– Дайте угадаю, – вдохновенно вещал я. – Вы с Геймером договорились сдать Артефактора. Но вы единолично решили, что вам и самому пригодится такой талант в команде. А Геймер… лучше быть единственным авторитетом в городе, чем с кем-то делиться. Голова недотёпы-Геймера ничем не хуже, чем голова Артефактора, дабы откупиться.

Да я сегодня в ударе. По лицу Художника я понял, что если и не заделался профессиональным предсказателем, то близок к этому как никогда. Пусть я не учился физиогномике, но уже долгие годы играю на нервах Шефа и до сих пор жив, а мимика демона не столь выразительна, нежели у человека, вот и нахватался. И моя прозорливость явно подставила меня, так как я, судя по разгорающемуся пламени во взгляде собеседника, начал лезть не в своё дело.

– И я очень надеюсь, уважаемые Редакторы поддержат мой благородный порыв в уничтожении криминальных элементов города? Могу уверить, всё пройдёт с минимальным ущербом. Возможно, даже удастся совсем избежать случайных жертв. И за раз. Если нам, конечно, никто не помешает… Иначе отвечать за “побочные эффекты” будет сложно.

Угрозы начинали раздражать. Но и пропускать их мимо ушей я не мог… Мне дорога моя шкура. Хотя я совершенно не в восторге от перспектив. Два полюса силы хоть как-то сдерживают друг друга. А если останется кто-то один, то не рано, так поздно начнёт наглеть. Так наверняка и всякая мелкая шушера полезет, и начнётся грызня. Но вставать, бить себя пяткой в грудь и кричать: “Не позволю!” – затея ещё более глупая.

– Не хватало только нашему городу войны банд! – я улыбнулся с лёгкой придурковатостью. – Ведь потери могут быть с каждой стороны.

Конечно, не в моём положении угрожать, но сейчас я говорил за всех Редакторов. Пусть Художник подумает ещё раз, прежде чем решаться на глупость.

– Повторюсь, мы чтим родных Редакторов и хорошие с ними взаимоотношения. Ведь такие, как ты, Сергей, стоят на страже спокойствия всего города. Я прекрасно осознаю всю опасность вражды с вами, и противостояние с редакторами не входит в мои планы, – заметил невзначай Художник, затушив окурок и переходя к следующему пороку: наливая себе выпивку из графина. Сто пудово чувствует себя гангстером!

Я наконец смог облегчённо выдохнуть. Меня наконец-то признали не просто расходным мясом, а тем, с кем можно вести дела. Но благоразумие никогда не было моей сильной стороной, и я решил усилить эмоциональное напряжение, заметив, не скрывая яда:

– Ваше приглашение не очень-то соответствует словам.

– Жизнь не всегда даёт нам то, что мы хотим. Ведь если бы я тебя вежливо пригласил, ты бы не факт, что пришёл, – Художник держал вежливую улыбку, но в самом тоне я почувствовал раздражение. Он не хотел признавать свою слабость. Не хотел терять лицо. Он не хотел говорить, что попал в ловушку обстоятельств и поимка меня – почти жест отчаяния.

– Возможно, и пришёл бы. Я дружелюбный. Везде ищу друзей, – покровительственно кивнул я.

– И что же ты хочешь, кроме Артефактора? – не столько меня, сколько себя спросил Художник, спеша сменить тему.

– Сущий пустяк: татуировку от вас.

Я не столько увидел, сколько почувствовал довольство. Все морщинки разгладились с первым глотком выпивки. Более того, Художник вальяжно потрепал по загривку проходившую мимо мантикору. Разумеется, он думает о возможности подчинить меня, вложив кусочек души в татуировку. Вот только мой иммунитет к воздействиям Веры выжжет и эту заразу. Я верю в себя.

– То, что ты просишь, – настоящий дар, который я вручаю лишь самым верным. Ты слишком многого хочешь. Придётся доплатить!

– С деньгами сейчас напряжёнка, – решил я поддержать игру Художника. – Могу погонять ваших людей. Они сегодня уже оценили мои способности.

По чуть напряжённым скулам я понял, что сумел вызвать раздражение, недостаточное чтобы отказать или обозлиться, но вполне достаточное, чтобы не доверить мне важное дело, при этом желая проучить зарвавшегося пацана.

– У меня есть более интересное предложение, достойное Редактора, – блеснула лысина Художника. – Организация помощи в начале нового театрального сезона, а то простои заставляют многих из моих людей совершать глупости. Нам требуется добыть кое-какой реквизит...

– Воровать даже не подумаю, – самым наглым образом оборвал я хозяина, не став скрывать брезгливости.

– Ну что ты. Воровать, при всём уважении, я бы тебе не доверил. К этому делу талант нужен и сноровка. Например такая, как у Алексея, ты даже не заметил, как он тебе палёный софт подсунул при передаче видео. Мы всегда знали твоё местоположение, и отслеживали все твои переговоры с того момента, – ответный удар на моё пренебрежение был хорош, но я его выдержал невозмутимо. А Художник всё так же доброжелательно продолжил: – Нам нужна помощь вполне легальная. Даже, я бы сказал, общественно полезная. Нужно изъять пару вещей из недостроенного крематория в паре кварталов отсюда. Мелочи, но они важны для антуража. Ты должен понимать…

Как не странно, но я понимал. Порой может понадобиться самая неожиданная фигня в неожиданном месте. Творчество – оно такое… Но это не отменяло подозрения, что там могло скрываться и что-то ещё.

– А в чём, собственно, проблема?

– Мы не знаем, – передёрнул плечами Художник. – Несколько дней назад наш человек вошёл внутрь и не вышел. За ним послали группу. И вновь никто не вернулся. Была предпринята ещё пара попыток, но всё безрезультатно. Они заходят и не возвращаются. Пытались пустить технику, но наши же люди её и сбивают. Явно что-то, связанное с Верой, – возможно, одержимость. В общем, по твоему профилю.

И вновь верно. Это было в моих планах на ближайшие дни. Я проверил историю недостроенного крематория, хотел наведаться туда после призывника и банка. Всё стандартно: муниципальный проект, на который, как всегда, не хватило денег, и его заморозили на середине. При строительстве смертей не было: ни насильственных, ни естественных, ни случайных. Даже трупы не сжигали! Слухов, скандалов, проклятий и городских легенд тоже не было. Совершенно скучное место до недавнего времени.

– Интересно… и опасно, – я, нарочито кряхтя, почесал в затылке. – Мне нужна татуировка вперёд. Как жест доброй воли, прежде чем я рискну шкурой.

– И какую же ты желаешь? – прошептал Художник, словно змей искуситель.

Я уже давно обдумывал данный вопрос: какую я хочу татуировку? Кто-то торопливый решил бы создать оружие, призывное или магическое. Вариант. Но по мне, всего лишь способ глупо сливать Веру. Хотя есть и свой плюс – подобное оружие не отнять до тех пор, пока в тебя хоть кто-то верит. Но моего револьвера мне было более чем достаточно… Пока его не отобрали. В конце концов, всегда могу отмахаться в рукопашную. В крайнем случае, есть магия под контролем своевольного Брута.

Я хотел вложиться в то, что останется со мной навсегда – постоянное улучшение или что-то уникальное. И у меня имелась идея: иммунитет к Вере должен распространяться вокруг меня на расстояние вытянутой руки. Может показаться, это не существенно, но на деле отнюдь не так: попавшие в эту область теряли бы все таланты Веры, даже слабенькие одержимые; я мог защитить не только себя, но и кого-то ещё от атаки способностью Веры; воплощения Веры иссякали за пару метров до меня и вторичные эффекты по большой части оказались бы сведены на нет – мне, наконец, не нужно будет по пять раз за день менять гардероб! По крайней мере так часто...

Но, с другой стороны, столкновение с приемником Временщика и изучение его талантов на страницах произведения, заставили меня задуматься ещё об одном, уникальном улучшении: возможности отматывать время назад. Изменение времени очень противоестественно и сжирает уйму Веры, посему я хотел небольшую возможность – десяток секунд. Это должно стать моим идеальным щитом последнего шанса, дабы предотвратить уже свершившийся смертельный удар.

И я был в замешательстве. Хотя… если подумать, то я знал, что способность создавать область невосприимчивости к Вере органично впишется моему литературному герою в следующей книге: в его случае – в качестве иммунитета к Магии. А вот путешествия во времени я не стану вводить в сюжет даже под пытками – это верный способ сломать себе мозг, пытаясь просчитать все вероятности и последствия, завязанные на прыжки по временной ветви.