«Кто же их взял? — подумала она. — Быть может, их просто украл прохожий? Или же здесь побывал тот мальчик?»

Она осторожно поискала вокруг дома, но не нашла Хейке. Потом выпустила своих коз и стала готовиться к очередному дню. Было очень рано, солнце еще не взошло, но Елена привыкла вставать на рассвете. Она посмотрела в сторону дома Сёльве, но там все было тихо.

Сёльве добрался до вершины холма. Отсюда его взгляду открывалась масса маленьких долин.

Если бы только было немного светлее! Или хотя бы туман рассеялся!

Пока же было слишком темно, чтобы можно было различить цвета. Все сливалось в одном серо-черном оттенке, луна скрылась за облаками.

Он смотрел на странные очертания гор, которые видел накануне при свете, с выходами различных пород по всему склону. Какой странный пейзаж!

В нем снова родилась уверенность, твердая, как знание… Тенгель Злой знал, что он здесь. Тенгель Злой вертелся во сне и хотел избавиться от Сёльве.

«Глупо, — подумал Сёльве. — Я же похож на него, я хочу научиться колдовству».

Как странно думать, что он может быть так близко! Удивительно близко. Но где?

Ощущение прошло, как будто Тенгель Злой прочел его мысли и вновь поднял барьер, чтобы Сёльве более не ощущал его присутствия.

Молчаливый лес стоял перед Сёльве, отделяя его от дома, далеко, далеко внизу. С другой стороны он видел открытые горы.

Он вновь огляделся в предрассветной темноте. Или лучше назвать это утренним полумраком? Еще совсем рано. Самые первые лучи дневного света.

Он снова вздрогнул. Что за движение почудилось ему вон там? В том маленьком подлеске между светлыми склонами?

Туман… Исчезни!

Как будто услышав его, туман моментально рассеялся, и он увидел маленькое существо, которое ползло по склону. Из-за темноты Сёльве не мог различить деталей, иначе он удивился бы тому, в какую одежду был одет Хейке.

А то, что это был Хейке, он не сомневался.

Сёльве скривил губы в холодной торжествующей улыбке.

— Теперь он попался, — подумал он вслух. — Посмотрите только — он прыгает, как раненый заяц! Точнее, как лягушка. Он даже не умеет ходить, ничтожество!

Сын показался Сёльве столь смешным, что он чуть не рассмеялся.

Туман снова сгустился, мальчик исчез.

«Ничего страшного, — подумал Сёльве и начал быстро спускаться вниз. — Я знаю, где он, он от меня не уйдет!»

Довольно быстро он добрался до места, где видел Хейке. От тумана воздух казался еще темнее, хотя что-то уже было видно. Он мог разглядеть всю долину перед ним.

Сёльве напрягал зрение, пытаясь различить детали. Он осторожно пошел вперед, ловя взглядом малейшие движения.

Мальчик не мог уйти далеко.

Вон он! Вот там! Между деревьями. Сёльве двинулся вперед по дну высохшей реки. С обеих сторон возвышались густые, прямые ели.

Это будет весело! Небольшая охота. Так пусть же и добыча чувствует, что за ней охотятся!

Он крикнул, злобно и резко:

— Хейке!

Мальчик упал и перевернулся. «Во что это он одет? — подумал Сёльве. — Странно!» Хейке снова поднялся и в панике стал карабкаться по склону.

Сёльве в нетерпении вздохнул.

Он ускорил шаг. Слышал, как мальчик стонет от страха.

Сейчас он опять крикнет, чтобы Хейке услышал, как он близко…

Сёльве так и не крикнул.

Неожиданно перед ним возник кто-то, заслонивший от него мальчика. Сёльве раскрыл глаза еще шире и затряс головой, желая прояснить взор.

Он остановился.

Перед ним кто-то стоял.

Высокая фигура, одетая в черные одежды с капюшоном, накинутым на голову. Рука вытянулась в направлении Сёльве, как бы останавливая его, вся фигура внушала какое-то благоговение.

«Ночной странник»!

Сёльве всхлипнул. Он застыл как парализованный, и издал жалобный звук, словно напуганный ребенок. Затем громко закричал и, развернувшись, побежал, как будто за ним гнался сам дьявол.

Кто знает, может, это и был дьявол?

«Нет, — думал он, спотыкаясь и падая вниз по склону. — Этот не был злым. Этот не был Тенгелем Злым. Это был кто-то другой».

Но кто, кто? Зачем местному призраку он и Хейке? И… в довершение ко всем несправедливостям: почему этот призрак встал на сторону Хейке? Разве не было бы лучше, если бы он пришел на помощь Сёльве, и так презираемому всеми?

Задыхаясь, он добрался до луга перед своим домом и домом Елены.

Тут он впервые собрался с духом. Она не должна видеть его в столь унизительной ситуации. Он распрямился и с достоинством преодолел последний участок до дома, испытывая ужас, что его вот-вот догонит тот дьявол.

Войдя в дом, он бросился в постель и перевел дух, расточая страшные ругательства в адрес своего недоброго встречного.

Почему, почему все шло наперекосяк?

Пока Сёльве все глубже погружался в раздумья, Елена приняла решение.

Она больше не могла выносить все это одна. Да и не должна была. До нее дошла горькая истина, что она все время пытается найти оправдания действиям Сёльве. Нельзя сказать, что это было слабой чертой характера Елены. Просто она, как и многие другие женщины, попала во власть его очарования. Сёльве не использовал свои магические силы по отношению к Елене. Это получалось само собой. Его сила заключалась в мягком, вкрадчивом голосе, гипнотизирующем взгляде и привлекательной внешности. Сила эротического притяжения, исходившая от него, всегда брала верх. К тому же он неизменно проявлял по отношению к Елене доброту и дружелюбие, он казался прекрасным другом этой одинокой девушке.

Но Елена начала подозревать, что та власть, которую он получил над ней была не совсем обычной. Он был прирожденным властителем женщин. И неосознанно он обрушил на нее двойную дозу того, что могла выдержать обычная, простая и неопытная девушка.

Поэтому ей так хотелось пойти сейчас к людям. Между ней и Сёльве был теперь тот маленький несчастный мальчик в клетке.

Этому факту — ребенок в клетке — невозможно найти какое-то оправдание.

Ей не надо было брать с собой много вещей. Она захватила с собой кошку и вещи, которые могли потребоваться в ближайшие дни, потом притворилась, что отправляется пасти коз. Повела их за собой к деревне, через холм позади дома, чтобы он ничего не заподозрил.

Его, впрочем, видно нигде не было. Она без проблем миновала его дом и скрылась за склоном горы — хотя и понимала, что скоро ее опять станет видно из окна дома, где жил Сёльве.

Пока она была вне пределов его видимости, Елена погоняла коз так быстро, как только могла. Но как она ни торопилась, ей хотелось идти еще быстрее.

К кому же ей обратиться, когда она доберется до деревни? К Милану она не могла пойти. Елена ничего не знала о смерти его отца. Быть может, в церковь? Священник был очень строгим, но ей так нужно поговорить с кем-то, рассказать о малыше, который сейчас, возможно, так нуждается в помощи один в лесу.

Ее опять стали грызть сомнения. Правильно ли она поступила, выпустив мальчика из клетки? В последний день этот вопрос неотступно мучил ее.

Она застонала. На нее так много сразу навалилось, к тому же в ней шевелилось предательское желание вновь увидеть Сёльве.

Почти добравшись до деревни, она увидела, что кто-то идет ей навстречу. Это был мужчина в красивой одежде, с разноцветной лентой через плечо и золотыми монетами на поясе.

Этот человек явно шел свататься.

По этой дороге? Здесь же никто не живет!

Но ведь это… Милан!

Елену охватило разочарование. Неужели Милан идет куда-то свататься?

Ей потребовалось довольно много времени, чтобы соединить вместе две мысли. Он шел свататься к ней. Такое кроткое сердце было у Елены.

Когда они встретились, он тоже покраснел.

— Елена, что ты здесь делаешь? Куда ты собралась?

Все ее чувство одиночества и неуверенности, отчаяния и сомнения как прорвало.

— Ах, мой Милан, я не знаю, что делать! Я так боюсь!

И она рассказала все сначала — о незнакомце, который стал ей таким добрым другом, но у которого, как оказалось, был маленький сын, похожий на чертенка и сидевший в клетке, о жалости, которую испытала Елена к бедному ребенку, и о том, что она сделала. О малыше, который сейчас бродил где-то совсем один, быть может, уже повстречался в лесу с дикими зверями. И еще о ее боязни Сёльве.