Сим выпучил глаза, у него был такой вид, словно он пытался побледнеть и покраснеть одновременно. Фела расхохоталась, видя, как он растерялся.
— О, малые боги! Сим, ну неужели ты думаешь, будто я слепая? Это приятно, тебе это доставляет удовольствие. Что в этом дурного?
Повисло молчание.
— Ничего, наверное… — сказал наконец Сим. Он поднял глаза, неуверенно улыбнулся мне и смахнул челку с глаз. — Ты только на меня так не смотри, как она говорила, ладно?
Он улыбнулся шире, искреннее.
— А то, боюсь, я этого не переживу!
Я, не задумываясь, усмехнулся в ответ. Сим всегда умел заставить меня улыбнуться.
— Кроме того, — сказала ему Фела, — ты совершенно идеален такой, какой ты есть.
Она поцеловала его в ухо, словно поставила печать на его улучшившемся настроении, потом снова обернулась ко мне.
— С другой стороны, если связаться с тобой, это совершенно не окупится, — напрямик сказала она.
— Ты что имеешь в виду? — осведомился я. — А как же мой взгляд? Темное эльфийское нечто и так далее?
— О-о, ты обворожителен. Но девушке нужно нечто большее. Она хочет, чтобы мужчина был ей предан.
Я покачал головой.
— Я не стал набрасываться на нее, как все прочие мужчины, которых она встречала прежде. И ее это бесит. Я понял, что происходит.
— А ты никогда не думал, что она может чувствовать то же самое? — спросила Фела. — Знаешь, какая у тебя репутация по части отношений с дамами?
— Ну что мне теперь, затворником сделаться? — сказал я, повторив то, что она сказала Симу, хотя это прозвучало резче, чем я хотел. — Обугленное тело Господне, я видел ее в объятиях едва ли не десятков мужчин! А тут она вдруг обиделась, что я сводил другую женщину посмотреть пьесу?
Фела посмотрела на меня в упор.
— Ты не просто катался с ними в коляске. Женщины-то между собой разговаривают.
— Чудесно. Ну, и что же они говорят? — с горечью спросил я, глядя в свою миску с супом.
— Что ты обаятельный, — ответила она как ни в чем не бывало. — И вежливый. И не лезешь руками куда не просят — некоторых это, видимо, разочаровывает.
Она слегка улыбнулась.
Я с любопытством посмотрел на нее.
— Это кого же?
Фела замялась.
— Мерадин, — сказала она. — Но я тебе ничего не говорила!
Я покачал головой.
— Да она мне и двух десятков слов не сказала за обедом. И она еще разочарована, что я не начал к ней приставать? Я был уверен, что я ей не нравлюсь.
— Тут у нас не Модег, — сказала Фела. — В здешних краях люди неразумно относятся к сексу. Многие женщины не знают, как вести себя с мужчиной, который не позволяет себе вольностей.
— Ну ладно, — сказал я. — А что еще говорят?
— Да ничего особо удивительного, — сказала она. — Что, хотя ты и не липнешь, затащить тебя в постель труда не составляет. Ты щедр, остроумен и…
Она запнулась, явно испытывая неловкость.
— Валяй! — сказал я.
Фела вздохнула и добавила:
— Держишься отстраненно.
Это был совсем не тот сокрушительный удар, которого я ждал.
— Отстраненно?
— Ну, иногда девушке хочется просто пообедать, — пояснила Фела. — Или пообщаться. Или поболтать. Или потискаться — так, по-дружески. Но в первую очередь ей хочется, чтобы мужчина…
Она нахмурилась и начала заново:
— Ну, когда ты с мужчиной, тебе хочется…
Она снова осеклась.
Я подался вперед.
— Ну-ну, говори же!
Фела пожала плечами и отвела взгляд.
— Если бы мы с тобой были вместе, я бы все ждала, что ты меня оставишь. Нет, не прямо сейчас. Не со зла, не из подлости. Но я бы знала, что ты уйдешь. Ты не похож на мужчину, который готов остаться с одной девушкой навсегда. В конце концов ты уйдешь за чем-то, что важнее меня.
Я ковырял картошку у себя в супе, не зная, что думать.
— Тут дело в чем-то другом, не только в преданности, — сказал Сим. — Ведь Квоут ради этой девушки весь мир перевернет, разве не видно?
Фела внимательно вгляделась в меня.
— Да, пожалуй, — тихо сказала она.
— Ну, раз тебе видно, значит, и Денна тоже должна это понимать! — рассудительно заметил Симмон.
Фела покачала головой.
— Мне нетрудно это разглядеть, потому что я от него достаточно далеко.
— Любовь слепа? — расхохотался Сим. — Это и все, что ты можешь сказать в качестве совета?
Он закатил глаза.
— Ради бога!
— Да кто говорит, что я влюблен? — вмешался я. — Я такого не говорил. Она сбивает меня с толку, я к ней привязан. И не более того. Как я могу ее любить? Я недостаточно хорошо ее знаю, чтобы всерьез говорить о любви. Как можно любить то, чего не понимаешь?
Они молча уставились на меня. А потом Сим разразился заливистым мальчишеским смехом, как будто отродясь не слыхал ничего смешнее. Он взял Фелу за руку и поцеловал ее прямо в граненое каменное кольцо.
— Ты выиграла! — сказал он ей. — Любовь не просто слепа, она еще и глухонемая. Никогда больше не усомнюсь в твоей мудрости!
* * *
По-прежнему чувствуя себя не в своей тарелке, я отправился искать магистра Элодина и наконец нашел его под деревом в небольшом садике возле гнезд.
— Квоут! — он лениво помахал мне рукой. — Иди сюда. Садись.
Он ногой подвинул мне миску.
— Винограду хочешь?
Я взял несколько ягод. Свежие фрукты мне были теперь не в диковинку, однако виноград все равно был вкусный, почти переспелый. Я задумчиво жевал. Голова у меня по-прежнему была забита мыслями о Денне.
— Магистр Элодин, — медленно спросил я, — а что бы вы подумали о человеке, который постоянно меняет свое имя?
— Что?! — он внезапно вскинулся, глаза у него сделались безумные и перепуганные. — Что ты наделал?!
Его реакция застигла меня врасплох, я вскинул руки.
— Я — ничего! — сказал я. — Это не я. Это одна девушка, моя знакомая.
Лицо у Элодина посерело.
— Фела? — спросил он. — О нет. Нет-нет. Она бы так никогда не поступила. Она чересчур умна для этого.
Он говорил так, словно отчаянно пытался убедить себя самого.
— Я не про Фелу, — сказал я. — Про другую девушку, вы ее не знаете. Каждый раз, как я с ней встречаюсь, она берет себе другое имя.
— А-а! — протянул Элодин и расслабился. Он снова привалился к дереву и негромко рассмеялся. — Ты про такие имена! — сказал он с осязаемым облегчением. — Кости Господни, малый! А я-то подумал…
Он не договорил и потряс головой.
— Что вы подумали? — спросил я.
— Да так, ничего, — он махнул рукой. — Ладно. Так что там с этой девушкой?
Я пожал плечами, начиная жалеть, что вообще об этом заговорил.
— Я просто хотел спросить, что бы вы сказали о девушке, которая постоянно меняет свое имя. Каждый раз, как я ее встречаю, она зовет себя как-нибудь иначе. Диана. Донна. Диэне.
— Я так понимаю, что это не беглянка какая-нибудь? — с улыбкой спросил Элодин. — Что она не скрывается от преследования и не пытается избежать кары железного закона Атура. За ней нет ничего подобного?
— Насколько я знаю — нет, — ответил я и слабо улыбнулся в ответ.
— Это может говорить о том, что она сама не знает, кто она такая, — сказал Элодин. — Или что она это знает, но ей это не нравится.
Он поднял голову, задумчиво потер нос.
— Это может говорить о беспокойстве и неудовлетворенности. Это может означать, что ее натура переменчива и она преображает свое имя в согласии с ней. А возможно, она меняет имена в надежде, что это поможет ей стать другим человеком.
— Вы столько наговорили, ничего не сказав, — сердито буркнул я. — Это все равно что сказать: твой суп либо горячий, либо остыл. Это яблоко либо кислое, либо сладкое.
Я, насупясь, посмотрел на него.
— Это просто сложный способ сказать, что вы ничего не знаете!
— Ну, ты же не спрашивал, что я знаю о такой девушке, — заметил Элодин. — Ты спросил, что бы я сказал о ней…
Я пожал плечами. Этот разговор меня утомил. Мы молча ели виноград, глядя на проходящих мимо студентов.