Что же, мать твою, происходит?!

– … никто и никогда из когда-либо живших не знал ничего страшнее Чёрного Хвара. Тысячелетия назад густой туман, что может поглощать солнце, заполонял весь мир, и ордженцам приходилось ходить кучками друг за другом, чтобы не потеряться во мгле Чёрного Хвара. Он…

– Постой, постой! – Дилфо прервал рассказ сестры, подскочив на кровати. – Как ордженцы могли жить без солнца? А как же сокрус и травы? Они не могут расти без солнечного света. Что же тогда ели овцы и остальные?

Ларфа замялась и слегка покраснела.

– Ну… Эти ордженцы питались… Они питались…

Дилфо терпеливо ждал, барабаня пальцами по одеялу, но Ларфа совсем растерялась. Ордженка обернулась и попыталась в полумраке комнаты отыскать того, кто спасёт её от излишне любопытных вопросов неуемного ребенка.

– Они питались друг другом, это же очевидно, – прозвучал бархатный мужской голос из угла детской, и Ларфа тут же пожалела, что не смогла придумать ничего сама.

– Это правда, Пирт? – недоверчиво вопросил Дилфо в попытках высмотреть в полумраке лицо юноши. – Но как они могли есть друг друга столько столетий? Разве в Солнечной Юдоли жило столько ордженцев?

– Пирт хотел сказать… – попыталась встрять Ларфа, но юноша, придвинув стул поближе к свету, сел на него верхом и с загадочной улыбкой начал свой рассказ:

– Когда-то очень давно, во времена до Чёрного Хвара, рас было так много, что на них не хватало имён, и им давали названия, исходя из внешнего вида. Рогатые, зеленокожие, безглазые, усохшие, каменные, водянистые. Существ было настолько много, что Смерть не успевала забирать каждого, кто лишился жизни, и по землям Юдолей бродило множество тех, чьи линии Судьбы были давно оборваны.

– Ходячие мертвецы… – восторженно протянул Дилфо, а Ларфа устало вздохнула:

– Пирт, ему пора спать…

– Что было дальше? – оборвал её брат, а Пирт, сверкнув глазами цвета обсидиана, продолжал:

– Великаны, которые тогда правили миром, были недовольны таким числом мельтешащих под ногами существ и решили заключить сделку со своими заклятыми врагами, теми, чьи земли затерялись высоко в облаках.

– Птицами? – не понял Дилфо, а Ларфа в который раз тяжко вздохнула.

– Нет, – улыбнулся Пирт, – у тех существ много имен и ни одно из них им не нравится. Эта небесная раса называла себя «бохгси» – что в переводе на ордженский: ходящие вверх ногами.

Дилфо рассмеялся:

– Как можно было выбрать себе такое дурацкое имя? Это даже хуже водянистых и рыбоголовых.

Ларфа с беспокойством поглядела на брата, но не решилась ничего сказать и лишь поджала губы.

– Раньше именам не придавали большого значения, – пожал плечами Пирт. – Но это имечко так прижилось среди существ Юдоли, что менять его было бесполезно, и бохгси на долгие столетия вошли в трактаты именно под этим названием, пока после очередной войны не поменяли его на…

– А теперь давайте прервёмся, – Ларфа резко поднялась со стула и встала позади Пирта, – завтра рано утром идти на покос, да и нам уже давно пора вернуться в Торчащий зуб.

Дилфо вскипел, заслышав слова сестры:

– Ларфа! Ну почему ты всегда прерываешь Пирта на самом интересном месте? Ну усну я на час позже, какая разница! Отосплюсь потом, жизнь долгая!

Щеки Ларфы покрылись розоватой дымкой смущения, она искоса поглядела на Пирта, который веселился вовсю.

– В самом деле, Ларфа, почему бы Дилфо не дослушать историю до конца? Осталось совсем немного.

Ордженка покачала головой, но всё же вернулась на своё место и окончательно оставила попытки вразумить их обоих.

– Так вот, – продолжал Пирт, – великаны заключили договор с бохгси, которые должны были избавить мир от надоедливых существ, а за это великаны пообещали отдать во владение бохгси одну из Юдолей.

– Да кто такие эти бохгси, раз уж сами великаны просят их о помощи! Они же великаны, самая великая раса в мире! – возмутился Дилфо.

– Эти бохгси были просто хитрыми, только и всего, дело вообще не в них, – всё же не удержалась от комментария Ларфа. Дилфо смерил её таким ненавидящим взглядом, что ордженка на мгновение потеряла дар речи.

– Твоя сестра права, – поспешил разрядить обстановку Пирт, – бохгси обманули великанов, тех, кто и в самом деле был велик не только ростом. Как только договор был подписан, бохгси напустили на Юдоли Чёрный Хвар, туман, с помощью которого они и должны были уничтожить всё живое. Но только…

– Только что? – нетерпеливо вопросил Дилфо.

– Только этот Хвар уничтожил совсем не тех, кого должен был. Черный туман растворил в забвении всех великанов до единого, тогда как другие расы нисколько не пострадали.

– Вот же обманщики эти бохгси! Зачем они так поступили? – воскликнул Дилфо, подскочив на кровати. – Что плохого им сделали великаны?

– Кто знает, – легко улыбнулся Пирт. – Только… Когда великаны исчезли, а солнце закрыл туман Чёрного Хвара, остальные расы были предоставлены сами себе. Им ничего другого не оставалось, как находить друг друга во тьме и поедать без остатка. Хвар рассеялся через тысячу лет, а из былых рас до наших дней дожило куда меньше четверти. Сильные поглотили слабых, а на их место так никто и не пришёл.

– Но что бы было, если б все расы поглотили друг друга, и осталась только одна? Что тогда бы было? – Дилфо придвинулся ближе к Пирту, пытаясь разглядеть ответ в его тёмных глазах.

– Тогда бохгси жили бы счастливо, только и всего, – грустно улыбнулся Пирт, а Дилфо так и не смог до конца понять, что именно его расстроило: судьба ли погибших рас или несчастье бохгси.

– Так кто такие эти «бохгси»? – не отставал Дилфо. – Я никогда раньше не слышал о такой расе, значит ли это, что и они канули в забвение?

Ларфа подняла голову, очнувшись, и тут же воскликнула:

– Это всё древние сказки и ничего больше! Хватит задавать вопросы, уже полночи прошло, а ты всё не спишь. Пойдём, Пирт, нас наверняка заждались хозяева отары.

Дилфо хотел было едко ответить сестре, но Пирт кивнул, соглашаясь со словами Ларфы, и поднялся с места.

– Мы действительно засиделись, Дилфо. Завтра я расскажу тебе другую историю, о том, как храбрый герой по имени Шу смог разогнать туман Хвара и вернул миру солнце.

– Вернул миру солнце? Но Хвар же просто развеялся, как его можно уничтожить?

Ларфа многозначительно посмотрела на Пирта и тот, с улыбкой покачав головой, мягко ответил Дилфо:

– Я расскажу об этом завтра, а сейчас ложись спать.

Дилфо надул щёки и нарочито быстро закутался в одеяло, даже не попрощавшись с сестрой и её мужем.

В эту ночь мальчику снились странные вещи: жуткие тени, танцующие у костра; звезды, горящие голубым пламенем, и огромное солнце в ночном небе, которое светилось серебристым светом.

На следующий день Дилфо проснулся разбитым, но ожидание продолжения истории помогло ему подняться с кровати и пережить долгий день в поле, но ни в эту ночь, ни в последующие, мальчик так и не дождался окончания сказки: Пирт больше никогда не приходил в их дом, а если Дилфо и удавалось вырвать юношу из рук Ларфы, он никогда больше не рассказывал мальчику историй из прошлого.

***

– Дилфо? В порядке ты? – он услышал откуда-то издалека своё имя. Дилфо почувствовал, как холодная ладонь легла на его разгоряченный лоб.

– Всё в порядке, Ючке, я просто ненадолго задумался, – он откинул руку юноши и попытался привести себя в порядок, словно и не проваливался никуда несколько мгновений назад. Дилфо уже даже перестал замечать, когда именно реальность настоящего заменялась перед его глазами на действительность прошлого, если то, что он видит в своих кошмарах, вообще можно хоть как-то называть «действительностью». Но этот сон, который застал его на парадной лестнице храма, был таким реальным, таким настоящим, что Дилфо пришлось множество раз перепроверить щипками по телу: спит он или же нет. Обычно кошмары, как мальчик их называл, никогда не относились к нему самому, а больше походили на бессвязный лихорадочный бред, но сейчас… Дилфо точно помнил, что этот кошмар был в реальности, он помнил каждое слово, сказанное тогда Пиртом, ведь это была последняя история, которую он услышал из его уст. Последняя перед тем, как кузнец рассказал ему тогда, в своей кузне, о богах и прочей бессмысленной ерунде.