Имея возможность в годы войны наблюдать за нашими русскими друзьями и союзниками, я пришел к убеждению, что ничто не вызывает у них такого восхищения, как сила, и ничто не вызывает такого презрения, как слабость, особенно в военной сфере. Поэтому старая доктрина баланса сил в отношении Советов представляется мне неактуальной. Даже если нам удастся поддерживать этот баланс, мы вряд ли можем позволить себе столь серьезно рисковать своим будущим, пробуждая в наших политических оппонентах желание помериться с нами военной мощью. Зато, если западные демократии объединят свои силы в строгом соответствии с принципами, заложенными в Уставе Объединенных Наций, их общего военного потенциала окажется более чем достаточно для обеспечения неукоснительного соблюдения этих принципов всеми остальными странами, и тогда никто уже более не решится досаждать нам. А вот если наши государства проявят слабость и нерешительность, если драгоценное время будет упущено, тогда всех нас ждет неминуемая катастрофа.

Я уже был свидетелем подобной ситуации в прошлом и отчаянно взывал к своим соотечественникам и представителям других стран, но тогда никому не было дела до моих предостережений. Вплоть до 1933-го или даже 1935 года у нас еще был шанс избавить Германию от той ужасной участи, которая ее постигла. Мы могли предотвратить те несчастья, которые затем обрушились на человечество по вине Гитлера. За всю историю не было другой такой войны, которую человечество могло бы предотвратить столь легко, если бы своевременно приняло необходимые меры. И именно эта война оказалась самой страшной и разрушительной в истории, именно она опустошила необозримые пространства и привела к гибели бесчисленного множества людей. Я абсолютно уверен в том, что ужасной трагедии можно было избежать без единого выстрела, и тогда Германия не лежала бы сегодня в руинах, а была бы процветающей, сильной и всеми уважаемой державой. Однако тогда никто не захотел меня слушать, и постепенно, одна за другой, все страны оказались втянуты в тот страшный водоворот событий. Мы, безусловно, не должны повторять свои ошибки. Сейчас, в 1946 году, этого можно добиться лишь одним способом: нам нужно во что бы то ни стало достигнуть полного взаимопонимания по всем имеющимся разногласиям с Россией под эгидой Организации Объединенных Наций и затем сохранять это взаимопонимание на протяжении многих мирных лет, регулируя наши отношения с помощью инструментов международной политики, подкрепленных авторитетом англоговорящих стран и всех их союзников и сторонников. Вот суть моего решения, которое я осмелился предложить вашему вниманию в своем выступлении, названном мною «Мускулы мира».

Разумеется, нам ни в коем случае нельзя недооценивать потенциал Британской империи и Британского Содружества наций. Да, сегодня 46 миллионов жителей нашего острова страдают от дефицита продовольствия, которым мы сами можем обеспечить себя только наполовину. Да, после шести лет войны нам с трудом дается восстановление промышленного производства и экспортной торговли. Но вы должны знать, что мы переживем эти годы тяжелых лишений так же стойко и мужественно, как до этого пережили славные годы ожесточенной борьбы. Буквально через полстолетия вы увидите, как 70–80 миллионов британцев по всему миру вновь будут плечом к плечу стоять на защите своих традиций, своего жизненного уклада и тех общечеловеческих ценностей, которых мы с вами придерживаемся. Если к населению Соединенных Штатов прибавить население всех остальных англоговорящих стран и если задуматься о том, насколько такое сотрудничество увеличит наши силы в воздухе и на море, повсюду на земном шаре, и как оно повлияет на наш научный и промышленный потенциал и наш моральный дух, то ни у кого не останется никаких иллюзий относительно истинного баланса сил. Мы избавим наших противников от напрасных мечтаний и склонности к опасным авантюрам. Вместе мы обеспечим себе абсолютные гарантии внешнеполитической безопасности. Если мы будем в точности соблюдать положения Устава Объединенных Наций и продолжим идти вперед к намеченной цели уверенным и твердым шагом, не захватывая ничьих земель, не претендуя на чужие богатства и не пытаясь установить тотальный контроль над мыслями других людей, – одним словом, если британцы и американцы объединят все свои моральные и физические силы и свои убеждения в рамках братского союза, то светлое будущее ждет не только наши народы, но и все остальное человечество, причем не только в настоящем, но и в будущем!

Парламент Нидерландов, Гаага

Господин спикер, трагедия Европы потрясла человечество. Действительно, как вы и сказали в своем выступлении, «Европа полностью разорена». В историю человечества вписаны новые трагические страницы, которым ужаснутся будущие поколения. Дважды на протяжении своей жизни мы видели, как эти чудесные плодородные земли, где формировались характер, искусство и литература великих европейских народов, кромсали на части и рвали в клочья, пока на всем континенте не осталось ничего, кроме обугленных руин. И если бы потомки тех, кто когда-то покинул Европу, не пересекли Атлантический океан и не спасли прародину, протянув ей руку помощи, то на Европу опустилась бы долгая ночь нацистского тоталитарного деспотизма.

На долю Британии выпала почетная и одновременно ответственнейшая роль – удерживать знамя свободы над Старым Светом до прихода сил Нового Света. Но ураган уже улегся. Грохот орудий стих, небо очистилось от вражеских бомбардировщиков, оккупанты изгнаны и повержены. Пускай мы изранены и истощены. Но мы все еще живы и свободны. Мы должны смотреть в будущее – и теперь все зависит только от нас.

Перед нами стоят две первоочередные задачи: мы должны восстановить благосостояние Европы, возродить из хаоса и кровавой смуты европейскую цивилизацию и одновременно с этим мы должны разработать меры по обеспечению международной безопасности, которые позволят избежать повторения страшной катастрофы.

Я заявляю здесь, как уже заявлял в Брюсселе в прошлом году, что не вижу никаких препятствий к созданию в будущем всемирной организации, Соединенных Штатов Европы, в которые могут войти страны и Восточной, и Западной Европы. Это позволит добиться на континенте единства, которого он не знал с момента падения Римской империи и которое создаст все условия для мирного сосуществования и процветания европейских народов.

Палата общин

Позиция, которой я придерживаюсь и которую продолжаю отстаивать, уходит своими корнями в 1919 и 1921 годы, когда мне как министру по делам колоний было поручено сформулировать и согласовать с тогдашним кабинетом и парламентом суть и объем наших обязательств по отношению к сионистам в рамках мандата, полученного нами от Лиги Наций в Палестине. Результатом этой работы стала декларация 1922 года, которую я лично составил и представил на рассмотрение тем, кто находился тогда у власти. Палестина не должна была стать еврейским национальным очагом, но на ее территории должен был появиться такой очаг. Еврейская иммиграция должна была ограничиваться способностью экономики региона поглотить ее – именно такую формулировку я предложил тогда, и мне кажется, она сохраняет свою актуальность и по сей день, – при условии, что, как тогда подразумевалось, окончательное решение о способности или неспособности экономики поглотить вновь прибывших будет приниматься государством-мандатарием. Мы неукоснительно придерживаемся этого принципа вот уже почти четверть столетия. Доля еврейского населения в Палестине увеличилась многократно – с приблизительно 80 000 до почти 600 000 человек. Тель-Авив вырос до размеров крупного города, который до войны и во время нее радушно принял в свои объятия и накормил всех тех, кто лишился дома и семьи, бежав от преследований нацистов. Многие беженцы нашли там приют и убежище, и эта земля, на которой далеко не так просто добывать средства к существованию, стала неисчерпаемым источником милосердия и гостеприимства для людей, оказавшихся в беде. Были достигнуты большие успехи в области мелиорации и земледелия, построены новые мощные электростанции. Торговля также делает заметные успехи. При этом выросло не только еврейское население – число арабов, населяющих колонизированные и возделанные евреями районы, также возросло, причем почти в той же пропорции. Количество евреев выросло в шесть раз, а численность арабского населения достигла 500 000 человек, что свидетельствует о том, насколько благоприятной для обоих народов оказалась сионистская политика, которую мы разработали и продолжали совершенствовать все это время.