Я взглянул на девушку новым взглядом. Это больше не помеха из прошлого, которая пыталась сломать настоящее, став причиной смерти моего друга… Нет! Теперь это старый друг, вернувшийся ко мне. Да, изменившись. Да, неожиданно. Но долгожданно!

— Спасибо, — прикрыл глаза, чтобы сдержать наворачивающиеся слёзы. Брут бы над ними только посмеялся. Вместо этого решил всё же быть более дружелюбным: — Как проходит восстановление? Акклиматизация в мире через столько лет? Говоришь, знания Брута помогли?

— Более чем, — Маша тоже почувствовала изменение в отношении и улыбнулась шире. — Вера оказалась довольно забавной… если её суметь обуздать. Редакторы не только помогли мне с жильём и обустройством, но и быстро научили меня пользоваться способностями.

— Так ты теперь работаешь на Редакторов? — чуть насторожился, зная, насколько опасными могут быть представители власти, если к ним попадает что-то потенциально ценное. — Исполняешь для них желания?

— Не совсем. Я больше не исполняю желания на заказ. Мне заблокировали этот дар.

— Заблокировали? И как?

— Мне загадали желание, чтобы я не исполняла чужие желания, — я чуть лоб себе не разбил, стукнувшись об стену. Вот дурак! Придумывал тогда столько, а до самого очевидного решения не додумался. А Маша поспешила добавить: — Ты не думай, это лишь в общих чертах. На самом деле там текст желания зачитывали мне больше часа, чтобы проговорить все аспекты.

— И кем же ты тогда числишься у Редакторов? — заинтриговала меня старинная подруга.

— Ты ведь помнишь, что у джинна, про которого мы писали, имелись ещё побочные таланты, кроме исполнения желания? — чуть смущенно уточнила девушка.

— Да. Иллюзии и предсказания. Комплект для наблюдения и изучения лучшего способа исполнения желания с минимумом усилий, — припомнил я.

— Ты только не плюйся ядом, но я работаю у Редакторов предсказателем. Меня, конечно, максимально дистанцировали от культа Последней Книги, но тем не менее мне перепадает немало Веры. И чтобы меня не накрыла одержимость, примерно раз в неделю пребываю к Редакторам и сжигаю Веру, предсказывая для них, какие происшествия ждут город… да и весь мир в будущем. С моим количеством Веры я могу видеть довольно далеко.

— Неожиданно… — честно признался. И весело подмигнул: — Когда ждать ближайший конец света, о великий пророк?

— Это не смешно, — возмутилась Маша, тем не менее с трудом пряча улыбку. — Мне за это, между прочим, неплохо платят! Хотя… кое в чём ты всё же прав, — девушка сразу погрустнела и словно визуально стала меньше. — Я позвала тебя из-за одного предсказания…

— Ничего не хочу знать! — оборвал я. И хотя голос мой был ещё веселым, но говорил абсолютно серьёзно. — Никаких предсказаний. Ничего мне не нужно предрекать! Я хлебушек. Черствый!

— Сергей, ты не совсем понял. Предсказание… из-за тебя проблемы со всеми предсказаниями. Ты в них не отображаешься!

— Серьёзно? — помимо воли у меня на лице расплылась довольная улыбка. — Вот не зря я вкладывался в иммунитет! Не зря! Наконец-то!

— Не радуйся особо, — одёрнула меня подруга. — Предсказания не видят тебя, хотя ты должен быть… ты просто обязан быть по некоторым косвенным признакам. И из-за этого не могу помочь выбрать лучший вариант событий — когда всё будет происходить, ты исказишь их своим присутствием. Поэтому мне нужно с тобой обсудить…

— Нет, — отрезал я уже жёстче. — Никаких предсказаний.

— Жаль… — плечи юного пророка опустились. — Брут, конечно, предупреждал… но я надеялась, что ты хотя бы выслушаешь… Иначе меня эти кошмары сведут с ума… Каждую ночь…

— Маш, ты должна понимать, что на жалость меня не возьмёшь. И если ты продолжишь настаивать, то я уйду. Предсказания — это зло. Они уничтожают свободу воли. А свою свободу я люблю! И ценю.

— А если куплю твоё внимание? — резко сменила подход девушка. — Я могу предложить тебе Брута…

— Не шути со мной, женщина, особенно о таком, — полушутя, полусерьёзно… в основном серьёзно погрозил собеседнице пальцем.

— Извини, неверно выразилась. Я могу передать тебе его мысли и мнения о некоторых событиях и сущностях. О тех сущностях, что тебе нужны, и которых в данный момент с тобой рядом нет…

— И оно стоит того? — осторожно уточнил я.

— Кто тебе даровал нового напарника, как не Брут? Он это ведь долго обдумывал. И то, как воспитывать Феникса, чтобы раскрыть его потенциал.

— Это, конечно, интересно, но, чтобы воспитать, нужна личность. У Брута была твоя душа, а у Феникса…

— Может появиться своя личность. Или ты думаешь в баре у Блэкджек у всех воображаемых друзей чужие души?

Я задумался. Чай уже допил, поэтому, не стесняясь, принялся хозяйничать на кухне, готовя не только напиток, но и лёгкий перекус к нему. Предложение было… неоднозначное.

С одной стороны, предать свои принципы. Я за них не особо держусь. Да и человек, который не меняется — считай, мертвец. Поэтому порой можно отступить, тем более что плата мне и в самом деле интересна…

Но с другой стороны, правила придумываются не на пустом месте. Ещё ни одно предсказание не довело меня до добра. А то, что мне предлагают… если до этого сумел додуматься Брут, то, значит, смогу и я. Более того, если сделаю сам, то это лишь усилит эффект.

При этом есть и третья сторона — Брут. Да, только задумавшись над словами Маши, я окончательно уверился, что личность Брута ещё жива и засела где-то глубоко в подкорке девушки, иначе как объяснить его ненавязчивую манипуляцию с попыткой обратить внимания на Феникса?

Почему так решил? Да потому что девушка могла для торга… или что вернее, шантажа использовать любой мой секрет — у неё они все. Да что там, одного упоминания о Четверге, которого не было — и я согласился бы на всё. А так, это лишь способ привлечь моё внимание. Болезненно. Ехидно. Нагло. В стиле Брута… с заботой.

— Я отказываюсь, — приговорил эту тему. — Моя работа, как Критика — это разбираться с проблемами. И не удивлюсь, если часть их будет уровня континентального катаклизма. Или мирового бедствия. Я повеселюсь во всех них!

— Если ты не уйдёшь из Критиков, то станешь причиной самого опасного из возможных концов мира! И я даже не могу предсказать, как обойти это из-за твоего сокрытия будущего!

— Вот и прекрасно! Значит, увижу шоу из первого ряда! Я главный герой этой истории, и пока читатели будут верить в меня, я пройду свой путь, — улыбнулся, кажется, с лёгким безумием.

— Ты безнадёжен… — покачала головой девушка. — Что-то никогда не меняется.

— Меняется. Я начал раньше ложиться спать. Старость — не радость! У тебя есть, куда кости бросить?

Обломки асфальта, частично оплавленные, врезались в бок машины, за которой я скрывался, и упали, не сумев ни снести, ни пробить, ни перехлестнуть преграду, лишь обдав меня жаром. Но не успел тот спасть, как в металл машины ударила длинная очередь, оставляя рваные отверстия, причём с моей стороны… машина вообще не очень хорошее укрытие от обстрела, что бы не утверждал кинематограф. И даже Вера тут не поможет. Меня спасало только то, что я прятался в области двигателя и не только обильно потел, но и вжимал голову в плечи до хруста позвонков.

— Не сиди на месте, — рявкнул, подползая по-пластунски, командир. — Чем дольше ты здесь прохлаждаешься, тем больше времени у снайпера или группы поддержки врага обойти тебя. Если тебя обнаружили, то не переставай двигаться!

— Там немного пулемёт работает. Мой иммунитет действует только против воплощений, а от пуль у меня прививки нет, — прохрипел я и вжался в борт машины ещё сильнее, мечтая получить способность если не сливаться с предметами, то хотя бы получать их прочность. — Кроме того, моя нога…

Без лишних слов кивнул на конечность. Кровь размеренно выплёскивалась из бедра с каждым ударом сердца. И это несмотря на перевязку… наверняка перебита артерия. Единственное, что радовало: боли я пока не чувствовал. Скорее всего, болевой шок, но это ненадолго.