В то утро, когда моя детальная телеграмма попала к Гарри Хэму, он не испытывал особого удовлетворения жизнью. Он чувствовал, что ему скучновато. Первый прилив радости от того, что он живет на замечательном острове, прошел. Он привел в порядок дом, подал заявление для получения бумаг, которые нужны, чтобы находиться в Испании на положении постоянного жителя. Сад выглядел прекрасно, он уже завел кое-каких друзей. Но чего-то не хватало, и Гарри сам точно не знал чего.

Он сказал мне, что обрадовался, получив мою телеграмму, потому что в тот момент был готов на что угодно, лишь бы заняться чем-нибудь.

Он оторвал зад от кресла, или, как он говорил, завел свою «мадам сижу», и совершил двадцатиминутную поездку до порта Ибицы. Гарри долго расхаживал по пристани, разыскивая «Индустриас Марисол». И наконец нашел. Маленькую лавку, торгующую скубами, популярными здесь аквалангами, и мелочами для подводного плавания, приткнувшуюся в конце аллеи Калле-дель-Виржен. Лавка была закрыта.

Гарри обошел вокруг, заглянул в окно, раздумывая, что же делать дальше. День стоял прекрасный, порт гудел, был июнь, отличная погода, каждую неделю прибывали туристы, с июля начинался большой сезон.

Немного спустя старик, сидевший через дорогу в лавке, где чинили ботинки, заметил, что Гарри пытается заглянуть в окно «Индустриас Марисол».

– Вы ищете Вико?

– Это его магазин?

– Да, Вико и его брата Энрике.

– Где их можно найти?

– Прошлой ночью Энрике уехал с острова. Как я слышал, он полетел в Сан-Себастьян. А Вико отправился на рыбалку с братьями Гуаш.

– Они скоро вернутся?

– Кто знает? – пожал плечами старик.

– Разве рыбачьи лодки обычно на закате не возвращаются домой?

– Которые нанимают туристы, да. Но братья Гуаш торгуют рыбой. Никто не знает, сколько времени они пробудут в море.

– Есть способ, каким я мог бы связаться с ними?

– Можете попросить морских чаек, – засмеялся старый сапожник.

Продолжая улыбаться, он отвел глаза – сама хитрость. Гарри знал этот взгляд островитян: ничего не говорить чужому.

– А как же их бизнес? Кто ведет дела, когда их нет?

– Мария Гуаш, конечно. Их сестра.

Гарри записал адрес и отправился в Санта-Гертрудис к домику Марии.

Мария жила на маленькой, тщательно ухоженной ферме на холмах недалеко от Санта-Гертрудис. Низкий каменный дом представлял собой одну из старомодных фазенд. Обычно их размеры зависели от величины конькового бруса, для которого брали самую длинную часть закаленного морскими ветрами дуба. Вокруг дома два поля миндальных деревьев. Несколько акров овощей, таких, как капуста и картошка. Небольшой участок в середине полей засажен algorobos, рожковыми деревьями, стручки которых местные жители сушат, размалывают и этой мукой зимой кормят животных. О приближении Гарри объявила собака. Одна из тех длинных, худых, желтоглазых гончих, которых можно считать частью истории острова со времен карфагенян.

Гарри остановился на ответвлении тропинки перед самой фермой. Женщина вышла, встала на пороге веранды и, закрывая глаза от солнца рукой, смотрела на Гарри.

– Разрешите? – спросил он. И когда она кивнула, открыл ворота и пошел к дому.

Хотя хозяйка явно принадлежала к местным, ее одежда не была монотонно черной, как у большинства стареющих женщин острова. Она еще носила длинную пышную юбку, блузку с длинными рукавами и маленький жакет. Женщины Ибицы одеваются так уже много столетий. Но ее юбка была не из черного материала, а украшена коричнево-белыми узорами. И на кремовой блузке тоже виднелись мелкие фигурки. Черты ее лица были строгие и красивые. Волосы, черные, прямые, блестящие, стянуты узлом на затылке.

Для островитянки она была высокой и стройной. В ней чувствовалось спокойствие, что Гарри очень понравилось. Он подумал, что ей под сорок или чуть больше.

Гарри представился. Как принято на Ибице, он рассказал женщине, где живет и как давно поселился на острове. Потом объяснил, что выполняет поручение друга. А проблема у друга такая: он послал сеньору Вико в «Индустриас Марисол» партию товара и не получил оплаты. А он, Гарри, только что узнал, что сеньор Вико ушел рыбачить вместе с братьями Гуаш. И Гарри подумал, не знает ли она, куда они отправились и когда вернутся.

– Об этом они мне ничего не говорили, – ответила Мария. – Но иногда Пабло и Сезар уходят рыбачить и остаются в море несколько дней кряду. Иногда они заходят в порт на главной земле, чтобы заправить баки, и тоже остаются там на несколько дней. Они могут отсутствовать неделю или даже больше.

– И вы не знаете, куда они отправились в этот раз?

– Нет, – ответила она. Однако Гарри заметил, что она обеспокоена. С ними поехал Вико. И, видимо, Мария, так же как и Гарри, подумала: что он мог прихватить с собой в эту поездку? Может быть, пять полностью экипированных виндсерферов, чтобы продать их где-нибудь на Лазурном берегу Франции?

– Есть человек, знающий, куда отправились ваши братья?

– Рыбаки все знают друг о друге, – проговорила она. – Вы можете поспрашивать в доках. Но вам все равно ничего не скажут.

– Да, – вздохнул Гарри. – Спасибо за помощь, но, как я понимаю, мне, наверное, стоит попытаться.

Мария колебалась. С любопытством разглядывала его. Потом спросила, не хочет ли он выпить стакан воды. Гарри ответил, что был бы очень рад. Она предложила ему сесть в тени на веранде под виноградной лозой. А сама вошла в дом и принесла стакан воды.

– Ого, – воскликнул Гарри, сделав несколько глотков, – что за необыкновенная вода?

– Она из колодца на ферме моего деда, – Мария выглядела очень довольной, – на другой стороне за Сан-Хуаном. Это лучшая вода на острове.

– Да, просто замечательная. Спасибо. – Он допил стакан, поставил его на перила и встал.

– Мои братья не попадут в беду? – спросила Мария.

– Насколько я знаю, нет, – ответил Гарри. – Но если они контрабандой вывозят из Испании украденные товары, то у них могут быть неприятности.

– Вы думаете, Вико украл эти доски и использует моих братьев, чтобы куда-то их доставить?

– Похоже на это, – согласился Гарри.

– Подождите минутку, – попросила она. – Братья могут привезти контрабандой немного виски или сигарет, как и все рыбаки. На этих островах контрабандой промышляют столетиями. Но мои братья никогда не станут заниматься перевозкой краденых товаров.

– Наверно, они не знают, что эти доски краденые, – заметил Гарри. – Наверно, они везут их для Вико как обычный груз.

Мария с минуту подумала, потом вошла в дом. Через мгновение она вышла в черной косынке, накинутой на волосы, и в шали, закрывающей плечи.

– Я пойду с вами и поговорю с мужчинами в доках. Иначе вы ничего не добьетесь от них. Кто-нибудь наверняка знает, куда отправились мои братья.

Во время полета в Париж Ракель немного рассказала о себе. Она говорила, что родители у нее невысокого роста, а она, единственная дочь, выросла до пяти футов девяти дюймов и получилась самой высокой в семье почти за сто лет. Она ходила в школу в Уокегене, штат Иллинойс, и живо описывала, какие у них там бывают холодные зимы и как однажды в феврале одичалые соседские собаки начали сбиваться в стаи и покусали случайного доставщика посылок. Она рассказывала, как ее отец, священник англиканской церкви, превратился в рабочего, ремонтирующего жатки фирмы «Маккормик», когда вся его конгрегация, двадцать три семьи, переехала из Литтл Доркинга в Гемпшире на Гавайи.

Мы развлекали друг друга наполовину выдуманными рассказами и двусмысленными взглядами, а самолет устало тащился на восток над гофрированной серой Атлантикой. Солнце ушло за горизонт, и начали показывать кино. Комедию, в которой Джордж Бернс играл Тамерлана. Я надолго погрузился в раздумья, вспоминая лица в толпе провожающих и задаваясь вопросом, не заметил ли я среди них вчерашнего представительного мужчину.