Я сбился, почувствовав, что сказал что-то… непривычное. Я и по уставу? Обычно по нему я получаю только выговоры и зарплату, если она остаётся после покрытия ущерба. Но сейчас не до этого! Я встряхнулся и продолжил:

— Я руководствовался пунктом 23.7: при наличии возможности, установить контакт с воплощением, дабы произвести изучение. Именно поэтому, когда Феникс нашёл змея, я направился к нему, не привлекая коллег, дабы не спровоцировать агрессию.

— Жаль только монстр этого не знал, напал на тебя и сожрал, — не удержал ехидства уже Раздолбай.

— Не совсем. Я сумел беспрепятственно добраться до змея и провести некоторое время рядом, изучая его и пытаясь наладить контакт. До того, как вы напали без предупреждения… и то, монстр не причинил мне вреда — даже несмотря на мой иммунитет, он мог меня просто раздавить. Но змей проглотил меня целиком, защитив от вашей атаки.

— Это абсурд…

— Абсурд, что вы полезли на него, — начал раздражаться я. — Вы вообще видели его размер? Два метра в высоту. Больше пятнадцати в длину. Как вы полагаете, сколько Веры требуется для воплощения такого существа?

Позволю себе напомнить, уважаемые читатели, что для простейшего искажения реальности нужно минимум 10 000 мимолётной или 100 Бытовой Веры. Ну или единичка Истинной. Веру вообще делят на три основных вида: Мимолётная Вера — самая слабая, полученная от мимолётных знакомств и испаряющаяся за пару дней; Бытовая — примерно в сотню раз более мощная Вера, полученная от знакомых и коллег, что держится месяцы, а порой и годы; наконец, Истинная Вера — самая мощная, на два порядка превосходящая Бытовую, даруется друзьями, любимыми и семьёй на всю жизнь.

Уважаемый читатель наверняка из контекста истории понял, что такое Вера. Однако на всякий случай поясню: Вера — информационный потенциал, созданный за счёт неопределённости вероятностного поля человека при обращении внимания сторонними наблюдателями, и позволяющий менять мир на субатомном уровне вплоть до законов физики и воплощать изменения в макромире. Или, проще говоря: способность менять мир за счёт энергии, которую даруют Верящие в тебя.

Вера в нашем мире решает всё. Это ещё лет десять назад мир с содроганием наблюдал, как проходили испытания ядерного оружия в недружественной державе. Оружие массового уничтожения в руках безумцев! Но что, если у каждого человека потенциально за пазухой окажется по бомбе?.. Да, поменьше, но Армагеддон от этого будет лишь ужаснее. Ибо Вера даже законы физики наизнанку выворачивает, что уж там говорить о всяких созданных из деревьев и болотной тины змеях. Если в это, конечно, Верить.

— Если судить по видео, то не меньше 800–900 единиц Рабочей Веры, — заметила мисс Спектр.

— И это только для воплощения! Не говоря уже о поддержании формы и сражении против двух Критиков! И почти победе над ними. А ведь у Мора 86РВ, у Раздолбая 65РВ, если я правильно помню! Думаете, Веры одного посёлка, где и двухсот жителей не наберётся, для этого достаточно?

Мои наставники хмуро промолчали, понимая, что тут я прав. Но я не собирался на этом заканчивать:

— Ещё большая глупость, что вы считаете, мол, победили змея. Он был лишь марионеткой в этой области для существа куда более сильного. Не более чем сторожевой пёс, охраняющий дом хозяина. Существа, с которым мне удалось договориться и выкупить ваше спасение.

— И что это за существо? — спросила мисс Спектр с толикой интереса в голосе, которая лишь слегка прикрывала профессиональный скептицизм.

— Исходя из того, что меня послушали при вызове — это, скорее всего, леший. Про хозяина леса огромное количество легенд, и рано или поздно он должен был воплотиться. Он властвует над всеми лесными тварями, и подчинение тотемного существа — это в рамках его полномочий. Кроме того… — тут я замялся, но, перехватив лёгкий кивок начальства, решил продолжить: — Я слышал при подготовке о чём-то похожем в лесах Амазонки несколько месяцев назад. Я не знаю, способны ли животные и растения верить. Возможно, их Вера очень слаба… но если она есть, то поскольку лес огромен, это невероятная подпитка для лешего. Поэтому ссориться с ним — самоубийство. Нужно пытаться договориться.

— Ты ещё скажи, что появятся кикиморы и водяные. И прочая нечисть… — усмехнулся Раздолбай. — Восемь лет ничего такого не было, а тут именно для тебя появилось! Или благодаря тебе? — он явно не желал униматься. — Может, это ты его вызвал своими песенками?

Я посмотрел на него с плохо скрываемым удивлением. Один человек может петь что угодно — этого не хватит, чтобы воплотить песню. Нужно хотя бы с десяток людей, а лучше больше… пример тому ночные клубы, где, вопреки запретам, собираются люди и под клубную музыку случаются оргии. Хорошо хоть рокеры оказались более сознательными, а то с их репертуаром открыли бы они портал куда не надо одним концертом.

— Пути Веры неисповедимы. Стоит найти ей объект для фокусировки или достичь достаточной концентрации, как не будет ничего невозможного!

В воздухе повисла тишина. Мороженщик недобро косился на меня. Раздолбай поглядывал, однако скорее задумчиво. Начальница размышляла, но именно она заговорила первой:

— Я обдумаю всё услышанное. Мороженщик, Раздолбай, можете идти. Обратитесь к нашим целителям за лечением, я выпишу разрешение, — парочка козырнула в ответ и поспешила убраться из кабинета. Мне же оставалось только переминаться на месте, когда ко мне обратились: — Ты доволен собой, Не-су-ще-ству-ю-щий? — мой позывной растянули по слогам, словно по позвонку выдирая позвоночник.

— Я поступил так, как было нужно. Поголовье идиотов не уменьшилось, — ответил я чуть более резко, чем хотел.

— А вот тебя выгнали уже из третьей команды, и это за две недели стажировки! Рекорд! — мисс Спектр смерила меня недовольным взглядом, а потом откинулась на спинку кресла. Надменное напряжение в её позе сменилось непринуждённой расслабленностью, от которой мне стало совсем дурно. — И что мы будем с тобой делать?

Критики — военная организация с дисциплиной и правилами, но так как здесь работают творцы, то имеются и некоторые нюансы. Например, нельзя просто назначить людей в команду, руководствуясь принципами усиления сильных сторон и перекрытия слабых. Люди должны доверять друг другу, верить друг в друга, иначе команда не сможет эффективно работать.

Объективности ради, Мор и Раздолбай — хорошая команда, матёрые волки… по крайней мере, в сравнении с прошлыми наставничками. Меня передёргивало от одного только воспоминания о «юных дарованиях», к которым меня вначале приписали и которых пришлось вытаскивать из оргии на ведьмовском шабаше. Остальные были… скажем так, со своими тараканами.

А я не вписывался в нестандартные стандарты Критиков. Должен признать, что это и моя вина: хотел я того или нет, но в какой-то момент начинал действовать по-своему, проверяя напарников на стрессоустойчивость. Пока никто не выдержал. И если так пойдёт дальше, то, насколько бы перспективным Критиком я ни был, меня могут банально турнуть. Если я не самоубьюсь.

— Может, я поработаю в одиночку? — в очередной раз неуверенно предложил я.

— Ты же знаешь: не положено, — с горестным вздохом посетовала начальница… хотя я не совсем понял, относилось это к ситуации или к моей непробиваемой тупости. А затем в её глазах мелькнула искорка, от которой в желудке образовался ком: — Хотя… Раз ты так плохо сходишься с людьми…

— Что я могу поделать, если они идиоты? А так я само обаяние! — я изобразил самую ослепительную улыбку, но хватило одного неодобрительного взгляда мисс Спектр, чтобы голова помимо воли вжалась в плечи. — Спросите девочек из бухгалтерии, я правда хороший! Просто очень самостоятельный…

— Ты самостоятельный. Пренебрегаешь правилами и субординацией, — насмешливо, даже смакуя, перечислила мои «достоинства» начальница. — В идеале я должна тебя уволить, — я лишь фыркнул на это заявление, благоразумно глядя в сторону. А мисс Спектр продолжала тянуть из меня жилы надежды. — Однако у тебя есть альтернативы. Целых четыре… я не люблю разбрасываться кадрами. И не могу не признать, что ты талантливый следователь с перспективным воплощением Веры. По тому, первая альтернатива: ты извиняешься перед кем-то из своих прежних напарников или находишь новых в отделе. Если с тобой хоть кто-то согласится работать — продолжаешь стажировку. Если до конца испытательного срока на тебя не поступает жалоб, то молодец! В ином случае — на выход!