– Тебе нельзя вылететь, – размышлял дальше ректор, разглядывая стену и расхаживая вдоль помещения. Тяжёлые каблуки сапог постукивали по камню и отдавались глухим эхом у меня в груди.

Я только сейчас рассмотрела картину на противоположной стене, поместившуюся между узкими, высокими полками с литературой. На изображении раскинулись высокие вербы вокруг лазурной воды пруда. Под голубым сиянием элея и мауриса по кругу монументально возвышались пять колонн.

– Ты не попадёшь в Криту без билета в академию, – подытожил ректор.

– Я слышала, что Нэйша открыла мосты через Полог смерти и позволила народам сотрудничать. Значит, я смогу перебраться в вашу страну и без обучения… – Я окинула скептическим взглядом стены библиотеки.

– Да. – Нариэн повернулся, отдал мне томик «Истинных уз» и с оттенком трагизма добавил: – Но всё сложно, Мэй. И пока неизвестно, к чему приведут эти открытые дороги, ведь кританцы и иманцы долгое время были отрезаны друг от друга. А ещё не забывай, что ты оборотень.

– Как это можно забыть? – Я сдавленно прыснула и потёрла ладонью горячую щёку.

– Тебе категорически нельзя выходить к людям одной и надолго оставаться в толпе. Я запрещаю.

– Вы… – неосознанно вырвалось у меня.

Мужчина зыркнул на меня так зло, что я поперхнулась словами.

– Ты! – подчеркнула я, чтобы показать, что не боюсь его, – не удержишь меня возле себя силой и не станешь приказывать, как жить и что делать.

– Стану, Мэй. – Несколько шагов, и он оказался рядом. Надо мной. Снова разгневанный и… такой… Его запах, сильнее других ароматов, проникал в кровь с каждым вдохом.

– Это бессовестно. Я и так ходила по обрыву, а ты, властный ректор, мало того, что привязал меня к себе насильно и обманом, так и ещё командовать будешь? Я никогда на это не пойду! Я дочь альфы! Воспитана управлять, а не подчиняться. Ты забываешься, простой смертный.

– Пойдёшь. – Ректор понизил голос, наклонил голову набок, будто насмехался надо мной, а меня от макушки до пяток прошибло странной волной тепла. – Потому что кританский брачный браслет сильнее метки почившего оборотня, дорогая. – Нариэн остановился напротив и неожиданно поставил руки по обе стороны стола, вынудив меня отклониться назад и вызвав во мне ступор и гнев одновременно.

Взял мою руку в свою и, коснувшись сухими губами кожи, прошептал:

– Я докажу тебе.

– Не трогайте меня! – взвизгнула я, когда Нариэн приблизился к моим губам. Волоски на коже приподнялись, дыхание зачастило, а сердечный пульс ускорился, громыхая в рёбра, как дурной. Я хотела этого прикосновения. Шэйс, я хотела ощутить его губы на своих.

– Я ничего тебе не сделаю. – Прищурившись, как довольный кот, ректор подался ко мне, но вместо того, чтобы поцеловать в губы, вытянул мою руку и, поставив её между нами, как преграду, поцеловал так ласково и нежно, что у меня перехватило дыхание.

– Пожалуйста, отпустите, – взмолилась я.

А он, гад, только головой помотал и опустился ниже – толкая меня на стол, накрывая тяжёлым мужским телом. Прикрыл глаза, вдыхая запах моей кожи, невесомо касаясь каждого пальца, перебирая их, лаская языком, а я не могла дёрнуться, будто меня огрели сковородкой и не получается прийти в себя. Я пыталась вспомнить боевые заклинания, пыталась заставить себя оттолкнуть мужчину, пока мы не натворили непоправимого, но не могла – язык не поворачивался, а тело трепетало от его тяжести и тепла.

Медленно отстранив мою руку от своих губ, он переместил её себе на щёку, позволив ощутить колкую и густую щетину. Я сама потянулась дальше и, проведя ладонью вверх, по виску, растопырила пальцы и запустила кончики в его мягкие волосы. Белые-белые, будто из них ушла жизнь.

– Такой цвет волос я видела лишь раз, у кланового мага.

– Это после войны с нечистью, – пояснил ректор, устраиваясь между ног. Он приподнялся, провёл руками по моим плечам, огладил высоко вздымающуюся грудь и, нагло зацепив ноющие соски, быстро спустился на бёдра.

– Поседел? – переспросила я.

Слабый кивок и взгляд, норовящий пронзить насквозь.

– Война только началась, Мэй. Мир потонет в огне, если ничего не сделать.

– Но… – Я задохнулась, потому что руки ректора нырнули под юбку, потянули подол платья вверх. – Что вы… ты делаешь? – произнесла сиплым шёпотом, перехватив его затылок, а второй рукой толкнув ректора в грудь, но не сдвинула и на йоту.

– Доказываю тебе… что ты теперь моя. Моя невеста.

– Да вам… Шэйс! Тебе только сила моя нужна! – Я попыталась свести ноги, но ректор вклинился между них и прижал меня к столу, как бабочку, пришпиленную иглой.

– Нужна. И ты… нужна. Брачные узы будут нас сталкивать, тянуть друг к другу сильнее истинной метки, которая не реализована. И одна мысль, что тебя придётся связать с другим, чтобы спасти, меня убивает. Понимаешь, нет?

– Не понимаю. Да и это твои проблемы! Ты сам ко мне привязался!

Его руки добрались до белья и нагло прижались к пульсирующей влаге, а я, вместо того чтобы оттолкнуть, сжала пальцы в белых волосах и потянула на себя.

Искуситель!

– И ты привязалась… – прошептал Нариэн, наклонившись. Я чувствовала в его словах улыбку и обречённость.

– Да… разве тебе откажешь? – Я задышала чаще. Его рука, что лежала у меня между ног, сводила с ума, разгоняла кровь по венам, но не двигалась, испытывая.

– Тише, не заводись, расслабься, а то снова придётся тебе шок-подъём делать. – Он тихо засмеялся и опустил мягкие горячие губы на моё плечо. Под тонкой тканью платья молчала метка. Она не реагировала на ласки мужчины, не мучила меня и не отталкивала его.

И самое страшное, я прекрасно понимала, что без ректора, без его поддержки не протяну здесь, на Крите, и дня.

– Это ты подстроил, что Омар меня не замечает? – спросила я, едва дыша из-за того, что он медлит. Не могла позволить продолжать, но и ощущение, что наслаждение рядом, близко, но принадлежит не мне, было сродни мукам.

Нариэн хитро заулыбался.

– Значит, ты…

– Я. Обезопасил тебя, дурочка.

– Сам дурак.

– Дурак, не отрицаю. – Он не двигался, просто нависал надо мной и, глядя в глаза, вдруг передвинул руку чуть глубже, прикасаясь более интимно, настойчиво.

Преграда из ткани мешала ощущениям, но и обостряла их. Я слабо выгнулась и застонала, не удержавшись, на что ректор отреагировал слабым смешком, а мне тут же захотелось его ударить, но я не смогла оторвать руки от крепкой шеи. Лишь тянула на себя, заставляя безмолвно продолжать.

Волчица давно созрела – ей хотелось мужской ласки, настоящего блаженства, но папа оградил меня от этого, будто думал, что я никогда не вырасту. Теперь я знаю, что он планировал. Прекрасно знаю. Если бы не вмешался кританский оборотень, моя судьба была предрешена. Родным отцом! Глава клана хотел выдать меня замуж за сына другого альфы – изверга, который берёт в жёны только девственниц. Клеймит их собой, а потом молодые жёны скоропостижно умирают без явных на то причин. Та же участь теперь ждёт Сиэль, и я должна ей помочь. Обязана спасти…

– Нариэн, – пролепетала я, пытаясь совладать с собой, пытаясь докричаться до него. – Нельзя же…

– Нельзя, – ласково шепнул он, потёрся носом о мою щёку, прижался лбом ко лбу и сильнее сжал ладонь под юбкой, вызывая во мне бурю, способную сокрушить библиотеку и зацепить взрывной волной половину академии. – Но так хочется…

– Ты поможешь мне открыть книгу?

– Мы не успеем, Мэй. Элей выходит на небо слишком редко. – Его ласки усиливались, мужчина дышал тяжело и сипло, будто не мог успокоиться. – Как ты пахнешь, Мэй… – Он шумно потянул носом и прикрыл глаза. – С ума меня сводишь.

– Влюбились, ещё скажете? – Я слабо хохотнула, потому что было не до смеха. Невероятные ощущения от близости ректора выносили меня за пределы моего характера. Я поддавалась, разрешала ему вольно бродить по внутренней стороне бёдер, поглаживать меня между ног и касаться запретной точки. Но Нариэн не спешил, он словно оттягивал момент истины, словно сомневался, нужно ли ему это.