Через секунду я оказался возле тела, и стоял вместе с ещё двумя Хранителями, поражённо глядя на убитого. Ещё через мгновение из тумана выросла миниатюрная фигура в чёрном балахоне, держащая в руках посох с бело-жёлтыми концами. Как я и думал, Избранница.

Она откинула капюшон. Это оказалась черноволосая девушка с восточными чертами лица. Довольно симпатичная, картину портили только надменно поджатые губы и холодные глаза.

— Кто видел, откуда стреляли⁈ — спросила Избранница, скользнув по нам быстрым взглядом, потом вытащила зелёный камень-вещун и коснулась его губами.

Она уже хотела что-то в него сказать, как я вскинул винтовку.

— Сзади!!!

Девушка резко обернулась, в этот момент я повернул магострел и просто выстрелил в висок одному из Хранителей и, не останавливаясь, ткнул прикладом в голову другому.

Я хотел тут же ткнуть штыком и в Избранницу, но она оказалась быстрее. Мелькнул жёлтый кончик посоха, я на автомате попытался закрыться винтовкой, но та просто разлетелась в моих руках — такой силы был удар. Меня отнесло на несколько метров, я шлёпнулся на скользкий камень и проехался на спине.

Едва я остановился, то почуял, что под лопатками нет опоры, а в шею целует горячий пар. Мне повезло — ещё чуть-чуть, и я бы оказался в кипятке.

Здесь туман оказался гуще, но я прекрасно видел, как ок мне стремительно приближаются две точки — белая и жёлтая. От удара мне пришлось несладко, но это тело жалеть смысла не было. Недолго думая, я выхватил нож, метая его в летящую на меня Избранницу. Та вскрикнула от неожиданности, ушла в сторону.

Я вскочил, пытаясь вспомнить, в какой стороне Василий. Сделал шаг, и тут меня накрыло…

Накатил страх, такой липкий и тягучий, что сразу же перехватило сердце, стало тяжело дышать. Я упал на колено, схватившись за грудь.

Зазвенели браслеты на руках, что-то хрустнуло на груди. Артефакты Хранителя не выдерживали, лопаясь один за другим. Жжёная псина! Я не учёл, что в этом теле я теперь обычный безлунь!

Избранница оказалась невероятно могучим магом эмоций, и новый ментальный удар бросил меня на скользкий камень. Я попытался ползти в ту сторону, которая показалась мне верной, но каждое движение приходилось бороться с собственным же адреналиновым параличом.

Не успею… Сейчас она появится, и просто сломает мне хребет… Как же глупо я проиграл… Зачем двигаться, если всё кончено⁈

— Где этот чёртов вещун⁈ — послышалась ругань Избранницы.

Меня коснулась мысль, что она тоже не всесильная. Бегает в тумане, пытается найти камень, который выронила.

Это чуть-чуть придало мне сил… Я сделал ещё движение, но тут же заорал, когда ногу пробила зверская боль.

— Зря ты выбрал тело Бориса, — прошипела надо мной Избранница, — Это был мой любимый чернолунник… Ты же знаешь, Привратник, что до встречи с тобой Избранница должна набраться опыта в делах любовных?

— А смысл? — просипел я, пытаясь не свалиться в обморок. Что она там сделала с моей ногой⁈

Мой вопрос явно сбил Избранницу с толку.

Я попытался перевернуться на спину, но посох, воткнутый куда-то мне в икру, не давал двинуться. Он весил будто бетонный столб, при этом девушка спокойно придерживала его одной рукой.

Кажется, с костями в этой ноге беда. Ни один хирург не соберёт…

— То есть, какой смысл? — девушка едва справилась с удивлением, — Не поняла.

Я кашлянул, чувствуя, что страх немного отпустил.

— Так всё равно же не покувыркаетесь нормально… — проворчал я, — Я знаю, уже учёный.

От моей наглости и дерзости Избранница даже поперхнулась и убрала посох. Потом всё же опомнилась:

— Ты говоришь со священнослужительницей, безлунь!

Я, выворачиваясь, пытался уловить в тумане силуэт Василия. Ну же, где ты⁈ В той стороне должен был быть.

— Таких Привратников — за шиворот, и в Пробоину, — со злостью прошипела Избранница.

Она воткнула посох в камень, совсем рядом с моей ногой. Грохот был, будто сваю вбила, и даже осколки разлетелись во все стороны. Кажется, это была магия жёлтого наконечника.

Я едва успел отдёрнуть здоровую ногу, как Избранница вбила посох в то место, где нога только что была.

— А впрочем, я и сама это могу сделать! — прорычала она, затем шагнула, перехватив посох, как метлу.

И заправским движением подмела меня…

От удара в живот я на мгновение даже провалился в забытье, но каким-то третьим глазом увидел, как проскользил по камням и воткнулся спиной в какие-то валуны.

Меня отбросило от валуна и, к своему ужасу, я упал в воду. К счастью, вода была просто тёплой, но уж никак не кипятком… Это другая лужа, хорошая и правильная.

Перед глазами потемнело, но я зацепился за реальность всеми мысленными когтями и, отплёвываясь, вынул голову из воды и пополз к краю каменной чаши.

Нельзя терять сознание. Мешали ещё и волны страха и отчаяния, летящие в меня от чернолунницы, и то, что в этом теле я не мог толком сопротивляться. О-о-ох, давно уже не было таких просчётов, я сильно недооценил Избранницу…

А магия хомусного конца посоха впечатляла. Интересно, если так усилить приклад магострела, то им, наверное, можно голову даже бронированному «комку» расколоть? Однозначно, буду царём в Красногории, надо задуматься над этим вопросом.

— И всё же, почему она? — со злостью бросила Избранница, приближаясь ко луже. Она чуть прихрамывала, и я заметил порез в балахоне на её бедре. Кажется, на камнях за ней оставалась кровь.

Всё-таки я её достал…

Выставив посох вперёд белым концом, она развеивала туман, будто ветродувом. Клубы испарений обтекали её сверху и снизу, и выглядела Избранница и вправду грозно и зловеще.

Меня обдуло наконец-то свежим ветерком, я вдохнул полной грудью, и стало даже полегче. Кое-как я подтянулся к краю, выбросил руку на сушу.

— Я видела эту Эвелину. Обычная… самая обычная безлунь! Пощади меня Чёрная Луна, что в ней такого⁈

Собравшись с мыслями, я скривился в улыбке. Чего она так бесится-то? То, что моя противница страдает такой хронической ревностью, было мне на руку.

— Не подумай, что это женская ревность, — она словно услышала мою мысль, — Путь Избранницы — это всегда совершенствование. Я — женщина, а Последний Избранник — мужчина. И я должна знать, что же так тебя привлекло в ней?

Она остановилась в нескольких шагах, чуть опустила посох. На белом конце завихрилась магия, воздух засвистел, сгущаясь до опасной плотности. Запустит таким сюрикеном, и мне конец…

Я мог бы ответить что-нибудь дерзкое. Ну, например, бюст Эвелины, при всей её худобе, явно выигрывал у этой истеричной доски.

Это вызвало у меня улыбку ещё шире. Да даже в истеричности эта стерва проигрывала Эвелине… Вот та умела мозг вынести.

— Чего улыбаешься?

— Так она жива? — спросил я, кое-как приподнявшись и втащив тело на скользкий камень.

— Конечно, жива, — та поморщилась, — Зачем её убивать?

А вот тут я удивился.

— То есть, вы не собираетесь её убивать? — спросил я, немного даже испугавшись, что выбрал не совсем ту сторону.

Звонкий смех Избранницы расколол туманную тишину.

— Зачем убивать воплощение Незримой? Чтобы она переродилась в другую? Нет, она будет гнить там вечно, — девушка опять засмеялась.

Тут я испытал некоторое облегчение. Нет, чернолунники в общей массе своей остаются мне врагами.

— А вот тебя надо убить, — она подняла белый кончик чуть выше, словно нацелившись на меня.

Ну да, ну да. Последнего Привратника в любом случае надо убить, как же я забыл.

Я видел её разъярённые чёрные глаза, но, как назло, на ней тоже были кулоны. И псарэс, и тхэлус. Полновесные камни не позволяли мне нырнуть в разум Избранницы, мой взгляд словно наталкивался на невидимую стену.

Мне даже не верилось, что придётся вот так, по старинке, просто заболтать противника. Ну же, Василий, ты где там⁈ Соберись уже, поднимай свою Рюревскую задницу!

— Тогда в чём смысл? — я пытался разговорить Избранницу, — Я не понимаю. Царь Красногории, твой перволунник Драгош… Кто злодей-то?