Повисшая тишина дала понять, что мои подвиги в Звёздной Юдоли остались незамеченными для обитателей Солнечной. Обидно, однако.

– Значит, ваши духовные силы были настолько велики, что один выстрел мог поразить огромную армию? – заинтересованно вопросил Наркю. – Какой же силой должен обладать энергетический сгусток, чтобы сотворить такое?

– Он стрелял не сгустками духовной энергии, как нормальные боги, а воинами, – неохотно пояснил Ейрха с некой толикой гордости.

– Чего? Воинами?

– Да, душами. Душами погибших героев, – с легким раздражением ответил Ейрха.

– Но как это? Разве подобное возможно? – недоверчиво вопрошал Наркю.

– Не было возможно, пока я не претворил это в жизнь, – самодовольно произнёс я. – И сейчас ты сам убедишься, сколь действенно иногда стрелять разумными стрелами. Мой дорогой друг, – обратился я к незнакомцу, – вижу, что среди сонма душ, которыми вы меня одарили, есть парочка подходящих для нашей цели кандидатов.

– Рад услужить вам, бог Войны, – учтиво произнёс незнакомец.

– И раз уж всесильное существо радо служить мне, – бахвалился я, – то пускай и низшее возьмёт за радость исполнить мои приказания.

– Пропади ты в Забвении, гребаный Ма Онши! – гневался Ейрха, зная, что последует за моими словами. – Ты жалкий кусок дерьма, мать твоя шлюха, а ты ничтожная тварь, жалкий ублюдок!

– Правильно, ярись, – подначивал я. – Разгорись же огнем ненависти, позволь ей сделать тебя сильнее!

– Я ненавижу тебя, Ма Онши! – кричал Ейрха. – В самом деле ненавижу!

Знаю. Но я не заслужил твоей ненависти, ты сам во всем виноват.

– Го Он Ха, – громогласно прокричал я в темноте, – даруй мне свою душу! Келентале!

Призыв духовного орудия сопроводил яростный поток отборного догарского мата.

***

– Это было опрометчивым решением оставлять Ма Онши одного, – заметила я, наблюдая, как резвятся в воде прозрачные змеи, чьи кишки светились желтоватым тусклым сиянием.

– Он не один, – Ма Сульхэ легким жестом смахнул с рукава кимоно невидимую ворсинку. – Он никогда не был один.

– Ваша забота о племяннике восхищает, – одна из змей мягко обвилась вокруг радужного карпа, кольцами закручиваясь вокруг трепещущегося тельца. – Несмотря на то, что вы были одним из инициаторов свержения Ма Онши, вы ни на столетие не прекращали его опекать.

– Вздор, – коротко взмахнул головой Ма Сульхе, и ровная пелена густых черных волос слегка колыхнулась. – Я потерял его из виду четыре сотни лет назад, с того дня, когда он упал с Небес, и с тех пор не надеялся более встретить. Я был уверен, что Ма Онши мертв.

Змея выпустила из прозрачной пасти изящно очерченные белесые клыки и осторожно вонзила их в сочную плоть карпа. Тот коротко вздрогнул, вметнув еле заметную волну на поверхности озера, а затем послушно затих, позволяя змее вкушать живительную кровь.

– Вас это расстроило? Мысли о смерти племянника?

– К чему этот вопрос? – морозная синь глаз Ма Сульхэ выжигала на моей щеке узоры.

Желтоватые кишки змеи медленно наполнялись темно-синей кровью, тощее тельце хищницы залилось голубоватым светом, осветившим мрак озера.

– Ничего особенного. Мне просто стало любопытно, что вы сделаете, если ваш племянник вновь обретет свои силы. Озлобитесь ли вы или возрадуетесь. Какой будет ваша реакция, если Ма Онши вступит в войну? Вы будете продолжать и дальше строить из себя холодного принца или покажете наконец свои истинные чувства?

Кровь волнами прибывала, раздувая змею в размерах, иссушая карпа, вытягивая все без остатка.

– Разве вы не страшитесь этого, Ма Сульхэ? Разве мысль о том, что Ма Онши снова выйдет из-под контроля не пугает вас? Для этого вы разыскивали его? Для этого упрятали в одну из своих темниц?

Капля за каплей жизнь утекала, даруя жизнь другому.

– Для чего вы так старательно хотели его свергнуть, а затем спрятать? Для чего делать его смертным и держать в своей темнице? Кого вы пытаетесь защитить, Ма Сульхэ? Его или себя, свой род?

Синяя кровь под прозрачной кожей. Желтый сосуд, наполненный темной влагой.

– Не понимаю, чего вы хотите добиться своими вопросами, – Ма Сульхэ бросил короткий взгляд на воды озера, но тут же вновь обратил взор на меня. – Я не мой брат, мне нет дела до судьбы Ма Онши. Я лишь исполняю приказ Верховного, его желание поймать Ма Онши было столь велико, что он бросил на это лучших воинов. Мне же повезло, что вы привели Ма Онши ко мне, даруя шанс осчастливить Верховного.

– И всё же Ма Онши до сих пор в ваших владениях, – змея продолжала держать свою добычу несмотря на то, что вытянула из неё все до последней капли. – Откройте мне ваш истинный план, Ма Сульхэ. Кого вы пытаетесь обмануть, прячась за Мглой? Неужели поимка Бо Ючке и месть за гибель Шо Лонвая ваша подлинная цель? С каких пор вас волнуют столь низменные ценности?

– Закончим этот разговор, – губы Ма Сульхэ слегка дрогнули, будто тень улыбки коснулась их. – Нам предстоит ещё многое сделать, прежде чем Мгла безвозвратно окутает земли смертных. Вы предложили подождать, но я считаю, что мы ещё способны ускорить поиски Бо Ючке. Ваша помощь будет как нельзя кстати, если вы все ещё заинтересованы в этом, как и Лунный Пантеон.

Змея наконец втянула клыки в прозрачную голову без глаз и ослабила хватку.

– Несомненно, Ма Сульхэ. Я испытываю неимоверное желание вонзить в глотку Бо Ючке кинжал поострее. Или вы думаете, что я с легкостью готов простить ей смерть моего дорогого дяди?

Ма Сульхэ молчал, а я неотрывно следила за тем, как набитое до отказа тело змеи лениво проплывает мимо, скрываясь в глубине озера, а ссохшееся тельце карпа всплывает на поверхности.

– Пора, – коротко промолвил Ма Сульхэ, отворачиваясь. – Время сейчас на нашей стороне, поэтому не стоит тратить его на пустые разговоры.

– Да, верно, – согласно кивнула я, отрывая взгляд от озера. – Но я бы не сказал, что провел время за праздной беседой, Ма Сульхэ.

Бог Войны остановился и оглянулся. В его глазах невозможно было прочитать ни следа мысли, но вот губы… Он никогда не умел контролировать их движение.

– Вам пора возвращаться в Юдоль Солнца, – спокойно проговорил Ма Сульхэ. – Здесь вам более нечего делать. Отныне все вопросы мы будем обсуждать через илпасов. Ни к чему рисковать быть раскрытыми Солнечным Пантеоном.

Страх. Должно быть это испытывал карп, когда змея забирала у него драгоценную жизнь.

– Конечно, Ма Сульхэ, как скажете, – я учтиво поклонилась. – Я и так слишком задержался в чужих владениях.

Ма Сульхэ кивнул и плавным шагом двинулся прочь. Когда его невысокая фигура скрылась в сумраке звездной ночи, я достала из кармана простой белый мешочек и заглянула внутрь.

– Пора, всё верно, Ма Сульхэ. Пора уже покончить с наскучившими играми.

Содержимое мешочка глядело на меня с интересом, сверкая золотом радужки.

– Ну здравствуй, дядя. Приступим?

Глаз не ответил мне, но я знала – он давно томился в ожидании этого момента. Момента своей мести.

Одурманивающая прохлада цветущих садов, гнилостная вонь чернокаменного здания, окруженного безмолвными хранителями, сменились резким запахом спирта и травяных настоек. Среди сонма благоуханий Дилфо различил знакомый с детства аромат замоченной в речной воде питении, коих много растет по песчаным берегам овлесской реки.

Росло… Реки ведь больше нет.

Боль резко вернула Дилфо в сознание, но болело не тело – оно пребывало в задумчивой дреме – болело нечто другое, запрятанное глубоко, в недрах плоского живота, за маленькой точкой пупка. Это нечто ныло, словно гнилой зуб, который вот-вот выпадет, заставляло изнывать от желания выцарапать изнутри зудящее «что-то», избавиться от него навеки.

Дилфо поморщился и слегка шевельнулся. До слуха донесся излишне громкий шёпот, который не прекращался с того самого момента, как сознание Дилфо вернулось из нескончаемого потока чужих сновидений. Ранее мальчик принимал шёпот за звон в голове, но теперь смог различить в бессвязном наборе звуков нечто похожее на слова, но их значение ускользало от Дилфо, проносилось мимо, не задерживаясь в уставшем сознании.