— Надо увеличить темп.

Кузнец склонил рога:

— Тогда мне придется привлечь новобранцев из легионов.

— Сделай это, если надо.

В помещение ворвалась темная фигура и завертела головой, разыскивая императора. Курьер. Значит, новость срочная.

— Весть из Амбеона, мой император, — выдавил сквозь кашель воин.

Арднор отошел сторону, распечатал пергамент и неодобрительно скривился, заметив печать сестры.

«Брат, думаю, тебе уже известна новость о настоящей смерти Бастиона, которого все считали пропавшим без вести. Он убит трусливым мятежником Фаросом на границе Кёрна и Амбеона. Я веду легионы вместе с Великим Лордом Голгрином на его поиски…»

Далее шло описание стратегического плана, которое Арднор пропустил.

«…Вместо себя я назначила командующего Баккора и твоего ставленника Приаса. Однако прошу тебя, ради будущей стабильности, предоставить Баккору единоличное командование. Он намного лучше разбирается в жизни колонии и давно способствует развитию сети поселений. Пришли ответ как можно скорее, состояние дел на данный момент…»

Император не стал читать дальше, скомкал пергамент и сунул в сумку.

— Эй, — крикнул он курьеру, — я написал сообщение Защитнику Приасу несколько дней назад. Его уже отослали?

— Да, мой император! К этому часу он уже должен был его получить!

— В таком случае… — Арднор расстроенно потер подбородок. — Ступай за мной, мне надо написать два сообщения.

— Командующему Приасу? — спросил офицер, стараясь не отставать от делающего непомерно длинные шаги императора.

— Ему… — пробормотал Арднор, — и еще кое-кому…

Крошечный остров к северу от Картая был покрыт редкими кустами и невысокими деревьями, на которых вместо листьев росли иголки. Среди камней било несколько холодных ключей, но единственная еда была оставлена заходящими ранее судами. В подземных пещерах хранились солонина, сушеные фрукты, неаппетитные, но вполне съедобные.

Восемь кораблей уже ожидали их. Еще четыре прибыли на следующий день.

Фарос приказал всем лидерам собраться на встречу в самой большой из пещер. Низкий потолок заставлял минотавров передвигаться согнувшись, но сидеть было вполне удобно.

Устроившись на камне, Фарос окинул взглядом присутствующих. Слева от него расположился верный Ботанос, справа — капитан Тинза и офицер Напол. На них, безусловно, можно было положиться, но остальные смотрели настороженно.

Многих из двух дюжин минотавров племянник Чота знал по рассказам других, с остальными столкнулся впервые. Мятежников можно было разделить на три группы. Первые представляли интересы внешних колоний, свободу которых задавила железная рука императора. Многие из них носили короткие шорты и покрывали себя татуировками. Вторые некогда входили во влиятельные кланы, утратившие власть и силу. Эти до сих пор одевались, как богатые торговцы, да и деньги у них водились. Третья группа, самая непредсказуемая, — минотавры с окраины империи, немногим отличавшиеся от беглых рабов. «Разбойники и пираты» — это определение подходило им лучше всего. Но и они могли оказаться полезными восстанию.

Лица большинства минотавров были суровы — они зашли слишком далеко для отступления. Теперь или победа, или смерть в казематах империи. Но никто из присутствующих командиров не собирался безоговорочно доверять другим или принимать единого лидера…

— Все вы знаете, кто я… — начал Фарос.

— Нас бы тут не было, если бы не знали, — крикнул кто-то из колонистов.

Фарос кивнул:

— Сразу скажу: если вы надеетесь обрести второго Чота, можете уходить. Я не мой дядя.

— Это хорошо, — заметила одноглазая женщина-капер с разрубленным ухом. — В противном случае мы бы ушли с Нолханом…

Это удивило Фароса. Нолхан, помощник Тирибуса, прежнего главы Высшего Круга, имел грандиозные амбиции. Говаривали, что он — внебрачный сын Тирибуса… Кроме того, Нолхан не прибыл на встречу, сам желая возглавить мятежные отряды. Он прислал письмо, в котором отказался признавать племянника Чота. Тинза сказала Фаросу, что Нолхан собирает собственные силы на юго-восточном краю империи, около Туума, где часто бросал якоря Восточный флот, и явно собирается напасть на эскадру Арднора, чтобы его имя разнеслось по всей империи, — тогда к Нолхану примкнут все пока колеблющиеся мятежники…

— Чот не был сокровищем, уж извини, милорд, — пробасила Тинза.

— Говори только за себя, — взвилась одноглазая каперша.

Капитан проигнорировала выпад.

— Иначе Хотаку никогда не привлечь бы столько народа для переворота. Чот был слишком высокомерным… Что и доказала Ночь Крови. Но теперь Арднор с леди Неферой правят именем Хотака, однако его идеи забыты. Рано или поздно эти двое разрушат империю своим безумием.

— Джубал не зря говорил, только племянник Чота может объединить всех, — вмешался Ботанос. — Ты не просто мстишь за семью, Фарос, ты новый Тремок, четырежды пересекший Ансалон, чтобы отомстить за подругу, ты Макел, уничтоживший кровавое царство людоедов, ты Митас, обманувший превосходящие силы врага!

— Да… ты доказал прекрасную способность к выживанию, — неохотно согласился седой, но еще мускулистый минотавр в зеленых одеждах.

Остальные каперы промолчали, а их лидер пристально разглядывал Фароса.

— Хотак хотел восстановить старую империю, — продолжал капитан «Драконьего Гребня», — но его жестоко обманули. Фарос, ты сможешь сделать это вместо него.

— Не все в этом уверены, — протянул другой купец.

— Мы не хотим терпеть у власти Дом Дрока, Эс-Келин, — прорычал татуированный морской бродяга. В дополнение к золотым сережкам в ушах он носил здоровенное кольцо в носу. — Нам не надо таких правителей, как Арднор!

Фарос посмотрел на спорящие партии. «Если я выиграю трон, — подумал он, — кто бросит мне вызов через несколько дней?»

Ботанос угадал его мысли.

— Никто не говорит о тебе, Фарос… Но если твои дочери или сыновья захотят трон, пусть сражаются на арене с другими претендентами.

Вокруг одобрительно зашумели, а предводитель мятежников вздохнул — у него не было детей, и вряд ли они когда-нибудь появятся. Но даже если так… ему еще надо умереть самому.

— Тогда давайте обсудим наши планы!

— А безопасно ли тут? — спросила Тинза. — Ведь Леди Списков, без сомнения, подслушивает!

— Земли Керна усыпаны костями легионеров и Защитников, точно знавших, где я и что собираюсь делать!

Смелые слова Фароса заставили одобрительно зашуметь каперов и колонистов, но торговцы побледнели.

— Не так быстро, мы еще не дали согласия следовать за тобой, — вскочил купец. — Откуда нам знать, может, ты просто жалкий раб и все выдумал…

— Мне кажется, поступки Фароса говорят сами за себя, — вставил Напол. — Они — его лучшая рекомендация.

— А мне кажется, твои предпочтения давно всем известны, Напол! — парировал купец. — Только разделяют ли их остальные?

— Тогда давайте говорить открыто, — вскочил Фарос. — И покончим с этим!

Каперша хрипло расхохоталась и одобрительно ударила кулаком о ладонь:

— Да! Кинжал вверх или вниз!

— Вверх! — выкрикнул один.

Еще двое проголосовали «вверх», потом двое — «вниз».

Ботанос наклонился к уху Фароса и прошептал:

— Кинжал вверх означает ритуальный знак борьбы за лидера. Кинжал вниз переводит проголосовавшего в его соперники… Старый морской ритуал, я уже почти забыл его…

— Я не вынимаю кинжал из ножен, — пробормотал один капер.

— И я воздерживаюсь, — отвел глаза другой.

Потом пират выбрал «вниз», а следующие пятеро единогласно — «вверх».

Каперша торжественно приложила кулак к груди:

— Итак, большинство проголосовало. Мы с тобой, Лорд Фарос.

Лидер купцов насупился.

— А ты с кем? — посмотрела на него Тинза.

— Мы наблюдаем и ждем.