качестве заживляющего средства при порезах, ссадинах и ожогах. Фонрар пыталась рассказать Слиту об их открытии и уговорить его полечить Кэна, но сивак твердо заявил, что все это ерунда и раненому командиру нет дела до глупостей драконидиц.

— А что делать мне, Фон? — спросила Тезик. — Мне ты, кажется, ничего не велела…

Фонрар не могла объяснить, почему, но ей было чрезвычайно трудно приказывать Тезик.

— Ты тоже могла бы попрактиковаться в магии, — предложила она.

Тезик фыркнула.

— Мне не нужно никакой практики. Магия — это так просто, — аурачка не хвасталась, она просто констатировала факт. — Я прекрасно помню все заклинания, которым бозаки обучали наших самок. С самого первого дня они мне прекрасно удаются. Одно из них заставляет тебя видеть то, что я захочу тебе показать. Это очень смешно. Я думала о том, чтобы потренироваться на Глоте. Ты же знаешь, как он боится змей. Гуэлп сказал, что я смогу выучить самые сложные заклинания. Но нужно, чтобы кто-то научил меня этому, — Тезик испытующе взглянула на подругу. — Ты и сама могла бы попрактиковаться в магии, Фон. Я могла бы тебе помочь.

Фонрар отрицательно покачала головой.

— Нет, Тез, спасибо.

— Но это же так важно, — возразила Тезик. — Когда-нибудь это спасет тебе жизнь.

— Бригадир Кэн тоже бозак, но он не полагается на магию, — Фонрар снова заглянула в дырку, словно надеясь увидеть там бригадира.

— Но и он пользовался ею когда-то. Гуэлп говорил мне. Он рассказывал, как бригадир молился Владычице Тьмы перед самым сражением, а потом использовал полученные от нее заклинания в битве.

— Он молился Владычице Тьмы… — сказала Фонрар, глядя через плечо. — Но ведь сейчас она исчезла. Поэтому бригадир не использует магию, Тез. Магия была частью его веры. А сейчас, когда Такхизис нет…

— Неправда! — возразила Тезик. — Остальные бозаки тоже так думали, но потом обнаружили, что вполне могут произносить действенные заклинания.

— Но ни один из них не решился сказать об этом бригадиру. Так ведь?

Тезик не ответила.

— Так?

Тезик, наконец, кивнула.

— Да, ты права.

— Они не сказали ему, потому что знали, что это ранит его, Тез. И я чувствую то же самое. Я знаю, ему будет неприятно, поэтому я никогда не буду использовать магию.

— Но ты позволила самцам-бозакам обучить магии наших подруг, — заметила Тезик.

— Я сделала так потому, что, как ты сказала, это может когда-нибудь спасти их жизни.

Тезик внимательно и печально поглядела на свою подругу.

— Я сдаюсь, — сказала она. — Ты так же упряма, как и бригадир.

— Спасибо, — улыбнулась Фонрар, воспринявшая слова Тезик как комплимент.

— Мы готовы, Фон, — отдав честь, сказала подошедшая Риэл.

— Отлично! — Фонрар оглядела свое подразделение, построенное именно так, как было принято у самцов. Баазки стояли в первой шеренге, капачки — во второй. — Риэл, займи свое место.

Фонрар прошлась перед строем и повернулась к нему лицом.

— Сейчас, когда я скомандую: «Тащи!», вы должны опустить правую руку на рукоятку меча, досчитать до трех, а затем достать свой меч и держать его перед собой, — Фонрар взяла меч одной из баазок и продемонстрировала всем, что надо делать. — Вот так!.. Теперь вы знаете, как это выглядит. Попробуем, — она отступила на шаг и скомандовала: — Отряд! Тащи!

Самки суетливо схватились за мечи и после некоторого замешательства сумели вытащить оружие и держали его перед собой.

Фонрар покачала головой.

— Нет, нет, все вместе. Вы должны вытащить их одновременно, одним движением. В этот раз мы будем считать вслух, все вместе. Когда я скажу: «Тащи!», вы положите руку на меч и все хором скажете: «Один». Затем вы говорите: «Два, три», достаете свой меч и снова говорите: «Один». Вы производите действие на счет «один» и готовитесь к действию на счет «два, три». Понятно?

Некоторые из баазок кивнули. Остальные не смогли сделать даже этого.

Фонрар занималась с ними два часа без остановки. Сначала они доставали меч, а потом вкладывали его обратно в ножны. Сперва Фонрар беспокоилась, что лязг и скрежет привлечет внимание охраны. Но жизнь крепости была довольно шумной и заглушала все звуки, издаваемые самками.

Для своего временного лагеря саперы выбрали то место, где раньше стоял полевой госпиталь. Дракониды форта собирались расчистить это место, но у них все не доходили руки. Они уже убрали обгоревшие бревна, но ничего больше так и не сделали. Кэн никому не сказал о том, что он думал о подобной беспечности. Если бы здесь командовал он, то расчистка пожарища и новое строительство начались бы еще до того, как угли остыли.

Своим солдатам Кэн объяснил, что у жителей форта наверняка были более важные дела, которыми они должны были заняться в первую очередь. Прокел это подтвердил, хотя, казалось, он и сам не очень понимал, о чем, собственно, идет речь. Слова Прокела как бы закрепили правомочность действий Кэна. В форте было достаточно сухих бревен, чтобы начать строительство. Кэн нарисовал план в виде Н-образной схемы, который вполне отвечал актуальным потребностям драконидов. Одна ножка буквы Н будет казармой для бригады, другая — помещениями для офицеров. Перекладина — станет общей зоной и обеденным залом. Отдельно Кэн спроектировал здание для самок.

Пока Кэн и Фалкт трудились над чертежами, саперы под руководством Слита и других офицеров расчищали площадки под будущие здания. Им приходилось прерываться на некоторое время, когда дракониды крепости проявляли излишнее любопытство по поводу самок. В конце концов, раздраженный Кэн послал вежливый, но жесткий рапорт генералу Маранте, прося его немедленно разобраться в сложившейся ситуации. Вскоре после этого появились гвардейцы Такхизис, а любопытствующие дракониды исчезли без следа, как крысы в своих норах. Потом явился Вертакс, принес свои извинения и заверил Кэна, что такого больше не повторится.