Сначала подали салат из крабов с майонезом и зеленью, потом раков по-креольски с чесноком, красным перцем, соусом пири-пири и ломтиками манго. Затем настала очередь джамбалайи с пюре из новоорлеанского картофеля и миниатюрными початками отваренной кукурузы. После принесли салат из креветок с горчичным соусом. Лимонный пирог оказался таким вкусным, что Блэквелл не удержался и положил себе второй кусок. Затем, как обычно, последовали кофе, бренди и сигары.

После кофе парагвайский профессор с женой отправились отдохнуть, сразу же после них поднялись из-за стола Эмилио и Хуанито, а через пару минут их примеру последовали Гарсия и Чако. За столом остались только Блэквелл, Гусман и Мерседес. Хотя Блэквелл чувствовал тяжесть в желудке, он знал, что это не помешает ему совершить убийство. Разумеется, после того, как он получит чек.

Поднявшись, Гусман обратился к Блэквеллу:

– Может, прогуляемся немного по саду? Ты уж извини нас, дорогая.

…Блэквелл и Гусман шли по тропинке ухоженного сада. Белое солнце висело на джинсово-голубом небе. Они подошли к искусственному пруду, постояли немного на мостике, выполненном в японском стиле, и полюбовались плавающими внизу золотыми рыбками.

– Теперь можно и поговорить, – сказал Гусман. – Когда я получу оружие?

– Завтра вечером, – ответил Блэквелл.

– Где?

– Надеюсь, у вас есть грузовое судно?

– Да, «Эспириту де Гуанохуато» в порту Эверглейдс.

– Завтра вечером на него погрузят оружие.

– Откуда оно?

– Это уже мое дело, мистер Гусман.

– Но мы раньше не имели общих дел, мистер Блэквелл, – заметил Гусман. – Хочу вам напомнить, что этот груз имеет для меня особую ценность. О цене мы договорились. Я хочу получить хороший товар.

– Само собой разумеется.

– Не совсем. В этом городе полным-полно нечестных людей. Они могут пообещать вам что угодно. Но смогут ли они прожить достаточно долго, чтобы потратить полученные деньги, – в этом я глубоко сомневаюсь.

– Это угроза, мистер Гусман?

– Ни в коем случае. Я просто хочу предупредить, что на вашем пути могут встретиться нечестные люди. А теперь, я полагаю, вы хотели бы получить деньги?

– Мистер Фрамиджян сказал, что это обычная процедура.

Гусман сунул руку в карман и достал конверт. Открыв его, он вытащил чек. Блэквелл заметил, что чек на сумму девять миллионов долларов был выписан на получателя.

– Я полагал, что речь шла о двадцати миллионах, – сказал он.

– Здесь только половина. Остальное вы получите завтра.

– Но девять миллионов – это не половина от двадцати, – заметил Блэквелл.

– Я ведь должен получить свои комиссионные, – ответил Гусман. – Разве я этого не заслуживаю?

Блэквелл ничего не знал о комиссионных и о том, что ему выплатят лишь половину суммы. Когда же ему убивать Гусмана – сейчас или потом? Наверное, сейчас. Пора приступать к трюку с картой. Сложив чек, он засунул его во внутренний карман пиджака.

– Что ж, мне пора идти, – сказал Блэквелл. – Извините, что так быстро, но у меня куча дел.

– Конечно. Я прекрасно вас понимаю. Приходите завтра вечером. Я устраиваю большую вечеринку. Будет полно еды, выпивки, женщин, наркотиков, музыки и веселья. Тогда и получите вторую часть суммы.

– Идет, – ответил Блэквелл. – Может, вы покажете мне дорогу? – Он вытащил из кармана отравленную карту.

– Разумеется. Куда вы собираетесь поехать? – спросил Гусман, протягивая руку к карте.

– К Морскому аквариуму, – ответил Блэквелл. – Я слышал, там потрясающие дельфины. Я от них просто балдею.

Прежде чем Гусман успел дотронуться до карты, другая рука взяла ее у Блэквелла. Рука в длинной белой перчатке. Рука Мерседес.

– Морской аквариум? Вы должны были проезжать мимо, когда направлялись сюда из Майами. Это вот здесь. Вы действительно интересуетесь рыбами, мистер Блэквелл?

– О да, – поспешно ответил Блэквелл. – Но больше всего мне нравятся дельфины.

– Я как раз туда еду, – сообщила Мерседес. – Можете следовать за моей машиной.

– Прекрасно, – сказал Блэквелл.

И с облегчением вздохнул при мысли, что ему не придется убивать Гусмана прямо сейчас. Вдруг действительно завтра надо будет забрать оставшиеся девять миллионов.

Блэквелл осторожно взял карту из рук Мерседес. И они вместе направились к машинам.

Служанка убрала со стола остатки обеда. Проследив за этой процедурой, Эмилио пошел за почтой. Она всегда лежала на изящном небольшом столике из красного дерева в центральном холле возле полой слоновьей ноги, в которой стояли зонтики. Эмилио бегло просмотрел конверты. Как всегда, пачка счетов. Это для Хуанито. Предвыборные листовки от различных политических кандидатов и проспекты новых ресторанов. В мусор. На столике лежало еще одно письмо в твердом ворсистом конверте кремового цвета. Оно выглядело официальным и каким-то европейским. Без обратного адреса.

Эмилио, служивший адъютантом Гусмана в карательном отряде смерти в старые добрые времена, а теперь исполняющий обязанности телохранителя, взял письмо мозолистыми пальцами. Должно быть, каким-то шестым чувством старый ветеран учуял опасность, потому что встряхнулся, как мокрый пес, прикусил нижнюю губу и только после этого понес письмо хозяину.

Дон Альфонсо сидел в старинном деревянном кресле в своей любимой оружейной комнате с тяжелой от похмелья головой и распухшим от постоянного нюхания кокаина носом. Он взял кремового цвета конверт и нахмурился. Затем при помощи штык-ножа вскрыл конверт и достал сложенный листок бумаги. Письмо оказалось коротким:

«Сим официально извещается о присвоении вам статуса Жертвы в Охоте № 23441А.

Желаем удачи.

Охотничий комитет».

– Эмилио! – заорал Гусман.

Эмилио прибежал из соседней комнаты, где терпеливо ждал, когда Гусман позовет его.

– Прочитай, – сказал Гусман, – и скажи, что все это значит?

Сидевший в машине Альварес поднял телефонную трубку.

– Откуда вы мне звоните?

– Из Морского аквариума, – ответила Мерседес. – До этого у меня не было никакой возможности добраться до телефона. Что там происходит?

– Пока все тихо. Фрамиджян в доме. Я видел его пару раз и уверен, что там есть кто-то еще. Только я пока не знаю, кто именно. Манитас сидит на телеграфном столбе и пытается рассмотреть, что делается внутри. Мы лазим туда по очереди. Слушайте, я без сигарет, а тут поблизости нет ни одного киоска. Долго нам еще тут торчать?

– Пока не узнаете, что происходит в доме.

– У меня вечером свидание. Я могу на него опоздать!

– Забудь о свидании. Багамская корпорация платит тебе достаточно за то мизерное время, в течение которого мы тебя используем. Будете наблюдать за домом до тех пор, пока не выясните, что там происходит.

Альварес повесил трубку и медленно выругался. И как это он забыл бросить в бардачок пару пачек сигарет? А как быть с Лолой Мартинес, которой он сегодня назначил свидание?

Вдруг краем глаза он заметил какое-то движение. Повернувшись, Альварес увидел женщину, направляющуюся в сторону дома Фрамиджяна. Альварес был уверен, что она пройдет мимо, но женщина подошла к двери.

«Кто она такая и что тут забыла?» – подумал Альварес.

– Бью восьмеркой, – сказал Фрамиджян.

Он со звоном положил карты на стол. Это звенела цепь, которая была пропущена через наручники и крепилась к ножке стола.

– Сукин сын! – воскликнул Поляк. – Как тебе удается все время меня обыгрывать?

– Я, приятель, родом из Майами, – сказал Фрамиджян. – А у нас в Майами самые лучшие игроки в джин-рамми. Но у вас тоже неплохо получается.

– Спасибо большое, – ответил Поляк. – Итак, я тебе уже должен четыре сотни.

– Шесть сотен, – уточнил Фрамиджян. – В последней сдаче мы удвоили ставки.