— Где?

Вождь пожал плечами:

— Вокруг нашего дворца и в Старом Квартале. Нескольких — совсем недавно.

«Нет, вряд ли этих потомков посылала Сабл. Скорее, Нура или мглистый», — подумал Мэлдред.

Он сильно сомневался, что черная владычица пожелала бы наблюдать за городом людоедов. Возможно, нага ищет здесь Дамона.

— В Старом Квартале живет Угрюмый Кедар, — произнес маг, помня, что Змеедева много знает о нем и может решить, что Мэлдред пожелал доставить друга к известному целителю. Он действительно однажды привел Грозного Волка к Кедару, но людоед не смог тому помочь. Позднее Мэлдред узнал, что Угрюмый отказался лечить Дамона по приказу Вождя Доннага.

— Угрюмый Кедар жил в Старом Квартале, — с сожалением поправил Доннаг. — Угрюмый был очень стар, сын мой.

— Он умер? — Это слово оцарапало Мэлдреду горло. — Кедар умер?

— Мы устроили пышные похороны, отдали ему должное. Многие сановники говорили добрые слова. Мы скорбим о нем.

Мэлдред вцепился в край стола, так что суставы побелели:

— Умер!

В начищенном подносе маг видел свое лицо, освещенное колеблющимися огоньками стоящих на столе свечей.

«Почему я вижу себя? Почему чувствую гладкое дерево стола? Почему мое дыхание участилось?»

— Как случилось, что Угрюмый Кедар умер?

— Я уже сказал тебе, сын. Угрюмый был стар. Будь ты здесь, ты бы тоже выступил на траурной церемонии. Он очень любил тебя.

Мэлдред отпустил столешницу, сжимая кулаки в бессильной ярости.

— Я должен идти.

— Так скоро? Ты ведь только что пришел!

— Я же говорил, что на самом деле меня здесь нет. — Мэлдред резко повернулся. — Это только видение, созданное хрустальным шаром, а сам я далеко, очень далеко отсюда. — Он прошел мимо стражников. — Я вернусь, отец. Как только смогу, вернусь, уже без помощи кристалла. И я обещаю тебе найти способ остановить болото.

Сабар появилась возле Мэлдреда у самых ворот и пошла рядом. Он не обратил на нее никакого внимания, просто продолжал идти не оборачиваясь. Быстрыми, широкими шагами маг возвращался тем же путем, которым они сюда пришли, и оглянулся лишь тогда, когда они прошли знакомую таверну. Был туманный предрассветный час. Беседа с отцом, видимо, совсем не отняла времени. Возможно, кристалл искажал его ход, а возможно, и все остальное.

— Может быть, на самом деле Угрюмый жив, — с надеждой произнес Мэлдред.

Когда маг и Сабар дошли до дома Угрюмого Кедара, небо уже стало бледно-серым.

— Дом выглядит как обычно, — сказал Мэлдред.

— Он выглядит грязным, — ответила женщина. Старый деревянный фасад был покрыт трещинами, словно лицо старика — морщинами, окна закрывали ставни, на двери висел замок. Мэлдред не ожидал, что дом будет заперт, — Угрюмый не боялся воров.

Мэлдред безнадежно подергал за кольцо, затем повернулся к Сабар и поинтересовался:

— Ты говоришь, что физически я не здесь, но как я могу чувствовать этот металл на ощупь? Я ел в доме отца. Мне холодно. Я вижу, как при дыхании изо рта вырывается пар. Не понимаю, как такое может быть?

— У тебя богатое воображение, — ответила женщина. — Это и позволяет тебе чувствовать вещи, которые более слабые люди не восприняли бы. К счастью, в тебе достаточно магии.

— Да, — нахмурился Мэлдред, — я должен быть таким, каков я на самом деле. — Он одним движением руки сломал замок и толчком распахнул дверь. — Подожди минуту.

Пристальный взгляд мага скользнул по фасаду трехэтажного дома напротив, и он заметил тень, прячущуюся за единственным уцелевшим фрагментом зубчатого ограждения крыши.

«Жаль, не разобрать, кто это», — сказал Мэлдред себе.

Он постоял немного, держась за дверь и наблюдая за шевелящейся тенью, пока не почувствовал, как прохладные пальцы Сабар коснулись его запястья.

— Это напоминает…

Людоед, прищурившись, бросился внутрь лавки целителя:

— Потомок! Мерзкий потомок!

Сабар последовала за ним, закрыв за собой дверь. Мэлдред вытянул руку, пробормотал древнее заклинание, и на его ладони появилась светящаяся сфера.

— Угрюмый! — позвал маг, но ответа не было, и через минуту он снова окликнул: — Угрюмый Кедар!

Внутри, как и всегда, было чисто. Стояли два стола и несколько табуретов, так чтобы пациентам было куда присесть и принять целебные смеси или, изредка, поиграть в кости на деньги. За стойкой был дверной проем, прикрытый занавесом из раскрашенных фаланг пальцев, который вел в комнату, где Угрюмый лечил пациентов травами и магией.

Мэлдред отвел занавес — кости фаланг с клацаньем сомкнулись за ним. Сабар бесшумно скользнула следом.

— Угрюмый! Угрюмый Кедар!

— Его нет здесь.

Существо, медленно поднявшееся с кровати, оказалось самым низкорослым людоедом из всех, кого магу когда-либо доводилось видеть. Он был ужасно худым, ростом не превышал семи футов, а мускулы на руках едва прорисовывались.

— Мой дядя умер.

«Ребенок», — решил Мэлдред.

Юный людоед причесал пятерней угольно-черные волосы и воззрился на Мэлдреда покрасневшими водянистыми глазами.

— Я знаю тебя, — заявил он. — То, что ты сын Вождя, не означает, что тебе можно сюда врываться…

Мэлдред вернулся в лавку — занавес жутко клацнул. Он направился прямо к дальней стене, к шаткому книжному стеллажу. Заставив светящийся шар взлететь к потолку, он пробежал пальцами по корешкам книг, выискивая что-то.

Фаланги занавеса снова щелкнули.

— Имейте хоть немного уважения, — потребовал юный людоед. Он поспешил к Мэлдреду и попытался оттолкнуть его от полок, но руки юнца прошли сквозь тело мага. — Что, во имя…

— Это магия, — сердито ответил тот, резко оборачиваясь. — Кажется, внутри меня очень много магии. И у Угрюмого она тоже была. Чародей-целитель… Только себя излечить не смог. Он действительно умер? Впрочем, ты не распоряжался бы здесь, если бы он был жив.

Юноша рассвирепел:

— Мой дядя…

— Был очень хорошим, — закончил Мэлдред. — Лучшим из тех, кто когда-либо жил в этом Богами забытом городе.

— Я знаю, — грустно подтвердил молодой людоед. — Он готов был помочь любому.

— Он помогал мне множество раз, — сказал Мэлдред.

Юноша взглянул на Сабар, которая беззвучно прошла сквозь занавес.

— Всем известно, что даже людям он помогал, — сказал он. — Говорил, что, раз уж Боги их тоже создали, нам не стоит их обижать.

— Угрюмый был хорошим, — повторил маг.

— Недавно он даже взял в дом человека. Мэлдред поднял бровь:

— Когда?

— Это была грязная маленькая девочка, которую он нашел бродящей по улице и подобрал, чтобы кто-нибудь не взял ее в рабство. Это всего за день или два до его смерти.

— Девочка?…

— О, она давно ушла. Кто-то забрал ее, когда Кедара нашли мертвым. Симпатичный человеческий ребенок, подобный этому, стоит целую кучу денег.

Мэлдред почувствовал, как у него сдавило горло.

— Маленькая девочка, говоришь?

— Ну да, и…

— Вот такого вот роста? — Мэлдред опустил ладонь на уровень бедра, Людоед кивнул.

— С волосами цвета полированной меди?

— Да.

— Не помнишь, она называла свое имя? Юноша пожал плечами:

— Я никогда не утруждаю себя запоминанием человеческих имен. Я не хочу иметь с ними дела, поэтому мне это совершенно не нужно.

Мэлдред снова вернулся к книжному шкафу и снял с верхней полки самую древнюю книгу. Часть страниц осыпалась хлопьями, когда маг перенес ее на прилавок. Движение — и светящаяся сфера подлетела ближе.

— Угрюмого похоронили? Молодой людоед помотал головой:

— Нет, его тело предали огню. — Юноша вытянул шею, пытаясь разглядеть, что читает маг. — А с ним и остальных, тех, кто умер в тот же день.

Мэлдред пристально взглянул на юношу и судорожно выдохнул:

— С другими?

— Было еще шестеро. Все они умерли в один день. Сказали, что мой дядя умер от старости, но я думаю, что это была эпидемия. Что-нибудь такое, что внезапно убило его и остальных.

Маг потребовал назвать имена. Племянник Угрюмого Кедара смог вспомнить только двоих. Они были друзьями юности целителя и теми немногими, кому Угрюмый доверял.