— Акмаль! Здравствуй!

— Тара, — пока Страж Этьен отвязывал от повозки кобылу принцессы, наследник Сэндаринии спешился и подошел к девушке. — Рад видеть вас, Ваше высочество. Как добрались? — темные глаза встретились с улыбающимися зелеными. Мужчина элегантно поцеловал кончики девичьих пальцев, затянутых в тонкую кружевную перчатку. — Надеюсь, дорога не показалась тяжелой?

— Ну что ты, я люблю путешествовать, а тут еще пришлось столько времени провести в узком тоннеле. Это очень необычно, хотя временами становилось жутковато: казалось, что он никогда не закончится, — Тара сама не заметила, как схватила Акмаля за руки, с восторгом делясь впечатлениями, и лишь легкое покашливание брата привело ее в чувство. — Ой… извините, Ваше высочество… Я совсем забыла…

Этьен подвел белоснежную Рут и приготовился помочь госпоже, но не тут — то было…

— И не вспоминай, договорились? — наследник Сэндаринии легко подсадил принцессу в седло, плечом незаметно отодвинув Стража. — Я просто Акмаль, как было всегда. Уверен, тебе понравится моя страна. К сожалению, этот тоннель — единственный путь, который соединяет наши государства. Думаю, что со временем его расширят, но для этого придется приложить много усилий: горы так просто не сдаются.

Аль — Хаттал, подчиняясь незаметным движениям всадника, занял место между братом и сестрой, оттеснив Лорда Эмера на вторую линию, ближе к министрам и Стражам. Дорога по мере удаления от гор становилась все шире. Поля пшеницы чередовались с угодьями, где на невысоких кустах — деревьях зрели желтые и красные плоды, на других участках наливались соком виноградные гроздья. Девушка любовалась прекрасными пейзажами, разглядывала необычные дома с круглыми соломенными крышами, проезжая мимо небольшого поселения.

— А почему твоя страна так называется? Где песок? Я вижу лишь плодородную землю, которая щедро делится с вами хорошим урожаем.

— Все впереди. Моя страна словно нарезана из разных полос: желтая — это песок, пустыня, несущая опасность для неопытных путников, черная — это щедрая земля, которую ты сейчас видишь. Зеленая — удивительный лес, я тебе его обязательно покажу, там растут необычные деревья. Есть одна большая река и море — это синий цвет Сэндаринии.

— Очень интересно. Я нашла так мало информации в книгах, а ведь мы — соседи, — пожаловалась Тара наследнику, — Пишут лишь про жаркий климат и неприступные горы, а все остальное — на уровне сплетен и слухов.

Их разговор прерывал какой-то необычный звук. В поисках его источника девушка крутила головой, но Акмаль указал пальцем в небо.

— Не туда смотришь, с нами сейчас разговаривают Боги. Легенды говорят, что на самой высокой вершине Небесных гор живет Орел, посланник Богов. Он является символом наше династии, только Хата́ми могут использовать его изображение, так велит закон, — мужчина показал на пряжку дорожного плаща, где рукой мастера был нанесен силуэт гордой птицы. — Только что ты слышала клекот Орла, это хороший знак.

— Райан, ты слышал, что сказал Акмаль? Нас приветствуют Боги Сэндаринии. Это так интересно! — Тара обернулась к брату, который практически всю дорогу молчал, предоставив сестре возможность пообщаться с давним знакомым.

Акмаль улыбался, слушая любознательную спутницу. Внимание девушки согревало душу, ведь он часто вспоминал те зимние вечера в маленьком лесном доме, когда она возвращалась в комнату, отпустив последнего пациента с рецептом или лекарством. Разговоры обо всем на свете сближали, позволяя узнавать друг друга. Согреваясь у камина с чашкой горячего травяного настоя в забинтованных обмороженных руках, Акмаль рассказывал о своей стране, всячески избегая подробностей о семье, расспрашивал Тару о нравах Наби, о народе и Правителе. Его руки и лицо уже давно зажили, не осталось никакого следа о том ужасном зимнем вечере, когда они с Аль — Хатталом едва не окоченели в сосновом бору. Память хранила лишь тепло зеленых глаз, улыбку рыжеволосой девчонки и тихий голос, который обещал вылечить его и не дать замерзнуть жеребцу, спрятанному в тесной кладовке. Той зимой девушка была целительницей, а он — чужестранцем, путником, а сейчас рядом с наследником Хата́ми ехала принцесса, дочь Правителя Бэйла.

— Я все тебе расскажу и покажу. Поверь, Сэндаринии найдется, чем тебя удивить, — молодой человек приструнил жеребца, который начал нервничать, увидев сбоку от белоснежной Рут серого конкурента. Сейчас Тара оказалась меж двух огней, и это придавало путешествию остроты.

Райан долго наблюдал за Лордом, который до этого момента всю дорогу был с ним рядом, хранил молчание и казался невозмутим, как Небесные горы.

— Посмотрим, насколько хватит твоего терпения. У Акмаля явно серьезные планы на мою сестру. Что ты сможешь им противопоставить, как ответишь?

Казалось, что солнце в Сэндаринии никогда не заходит: по ощущениям девушки, уже был глубокий вечер, но жара и не думала спадать, а огромный золотистый диск только начал приближаться к закату. Слабый ветер, забавляясь, играл завитками рыжих волос, дразня чувствительное обоняние принцессы ароматами незнакомых цветов и трав. Издали долетал глухой шум, но путники его еще не видели его источника. Справа и слева от них лежали поля, уходившие в неизмеримую даль, где в мягких полутонах смешались в фантастическое марево какие-то дивные и нежные, невиданные краски, ласкающие глаз и душу неуловимой красотой своих оттенков… Поля сменялись небольшими поселениями и одинокими домиками, каменные города без крепостных стен и смотровых башен выглядели очень необычно, словно были игрушечными.

— Как же здесь красиво, — выдохнула девушка, прикрывая от яркого света глаза ладошкой и разглядывая горизонт, — Акмаль, это просто потрясающе!

Солнце уже наполовину опустилось за горизонт, и вдруг, словно по мановению волшебника исчезла мерцающая дымка, как будто упали шоры с глаз, открывая взору путников высокие белые стены.

— Лоуден, — объявил наследник Хатами, с удовольствием глядя на изумленную гостью. — Наше путешествие подходит к концу, скоро вы сможете отдохнуть.

Сархан и Ливия всю дорогу ехали бок о бок, обмениваясь впечатлениями о новой стране, затем юноша сменил объект наблюдения: — Что происходит? Почему Ее Высочество практически не общается с Лордом, а все ее внимание отдано этому принцу? Посмотри, мой господин специально встал рядом, но принцесса его словно игнорирует. Это несправедливо!

— Ничего ты не понимаешь в этикете, — снисходительно заявила Ливия, — сейчас мы — гости принца, поэтому моя госпожа с ним общается, кроме того — они давние знакомые…

— Все женщины такие непредсказуемые и непостоянные, — обиженно заявил Сархан. — Как только появился этот Акмаль, так принцесса с него глаз не сводит…

— Ах вот как! — вспыхнула девушка, — ты сейчас собрался обвинять мою госпожу!? Глупый мальчишка, ничего ты не понимаешь… она… да что тебе объяснять!? Ты как маленький и глупый ребенок себя ведешь!

— Я — маленький?! Да, между прочим, у меня теперь есть деньги, и я куплю себе дом, и…

— Кстати, — прищурилась Ливия, — а денежки откуда?

— Ну это… Я…

— Вот то — то, — хмыкнула девчонка и пришпорила крапчатую лошадку, догоняя группу. — Думай, что говоришь. Не буду тебе мешать, для этого лучше побыть в одиночестве.

Столица раскинулась на пологом холме и поражала взор гостей своим великолепием и размерами. Здесь все было большим и светлым: широкие прямые улицы с брусчаткой из серебристого камня, в котором сверкали, словно маленькие искорки, вкрапления — звездочки, высокие белые дома с огромными окнами насчитывали несколько этажей, фонтаны на площадях с фигурами из белого мрамора, рассыпающие мерцающую влажную пыль по округе, рождали яркую радугу. Народ степенно двигался по тротуарам, не спеша и с достоинством. На самой вершине холма стоял дворец Бахмана Хатами, султана Сэндаринии.

— Мамочки! — ахнула Тара, не в силах скрыть восхищения. — Дворец — это огромный город! Он похож на прекрасную игрушку, вырезанную из белого камня руками великого мастера! Сколько народа здесь живет?