Но не об этом я хотела написать тебе. Никлас, что там у вас происходит? Доминик совсем места себе не находит. Ты знаешь, что он обладает способностью чувствовать на расстоянии и имеет дар предвидения. Так вот, он сильно беспокоится. «Нам срочно нужно в Норвегию, Виллему, — говорит он. — Мы нужны Никласу». «Никласу? — спрашиваю я его. — Что ты хочешь сказать?»

А вчера Доминик сказал: «Кажется, настало время, Виллему. Ты, я и Никлас избраны. И то, для чего мы избраны, начинается сейчас. Нам просто необходимо ехать в Норвегию!»

Дорогой Никлас! Ответь как можно скорее. Мне кажется, что хорошо заняться этим делом. Ведь мы с тобой ждали своего часа с самого детства…

Я видела Тенгеля Доброго только мельком. Но я знаю, что настало наше время… Напиши как можно скорее!

Будет здорово покинуть на некоторое время эти места. Не воспринимай как бахвальство, но хорошо на время уехать отсюда. Тут все завоевывают свое место под солнцем, работая локтями и борясь за благосклонность…»

Никлас встал:

— Ладно. Остальное не имеет отношения к делу. Пока я еще не написал ответ, так как решил не обращать внимания на все эти слухи. Но после того, что рассказал пьяница…

Калеб тоже поднялся:

— А теперь еще и это письмо из Швеции! Доминик никогда не ошибается. Нам ничего не остается, как слушаться его, когда он рассказывает про свои видения или… не знаю, как их назвать по-другому. Отвечай немедленно, Никлас! Проси их приехать!

— Да-да, — согласно закивали остальные.

— Дело серьезное, — проговорил Андреас. — Но что же все-таки случилось? Калеб, ты был в долине Людей Льда. Что это может быть?

Все посмотрели на него. Тот долго думал:

— Тогда я был еще молод, — начал он. — И никто ничего мне не объяснял. Поэтому я могу поделиться с вами только собственными наблюдениями.

— Они, скорее всего, достаточно точны, — сказал Альв, очень уважительно относившийся к старейшему в роду.

Быстрая улыбка промелькнула на лице Калеба:

— Вовсе не обязательно.

Воспоминания охватили его. Вот он снова в продуваемой всеми ветрами долине, высоко в горах Трёнделага. У него три спутника — Тарье, Борд и Берг-финн. Никто из них не был знаком друг с другом до этого долгого путешествия, до погони за Колгримом. Как он восхищался тогда Тарье. И как он горевал, когда Колгрим убил прекрасного ученого… Вспомнил разговор между теми двумя, обрывки которого доносил до него ветер.

Он медленно произнес:

— Тарье и Колгрим явно что-то знали. Колгрим кричал Тарье, что видел самого сатану. Тарье протестовал. Это был не сатана, описание подходило под Тенгеля Злого.

Андреас сжал кулаки:

— О нет, я не разрешаю тебе!

Никлас прервал отца движением руки, попросив Калеба продолжать. Вмешался Маттиас:

— Никлас, когда будешь писать Виллему, попроси захватить с собой книгу Микаела о Людях Льда! У него собрано все в этой книге.

— Хорошо. Итак, дядюшка Калеб?

— Что я еще могу сказать? — вздохнул тот. — Все это только догадки. Когда мы вернулись домой из долины Людей Льда, я услышал еще больше. И теперь могу сказать, что место, где Тенгель Злой встретился с Князем Тьмы, находится в самой долине. Я помню, откуда выбежал Колгрим. Да, он бежал словно сумасшедший.

Калеб помолчал. Затем продолжил:

— Там, в долине, мы и похоронили Колгрима. И только потом поняли, что, должно быть, зарыли вместе с ним и волшебный корень.

Все знали, что это такое. Родовая реликвия, принадлежащая Людям Льда с незапамятных времен. Волшебный корень считался самой сильной колдовской травой. В средиземноморских странах его называли мандрагорой. Этот корень напоминал чем-то человеческую фигуру и был защитным амулетом. С его помощью можно было заколдовать врагов, получить богатство. Корень был также сильнейшим любовным средством.

Но волшебный корень Людей Льда так никогда и не выполнил своей защитной функции, совсем наоборот! А сейчас оказался погребенным в земле вместе с Колгримом Несчастным.

На лице Альва ясно читалось отвращение:

— Волшебный корень? Но он же никогда не превратится в человеческое существо.

— Конечно, нет, — поторопился поддакнуть Маттиас.

— Колгрим? Не мог же он…?

— Думаешь, речь идет о призраке? — спросил Андреас. — Думаешь, что… Нет, слишком неправдоподобно!

Стало тихо. Знавшие Колгрима задумались. Пытались понять, мог ли это быть он. Пусть у него были похожие плечи. Глаза. Но он никогда не хромал. К тому же Колгрим был совсем еще молоденьким пареньком лет четырнадцати, да и невысоким.

— Но как, как он мог снова ожить? — нетвердым голосом произнес Маттиас.

— Может быть, волшебный корень обладает такой силой? — предположил Альв.

Такую мысль трудно было принять. Невозможно было поверить в то, что паренек, похороненный вместе с волшебным корнем, смог вот так взять и ожить, повзрослеть, стать мужчиной и теперь искать дорогу домой. Для того чтобы отомстить?

Андреас взял себя в руки:

— Нет, в привидения я не верю! И то я бы скорее поверил в Тенгеля Злого!

— Нет, — решительным голосом сказал Калеб. — Я говорил и с Тарье, и с Колгримом. Оба описывали Тенгеля Злого как маленького, неприятного человечка с клювоподобным носом.

Маттиас кивнул:

— Говорят, что и Суль в ее наркотическом сне он предстал в том же облике.

— Я понял, — ответил Андреас. — Тогда остаются только два варианта: либо это и впрямь сатана собственной персоной либо…

Он не закончил. За него продолжил Никлас:

— Либо речь идет о другой ветви рода Людей Льда.

Такая возможность никого не вдохновила. Все впали в уныние.

— Но такого просто не может быть! — сказал Маттиас. — Они же все умерли! Но я думаю о другом. Думаю, что это поможет нам найти ответ. Калеб, ты ведь сказал, что Тарье и Колгрим поднимались на чердак Гростенсхольма незадолго до отъезда в долину Людей Льда?

— Именно…

— Нет, подождите, — это был голос Никласа. — Почти все из нас пробовали. Мы искали и так ничего и не нашли. Искало несколько поколений. Однако когда туда поднялась Виллему в сопровождении Ирмелин, она почувствовала сильное сопротивление, исходящее из угла чердака. Они подумали, что, скорее всего, их хочет предупредить Суль. Видимо, Виллему хотела там что-то найти и, скорее всего, нашла бы, но это было опасно для нее. «Она предназначена для будущего», — подумали девушки. Я совершенно с ними согласен. Было бы еще хуже, если б туда поднялся Доминик. Ведь у него потрясающая интуиция. А вот мы бы все равно ничего не нашли. И нам это известно.

— А я бы попробовал, — в юношеском запале воскликнул Альв.

— На твоем месте я бы отказался от этого намерения, — предупреждающе произнес дед Андреас. — Да, к тому же, ты и не обладаешь особыми свойствами. Впрочем, пусть пробует.

— Помни, неизвестно, что там нашли Колгрим и Тарье. Но это очень опасно. Не забудь, что оба поплатились жизнью! — закончил Калеб.

— Давайте закончим обсуждать этот вопрос, — сказал Андреас. — Как вам кажется, чудовище направляется сейчас к нам?

— Ничто не указывает на это, — ответил Маттиас. — Говорили только о Кристиании.

Вошла горничная, и все сразу просветлели лицом. Эллиса была дочерью Ларса и Марит, что вели небольшое крестьянское хозяйство в лесу. Она приходилась внучкой Йеспера и правнучкой Клауса и Розы.

В ту ночь, когда они нашли раненого дворянина Скактавла и спасли сто от верной смерти, Элиса тоже была с ними. В то время Элиса была жизнерадостным годовалым ребенком. И сейчас, двадцать лет спустя, она оставалась псе той же жизнерадостной и веселой девчушкой с легким характером. Приятное личико обрамляло морс светлых кудряшек. Светились ярко-голубые, внимательные глаза. Блестели в улыбке белоснежные зубы. Небольшой вздернутый нос, весь в веснушках, создавал радостное впечатление. В ней, конечно, не хватало интеллигентности, но ее никто и не требовал. Но умственное развитие девушки было явно выше, чем у прочих жителей поселка. Мышление у нее было гибкое и быстрое, но мысли никогда не витали слишком высоко. Все в Линде-аллее просто боготворили Элису. После смерти всеми любимой Эли именно Элиса взяла на себя все заботы по хозяйству. Именно от Эли досталось Элисе ее собственное имя.