– Кто бы говорил. Сама чуть что – лезешь в драку, – тихо усмехнулся Ма Онши.

Девчонка оставила этот выпад без внимания и продолжила смотреть на меня в ожидании.

– Хорошо, – поднял руки я. – Наркю больше не будет, правда, Наркю?

Он бешено закивал головой, скрючив от страха лицо. Впервые я видел его в таком состоянии. Вот чего стоит вся его былая бравада. Сколько раз он говорил о том, что с радостью бы помер и присоединился к своим мертвым товарищам, а как дело дошло до реальной опасности смерти – струсил.

Девчонка вытащила руку из фантома Наркю и отошла от него, с опаской следя за его движениями.

– Вот же отвратное чувство! – брезгливо передёрнулся он. – Я попрошу вас больше так не делать.

– Посмотрим на твоё поведение, – сурово произнёс Ма Онши.

– А ты чего встреваешь?! – вскричала девчонка. – Самого чуть не вырубили, а ведешь себя…

– Так не вырубили же, – оборвал её Ма Онши, пожав плечами. Она застыла с открытым ртом, а затем что-то забурчала под нос на неизвестном мне наречии.

– Да откуда вы взялись? Кто вы такие? Что вообще происходит? – вопросил Наркю, отходя как можно дальше от Ма Онши и его девчонки. – Ейрха, объясни мне кто они? Если это твои бывшие дружки, сам с ними разбирайся, нечего меня в это впутывать.

– Да, Ейрха, нечего в это впутывать посторонних, – поддакнул Ма Онши.

– Да, полностью согласен, – кивнул я на девчонку, – никаких посторонних.

Она обиженно насупилась, но спорить не стала. Где он только подобрал эту оборванку? Что-то не припомню таких грязных богинь в Солнечном пантеоне.

– Раз уж мы встретились совершенно случайно, – начал Ма Онши, скрестив руки на груди, – то я предлагаю также легко и непринужденно разойтись. Позабавились немного и хватит, у нас у каждого своя дорога.

Ма Онши пристально взглянул на меня своими темно-синими глазами с зеленоватыми прожилками. Я пялился на него в ответ. В памяти всплыл наш последний разговор, когда он, стоя посреди пепелища, окровавленными губами, скривившимися в хищной улыбке, произнёс эту же фразу. В тот момент, это выглядело легендарно и душещипательно, а сейчас, кроме усмешки, ничего не вызывало. Ма Онши выглядел жалко, хоть и пытался придать себе величественный вид. Забавно, что боги, хозяева этого мира, могут так пасть, тогда как мы – их орудия, существуем неизменными и всё также опасны поодиночке, как и в руках своих хозяев.

– Ты прав, Ма Онши, – произнёс я. – И лучше нам больше не пересекаться. В другой раз я могу и перейти черту, что ты провёл однажды.

Он усмехнулся. Несмотря на то, что Ма Онши выглядел сейчас, как сопливый подросток, в его взгляде всё же иной раз проскакивала былая мощь и мудрость бога, который однажды держал в страхе всю Небесную Твердь. Жаль только, что этот бывший владыка божественного мира так сильно обосрался по жизни. Кто знает, каков бы сейчас был наш мир, если бы тогда он не проиграл Бо Ючуну.

– Это, конечно, всё очень интересно, – послышался голос Наркю, – но мне все же хотелось бы знать, что здесь происходит.

– Я тебе потом всё объясню, – отрезал я. – Отправляемся, мы и так достаточно подзадержались.

– Как скажешь, – Наркю расправил черные крылья, он даже не скрывал, как был рад покинуть это место. Он всё косился на девчонку и судорожно прикладывал руку к животу, проверяя на месте ли его душа. Трус. О, с какой радостью я буду напоминать Наркю об этом моменте, когда он снова начнет строить из себя легендарного воителя, который самовольно ушел от своего господина. Единственный плюс от этой отвратительной ситуации.

– Удачи, Ейрха, – улыбнулся Ма Онши, сверкнув белоснежными зубами. – Постарайся больше не попадаться мне на глаза.

Придурок.

– Как скажете, господин, – я отсалютовал ему и уже собирался запрыгнуть на спину Наркю, как послышался удивленный голос девчонки:

– А где Джун?

Мы оглядели небольшую поляну между гигантскими деревьями, где и находились всё это время, но не нашли и следа оборванца. Ма Онши открыл было рот, чтобы что-то сказать, но ему не удалось произнести и слова. Воздух взорвался от звука колокола. Божественного колокола, который обычно возвещал о приходе Войны.

Ма Онши разом побледнел, так же как и его девчонка, но не они одни прибывали в недоумении. Мы с Наркю переглянулись, он кивнул, стремительно взвил в воздух и ненадолго завис над деревьями. Затем Наркю резко бросился вниз и, не приземляясь, крикнул:

– Надо убираться отсюда! Над Великим лесом зависли тучи, скоро здесь будет армия!

– Этого не может быть! Ещё слишком рано! У меня ещё должно быть время! – закричала девчонка. На её лице был написан неприкрытый ужас.

Мы уставились на неё, ожидая объяснений, но она в страхе замолкла. Ма Онши слегка кашлянул и произнёс:

– Как бы то ни было, а нам всё же стоит последовать совету этого кенкана и убраться отсюда подальше. Кто-нибудь против? – он ненадолго утих, а затем заключил: – Вот и отлично! Вы, как хотите, а я пойду первым.

И, исполняя своё намерение, Ма Онши стремительно скрылся в лесу, девчонка замешкалась ненадолго, но последовала за ним, испуганно озираясь по сторонам и поглядывая на небо. Мы с Наркю остались одни.

– Ну так как? Идём за ними или просто доложим о случившемся Варичу? – непринуждённо спросил Наркю, опускаясь на землю.

Я, недолго думая, ответил:

– Конечно, мы идём за ними. Девчонка что-то знает, так что лучше держаться рядом, пока не поймём, что происходит.

– А может, ты просто не хочешь отпускать своего бывшего хозяина? Ты не говорил, что раньше служил богу Бродяжничества, – наивно произнёс Наркю. Я не стал ему отвечать, мысленно занеся его слова в бесконечный список глупостей, за которые ему придётся однажды ответить.

– Идём, пока они окончательно не скрылись из виду.

Наркю кивнул, и мы бесшумно направились следом за исчезнувшими свергнутыми богами под гулкие звуки военного колокола.

День клонился к закату, к закату клонились и силы Дилфо. Когда они с Ючке подобрались к краю Эфриса, мальчик с трудом волочил ноги, поэтому юноше пришлось нести его на плечах. Дилфо с усталостью оглядывался по сторонам, он с удивлением обнаружил, как разнятся пейзажи вокруг с теми, которые мальчик видел в центре города. Деревянные многоэтажные дома сменились небольшими квадратными домиками из спрессованного песка, вокруг них с криками носились дети, а на низеньких ступеньках жилищ сидели старики и с усталостью от жизни в глазах следили за неуёмными отпрысками. Обстановка на окраине столицы не отличалась большей живостью, ведь и в центре города жизнь била ключем, только вот здесь, на отшибе, эта самая жизнь казалась настоящей, не приправленной дружелюбным лицемерием людей, способных с улыбкой отворачиваться от тех, кто в отчаянии борется со смертью на глазах у сотни равнодушных прохожих. Существа бедняцкого квартала выглядели так, будто они и сами прошли через подобное, отчего избрали жизнь на краю цивилизации, но этот выбор не казался Дилфо ошибкой, наоборот – самовольное изгнание из наигранного мира благополучия в уголки нищенствования представлялись мальчику самым разумным решением. Почему? Потому что только здесь, среди таких же, как он, растерянных, потерявших всё или не имевших ничего сущностей, Дилфо смог бы, так ему чудилось, найти подходящее место и окончательно предаться роли отщепенца, того, кого мир выбросил за ненадобностью.

Глядя на то, какие существа роились на краю Эфриса, Дилфо заметил, что чем дальше они отходили от Орджена, тем разнообразнее встречались люди, а иногда и не совсем люди. За месяц, который они с Ючке провели в Иргисе, Дилфо встречал ордженцев, одетых не по-крестьянски, кривоногих свеанцев с покрытыми головами и торчащими из-под плотной ткани маленькими рожками, рыжеволосых и крупных холгойцев, краснокожих кочевников со змеиными языками и кошачьими глазами, варваров из Фу-Хо-Га, плотно закутанных в кожаные плащи, и с жуткими масками на лицах. Дилфо даже удалось наткнуться на даганца – среброволосого мужчину с темными томными глазами верхом на лошади, за спиной которого висел меч, завернутый в ткань, а на поясе – керийские кинжалы и странные иглы, сверкающие на солнце огнём. Даганец, проезжая мимо, долго смотрел на Ючке, а тот всеми силами пытался избежать его пристального взора, а после того, как даганец скрылся из виду, юноша долго молчал, что-то обдумывая. Дилфо припомнил, что странная встреча произошла сегодня на рассвете, когда они направлялись на рынок, и наверняка именно она повлияла на скорый уход из Эфриса. Но Дилфо все никак не мог понять, почему же Ючке решил так быстро покинуть Иргис после встречи с даганцем и почему, в таком случае, именно в Даганию лежал их путь. Эти две вещи абсолютно не связывались воедино и данное обстоятельство приводило мальчика в полнейшее замешательство, но спросить Дилфо было некого: Ючке никогда не отвечал на вопросы напрямую, его пространные ответы лишь больше запутывали, поэтому Дилфо решил воспользоваться единственным доступным ему способом распутать назревшую загадку: порыться в немногочисленных детских воспоминаниях.