Матвей Петрович объяснил. Сегодня он смотрел списки и, к своему удивлению, обнаружил, что наряду с детьми из бедняцких хозяйств стипендией пользуются Филя Ковшов, Петя Зеленцов и еще несколько сыновей обеспеченных родителей.

Федор Иванович продолжал неторопливо разбирать папки с бумагами. Наконец он согласился, что пересмотреть списки, конечно, можно, хотя он не видит в этом большого смысла. Списки утверждены в роно, и вряд ли там согласятся что-либо изменить.

Разговор с Савиным ни к чему не привел, и учитель ушел от директора с чувством неудовлетворенности...

— Матвей Петрович, — вновь заговорил Степа, — а если бы Филькину стипендию да Нюшке? По справедливости было бы?

Учитель отвел глаза в сторону.

— Все не так просто, Степа. Надо обдумать...

Расставшись с учителем, Степа вышел на улицу и столкнулся в переулке с Шуркой и Митей. Мальчишки упражнялись на турнике.

— Покрутись, покажи номерок, — попросил Митя.

Степа отмахнулся и, помявшись, рассказал про Нюшку.

— Как бы ее выручить?

— Как же выручишь? — с недоумением спросил Митя. — Стипендию мы ей все равно не достанем.

Степа пожал плечами — о стипендии он уже не говорит. Хотя бы помочь Нюшке как следует обуться и одеться. Не побежит же она в школу босая и без пальто.

Вот если бы Нюшка жила в колонии, ребята, конечно бы, выручили ее. Только подай клич. Когда однажды у Степы во время купания пропали костюм и башмаки, то колонисты-комсомольцы, собравшись вместе, три дня пололи в пригородном хозяйстве овощи, заработали деньги и купили ему новую обувь и одежду.

Но здесь, в деревне, все не так, как в колонии. Есть вроде и комсомольцы и пионеры, но летом никто ничего не делает, голоса их не слышно.

Секретарь ячейки Ваня Селиверстов с самой весны нанялся в пастухи в соседнее село, и Степа до сих пор не может встать на комсомольский учет.

Нет, кольцовских ребят не раскачаешь! Каждый занят домашними делами, думает только о своем...

— Чего ты наших ребят оговариваешь! — обиделся Шурка. — Не все у нас такие.

— Да-да, — поддержал его Митя. — Ты нас не задирай. Вот говори, что делать, — сразу поднимемся.

Усмехнувшись, Степа пристально посмотрел на приятелей:

— Я скажу... Только, чур, назад не пятиться.

И, обхватив ребят за плечи, он объяснил. Нюшка с матерью нанялись у Ворона теребить лен. Если ребята соберут большую артель и приведут ее на полосу, то сколько можно будет за один день убрать льна? Вот и помощь Ветлугиным...

— Ох, и башка у тебя! — обрадовался Митя. — Так давай командуй, когда ребят собирать. Завтра, что ли?

— Не горячись! — остановил его Шурка и высказал свои сомнения.

Если родители узнают, что ребята помогают Ветлугиным, то они могут и не пустить их в поле. Надо делать все тайно, без огласки и для начала выйти теребить лён через два дня, в воскресенье. Ребята скажут дома, что отправляются в Субботинскую рощу за грибами, и будут помогать Ветлугиным хоть целый день.

— А у тебя тоже башка! — похвалил Митя. — Если грибы да тайна, мы такую артель соберем — разлюли-малина!

Степа охотно согласился с приятелями, что теребить леи лучше всего в воскресенье. Они договорились, что в артель позовут только самых надежных кольцовских ребят, и направились в обход по избам.

Воскресное утро выдалось туманное, пасмурное.

Степа и Таня проснулись чуть свет, когда Филька еще спал. Они взяли два кузовка, краюху хлеба, соль, огурцы и сказали дяде и тетке, что идут в Субботинскую рощу за грибами.

— Зачем же в такую даль! — заметил Илья Ефимович. — Сходили бы в Замызганки — и грибов полно и близко.

— А мы груздей хотим набрать, — отведя глаза в сторону, объяснил Степа.

— Ну, если за груздями — тогда топайте. Груздь, он не везде родится, — согласился Илья Ефимович.

Степа и Таня поспешно вышли на улицу и задами пробрались за околицу к старой раскидистой иве. Ребят никого еще не было.

— Эх, подведут друзья-приятели! — вздохнул Степа.

— Да нет, — не очень уверенно сказала Таня. — Раз обещали — должны быть...

Ждали минут двадцать. Наконец из тумана вынырнули Митя Горелов и Афоня с огромной плетеной корзиной.

Митя признался, что он проспал, и пожаловался на Афоню:

— Видали, какую корзинищу прихватил! Воз грибов войдет.

Афоня пожал плечами — он тут ни при чем. Во всем виноват отец: узнал, что сын идет за грибами, и навязал ему самую большую корзину, какая была в доме, да при этом еще наказал: «Без полной и домой не заявляйся!»

— Тогда и шастай сразу за грибами! — с досадой сказал Митя. — Забыл, зачем мы собрались?

— Ладно, не цапайтесь, — остановил их Степа.

Вскоре во главе с Шуркой подошли еще несколько мальчишек и девчонок.

— Трудовой артели привет! — Шурка помахал всем рукой и обратился к Степе: — А ты это здорово придумал — ребят собрать!

Степа повел «трудовую артель» в поле. Ребята прошли мимо опустевших полос с колючим ржаным жнивьем, пересекли широкую луговину, где на молодой, сочной отаве паслись коровы и телята, и, миновав редкий осинник и заросли лозняка, увидели льняную делянку Ковшовых.

Лен был посеян на залежной земле и вырос на славу. Густой, ребятам почти по пояс, он стоял ровной, плотной стеной, выкинув вверх свои круглые, словно точеные, слегка побуревшие коробочки.

На дальнем конце делянки уже работали Нюшка с матерью. Ребята подошли ближе.

— А-а, грибники! — разогнув спину, улыбнулась Аграфена. — Да на такую ораву и грибов в лесу не хватит.

— А мы не по грибы, — деловито сказал Степа. — Мы к вам на подмогу... — И он объяснил, что придумали ребята.

Нюшка бросила быстрый взгляд на Степу и без слов поняла, кто придумал эту «артель». Она покраснела и, нагнувшись, принялась торопливо теребить лен.

— Ну и ну! — заговорила Аграфена. — Вот вы какие! А я думала, только озоровать и повесничать горазды. — Но она тут же спохватилась: — А Илья Ефимыч вас на полосе увидит? В шею же турнет!

— А мы ему не покажемся, — объяснил Степа. — Заляжем в кустах — и нет нас. Будто вы с Нюшкой вдвоем на полосе работаете.

— А с грибами как быть?

— Наберем попозже, — сказал Митя.

— А лен теребить вы умеете? — допытывалась Аграфена.

— Это пара пустяков, — заверил Шурка.

Аграфена только развела руками:

— Ну что ж, попробуйте, коли охота!

— Становись! — скомандовал Степа.

Ребята положили на землю кузовки и корзины, сняли пиджаки и куртки и, развернувшись цепью, принялись теребить лен.

Вначале работа показалась совсем несложной — надо было набрать в руку побольше мягких зеленых стеблей льна и выдернуть их из земли. Потом выдернуть второй пучочек, третий, четвертый, сложить их вместе и связать прядкой льна в небольшой снопик.

Аграфена внимательно следила за помощниками. Старались они на совесть, но от спешки то и дело пропускали стебли льна и заминали их ногами.

— Э-э, нет, теребильщики! Так дело не пойдет, — сказала Аграфена. — Меня Илья Ефимыч за такую работу не похвалит. Смотрите-ка сюда... — И она показала, как надо теребить лен: плавно, без рывков, небольшими пучками, низко наклоняясь к земле.

Особенно не ладилась работа у Степы. Чтобы не отстать от других, он захватывал руками как можно больше стеблей льна и рывком выдергивал их из земли. Снопики у Степы получались неровные, лохматые.

К нему подошла Нюшка.

— Ты раньше-то лен теребил? — вполголоса спросила она.

— Нет, не приходилось.

— Оно и видно... Ты не спеши, полегче дергай. И обеими руками за лен берись, да пониже... — Нюшка вдруг разогнула спину и вгляделась в сторону перелесков. — Мама, гляди: Ворон кружит.

В перелесках действительно мелькнула какая-то фигура.

— А ну, артельщики, прячься кто куда! — распорядилась Аграфена. — А то с Ковшовым разговоров не оберешься.