– Хоб, я попала в беду.

– Прискорбно слышать, – промолвил Хоб, оттягивая время, чтобы чувство сострадания успело вернуться к нему. – Что стряслось?

– Эмилио в Париже.

– Знаю. Я только что пил с ним пиво.

– Он только что звонил. Пытается заставить меня встретиться с ним.

– Откажи ему.

– Конечно, я отказала. Но Эмилио не понимает, когда ему говорят «нет».

– Ему придется научиться. Здесь Франция, одна из немногих оставшихся на свете стран свободы.

– Типы вроде Эмилио добиваются своего любой ценой. Хоб, тебя можно нанять?

– Ради этого я и живу, – подтвердил Хоб. – А что ты придумала?

– Небольшая работа по сопровождению. Мне надо встретиться с модельером на авеню Монтень, а я боюсь выйти из квартиры. Я в самом деле не готова к сцене с Эмилио. Если можешь, просто сопроводи меня до рю Монтень, а потом забери оттуда через час или около того.

– Это мне по плечу. Где ты остановилась?

– Бульвар де Терн, четыреста тридцать семь, в Шестнадцатом округе.

– А какое там метро?

– Понятия не имею. И потом, у нас нет времени на метро. Возьми такси за мой счет.

– Ты уверена? Я на другом конце Парижа.

– Сейчас не время считать сантимы, – ответила Аврора. – Скажи консьержке, что ты за мной. Приезжай быстрей, ладно?

Хоб представился консьержке – миниатюрной испанке – и сказал, к кому приехал. Позвонив по переговорному устройству у себя в будочке, та сообщила:

– Она спускается.

Хоб кивнул и вышел на улицу. Стоял чудесный летний день, без единого изъяна, ничем не выдающийся. Синее небо, пушистые белые облачка. По бульвару де Терн упорядоченно катили машины. Дальше по улице пивная «Лорен» бойко торговала своим ходовым товаром, террасы ее были заполнены хорошо одетыми людьми – сплошь представителями верхушки среднего класса, населяющего райский Шестнадцатый округ. Эмилио не показывался.

На вышедшей Авроре был элегантный темно-синий костюм и круглая шляпка в стиле тридцатых, в этом году снова вошедшем в моду. Помахав Хобу, она направилась к нему. Выглядела она свежей и отдохнувшей, однако с опаской стреляла глазами вверх и вниз по улице.

– Вряд ли ты его тут увидишь, – успокоил ее Хоб. – Полчаса назад я покинул его в Тринадцатом.

– Этот человек меня пугает, – призналась Аврора. – Если ты этого еще не понял.

Заметив свободное такси, Хоб подозвал его. Аврора назвала шоферу адрес на рю Монтень. По пути она то и дело поглядывала в окно.

– Ты в самом деле считаешь, что он тебя преследует? – поинтересовался Хоб.

– Ему палец в рот не клади. – Она со вздохом промокнула глаза. – Ты не поверишь, но он был такой милый, когда мы только-только познакомились.

Хоб кивнул. Какие ж тут могут быть сомнения?

– Я знаю, что он старается везде выглядеть крутым. Пожалуй, он и есть крутой. Но он был так нежен со мной. Так покровительственен. – Она на миг задумалась. – Может, эта покровительственность была напускной. Может, на самом деле он просто собственник. Но поди угадай! – Она снова вздохнула. – В каком-то смысле это вина Макса. Он подзуживал меня встречаться с Эмилио, чтобы я могла приглядывать за ним.

– А ему-то зачем это понадобилось? – удивился Хоб.

– Эмилио заставлял Макса заниматься нелегальными делишками, Максу это совершенно не нравилось, но он никак не мог найти способ сорваться с крючка.

– Что у Эмилио есть на Макса? Или ты не хочешь об этом говорить?

Аврора хмыкнула.

– Ну, ты ведь мой частный детектив. Если я не могу открыться тебе, то уж никому не могу.

– Довольно верно, – подтвердил Хоб. Аврора явно соображает, что к чему.

– Это все из-за наркоты. Произошло около года назад. Постоянный источник Макса иссяк, и он купил у другого. У стопроцентно надежного человека, как ему сказали. Им оказался Эмилио.

– А ты не представляешь, как Эмилио вышел на Макса? Через Келли?

– Нет, Келли недолюбливал Эмилио и не доверял ему.

– Молодец Келли. Продолжай.

– А после второй покупки Эмилио накрыл Макса. Вытащил свой значок и пистолет. Показал Максу маленький диктофон, где был записан весь разговор. Инкриминирующий, как он это назвал. «Теперь ты сядешь, Макс», – заявил он. Голос его был ужасен.

– Но Макс не сел.

– Нет. Он начал умолять Эмилио, сказал, что он всего лишь потребитель, мелкая рыбешка, что марафет – единственное противозаконное деяние в его жизни, что он даже в налоговой декларации никогда не лгал. А Эмилио выслушал, кивнул и пообещал: «Что ж, может, что-нибудь придумаем». А Макс попросил: «Я сделаю что угодно, только не арестовывай меня». Тогда Эмилио сказал: «Я свяжусь с тобой через пару дней».

– И затем?

– Примерно через неделю Эмилио пришел и рассказал Максу, что у него на уме. Он хотел, чтобы Макс сделал большую закупку и организовал сбыт товара. Эмилио планировал схватить покупателей Макса. Так оно с тех пор и повелось.

Хоб подозревал, что все далеко не так просто, но счел, что сейчас не время докапываться до истины. Кроме того, лично его это никоим образом не касалось, во всяком случае, пока.

Такси остановилось по указанному адресу на рю Монтень. Хоб заплатил шоферу тысячефранковой банкнотой. Уговорившись, что Хоб заберет ее через два часа, Аврора вышла. Хоб убедился, что она спокойно вошла в «Ментено», и направил шофера на Сен-Дени.

Жан-Клод и Найджел сидели на террасе «Пье Ко», только что покончив с пиццей и пивом в предвкушении того, что счет будет оплачен Хобом. Найджел выглядел исключительно респектабельно в своем летнем твидовом пальто и мягкой шляпе. Бороду он только что подстриг, а волосы аккуратно причесал. Жан-Клод, как всегда, предстал в хулиганской ипостаси: облегающие синие джинсы с утыканным заклепками мотоциклетным поясом, тельняшка в красно-белую горизонтальную полоску, к нижней губе широкого тонкогубого рта прилеплена сигарета. Хоб обрадовался, увидев, что его команда выглядит так благополучно.

Не теряя времени, Жан-Клод перешел к делу.

– Хоб, по-моему, у меня есть зацепка по поводу того, кто приветил тебя давеча. Помнится, ты упоминал, что это был молодой араб с усиками и большой родинкой на левой щеке.

– Разве я так говорил? – удивился Хоб. – Ладно, продолжай.

– Ты еще сказал, что у него заячья губа.

– Не помню, чтоб я это говорил.

– Боже мой, Хоб! – не выдержал Найджел. – Ты же должен быть наблюдательным! Внимание к деталям должно быть sine qua non[101] частного сыщика.

– Только в книжках, – возразил Хоб. – Настоящий сыщик зачастую упускает мелкие детали. Если я сказал, что у него заячья губа, значит, наверно, оно и в самом деле так. Так как насчет этого парня?

– В общем, – ответил Жан-Клод, – негусто для начала, но я порасспросил тут кое-кого. Мои друзья говорят, что этот тип Халил – крупный мокрушник из Северной Африки, Ирака или что-то в этом роде. Мои друзья думают, что он приехал в Париж, чтобы отколоть номер-другой.

– А при чем тут я?

– Если бы я знал, я бы уже распутал дело, вместо того чтобы питать сильные подозрения.

– Что ж, это пока что лучшее, чем мы располагаем, – заметил Хоб. – Ну и где нам искать этого субъекта?

– Мои друзья не знают. Но они знают кое-кого, кто может знать.

– Кто же?

– Ее зовут Мимет. Молодая дама из провинции, из Нанта, что ли, учится быть дорогостоящей девочкой по вызову, специализируется на арабах.

– Я не знал, что для этого надо учиться, – прокомментировал Хоб.

– Ты будешь удивлен.

– Пожалуй. Где найти эту Мимет?

– Обычно она появляется у входа в «Бебор» примерно в это время, чтобы найти клиента.

Всего в паре кварталов от ресторана.

– Лады, – Хоб взял счет, как положено частному детективу, совещающемуся со своими оперативниками. – А как нам ее узнать? Ты с ней знаком, Жан-Клод?