У моих ног лежала моя собственная тень, отбрасываемая прожекторами звездолета. Из нее, словно из омута, появилась рука и схватила меня ледяной ладонью за ногу. Я отшатнулась и рубанула выныривающего из мостовой врага мечом. Противник рассыпался прахом, но за ним следом лезли другие. Моя же тень давала им возможность подобраться вплотную.
Я рубанула заклинанием света, выжигая их всех разом. Обернулась к паладинам, что так же рубили противников. Пришлось помочь им выбелить тени и спугнуть врагов.
— Я сказала… — начала я, но натолкнулась на твердый взгляд одного из паладинов.
— Нет, — ответил самый старший из светочей, с седыми прядями в волосах. Я раздосадованно мотнула головой, жаль, во второй раз этот фокус с авторитетными приказами не сработал. — Эрик, Браст — к люку. Домек и Сим — к южной стороне.
Начав сыпать именами и приказами, он велел рассредоточиться паладинам.
— Включить рассеиватели!
Все нажали кнопки на запястьях, отчего их доспехи стали светиться, смягчая тени под ногами и не давая возможность врагам подбираться ближе.
Я не стала дожидаться окончания их рокировки — где-то там погибал член моей семьи! — и прыгнула в гущу врага, рассекая противников. От меня пульсирующими кругами исходил яркий свет, сметая странных существ в лохмотьях, рассеивая темноту и липкий ужас. Свет не давал перейти врагам в ближний бой и давал мне хоть немного времени и пространства для маневра.
Я давно хотела отомстить старому врагу за сломанный позвоночник, за ночные кошмары и горький опыт. О, я знала это лицо, чувствовала энергии вокруг меня и твердо видела цель!
Если бы не транс, меня бы на части порвали противоречивые эмоции. Мне было страшно, действительно страшно, так же как и сотню лет назад среди холода Стены и завываний ветра, но с другой стороны, я жаждала реванша. Это была первая жестокая битва за последние десятилетия, первый достойный враг. И знакомый, существующий в моей магической вселенной по привычным мне законам, не аномальные пришельцы, не бездушные машины, а мистические существа. Создания Тьмы. Я видела в их мелькающих фигурах нечто схожее с шептунами из-за Стены, и я хотела их уничтожить именно потому, что боялась до дрожи.
Я отбивалась от собственной тени, выбеливая ее и рассекая врагов мечом. Устав от атак снизу, я взлетела повыше. Но теперь меня атаковали ползущие по стенам противники, руки высовывались из разбитых окон, тянулись из-за водосборников, на меня пытались прыгнуть откуда-то сверху, отчего я кружилась, отбиваясь, среди узких проемов между домами.
В очередную вспышку, я заметила внизу свечение, исходившее от странного оружия светочей, а рядом, защищая агрегат на небольшой площади, бились Император и еще один рыцарь. Их мечи сверкали, кося темных существ, но по доспехам шли вмятины и следы крови. Враг наседал, предвкушая близкую победу.
Меня схватила за горло рука из стены, затем появилось и бледное, невнятное лицо, с глубокими провалами глаз. Темник словно вынырнул из плотного и темного пластика, используя тень, как портал.
Я с животным хрипом ярости наложила левую руку на тварь, сжигая врага, обращая в пепел. Мне хотелось уничтожить их всех, голыми руками и лишь одной волей развеять тени вокруг. Но Император внизу сдавал позиции, а использовать аппарат им не давали наседающие со всех сторон враги.
Пришлось начать осторожное снижение. Меня качнуло раз, другой, а после воздушный поток швырнул меня прямиком на зазубренные осколки стекла, что торчали как пики в оконном проеме. Я выставила руку и остановила страшное падение ценой рассеченной до кости ладони. Тут же, словно учуяв кровь, со всех сторон полезли копошащиеся тени. Отчаянно отбиваясь, уже лишь мечтая достигнуть твердой земли живой, я стала медленно сползать по стене, выдвигая камни кладки магией земли, создавая себе ступени. Воздушную магию в узких, запутанных лабиринтах улиц применять было опасно. Завихрения потоков между высоких зданий без посоха грозили гибелью, о чем я в пылу сражения забыла напрочь.
Под конец, я просто спрыгнула с высоты третьего этажа, замедлив падение у самой земли.
— Анатоль, я пришла на помощь! — крикнула я, уворачиваясь от меча Императора. Тот на миг замер, что позволило врагу подобраться сзади. Я молниеносно выкинула руку и крикнула заклинание, очертившее вокруг блондина светящийся защитный круг.
— Миэль, давай! — крикнул Анатоль, рассекая противников.
Я, уловив замысел, быстро заняла место второго паладина, давая возможность тому сесть в кресло агрегата и положить руки на рычаги. Мы же с Императором отбивались от врага, защищая оружие.
— В бой, Элайя! — крикнул Миэль, давая залп.
Анатоль в секунду оказался рядом и толкнул меня на землю, прикрывая собой. На этот раз он выставил руки, чтобы не доломать те ребра, которые еще выжили после первого раза.
Все вокруг заполонил ярчайший свет, но я была ему рада, я вдыхала его, пила, вбирала в свое уставшее тело и измученную душу, вся открываясь навстречу. Боли не было, лишь щемящее чувство, которое я бы не смогла описать словами. Когда залп утих, врагов не осталось. Стало светлее и теплее, а здания вокруг уже не казались прокаженными, а просто усталыми, забытыми и старыми.
Остальные паладины успели вовремя, чтобы помочь нам, израненным и измотанным встать с земли. Элайю собрали и понесли на корабль. А меня Император подхватил за талию и повел на звездолет. Все происходило в полнейшем молчании и тишине. Транс оставил меня на трапе, но я впервые осталась в сознании, словно свет вернул затраченные в бою силы, хотя в остальном состояние было плачевное.
Император перевязал платком рану на моей руке, силясь остановить кровь. Сломанные недавно ребра ныли, я старалась глубоко не дышать. Синяки от рук темных врагов саднили по всему телу, особенно — на шее. Мы все вздохнули спокойно и позволили себе расслабиться, лишь когда звездолет покинул атмосферу мертвой планеты.
Я стояла у небольшого иллюминатора и смотрела на нее. Шарик в пустоте, казался окутанным странным, темным маревом, через которое не проникал свет желтой звезды этой системы. Ни огонька, ни проблеска, мертвое небесное тело на фоне такого же безжизненного космоса. В этот момент ко мне почти удалось пробиться какой-то мысли, но это озарение, подобно зараженной планете в иллюминаторе, мелькнуло и ушло. Я отвернулась от окна и позволила врачам увлечь меня обратно в недавно покинутую палату. Мимо пронесли носилки с прикрытым накидкой телом. Один из паладинов не пережил этой битвы.
На Императора было больно смотреть, его ощутимо раздирали противоречивые чувства, эмоции, мысли. Они не давали ему остановиться, замереть в скорби или же по-деловому заняться работой, вынуждали метаться и не находить себе места. После некоторого раздумья, он последовал за мной в медотсек.
Пока врачи залечивали рану, укладывали меня в постель и делали инъекции, Анатоль стоял рядом, молча нахмурив брови. Затем оглядел лекарей и ушел, решив задать свои вопросы позднее. Один из врачей разбинтовал мою руку и стал обрабатывать рану, а я смотрела на текущую из пореза кровь.
Это все по-настоящему. Я не сплю. Мне не кажется. Это происходит на самом деле.
Мир вокруг чуть покачнулся, но вскоре темная пелена ушла, и все осталось на своих местах — до боли четкое, материальное и настоящее.
Я знала, что это такое, что происходит со мной.
Отчуждение. Первое, с чем сталкиваются путешественники между мирами. Многие из них пропадают и погибают даже не из-за несчастных случаев, неудачных перемещений или же враждебной среды, а по собственной неосмотрительности.
Вся беда в том, что резкая смена обстановки, правил и законов мироздания вводит человека в состояние отчуждения. Кажется, что все это просто игра, странный сон, ненастоящее. Так зачем терзаться сомнениями, к чему осторожность и обдуманность действий? Как во сне — нет четкости восприятия мира и самосознания, все течет, меняется, а ты лишь словно смотришь на себя со стороны.