Тара нахмурилась: — Что-то ты недоговариваешь, не нравится мне это. Что-то произошло, пока меня не было? Всякий раз твои многоточия выходят мне боком. Что на этот раз?

— Ничего подобного, ничего тебе не грозит, просто ты только приехала, уставшая и расстроенная. Не строй сейчас больших планов, расслабься, — вывернулась дриада. — Я ухожу, а ты хоть немного приведи себя в порядок, волосы нормально расчеши, переоденься. Похоже, весь ваш Карфакс провонял страшной болезнью, что к тебе так прилип этот запах. Кстати, клиенты к тебе постоянно ходят, хоть твой дом столько времени закрытым стоял. Это я так, на всякий случай напоминаю, вдруг кто внезапно с проблемой заявится…

Девушка, махнув рукой на прощанье, исчезла в лесу, оставив подругу наедине со своими мыслями.

— Сиа права, надо отдохнуть, — Тара вернулась в дом и занялась продуктами, разложила все по местам, что нужно — убрала в дальний угол дома на ледник. Все это время улыбка не сходила с ее лица, а все мысли были обращены в сторону наследника.

— Райан будет достойным правителем, как и его отец, — откусывая сочный персик, жмурилась от удовольствия девушка. — Целители, которые пришли в Карфакс вместе с караваном продовольствия и лекарств, рассказали, что именно он взял на себя заботы по обеспечению пострадавшего от эпидемии поместья. А еще попросил трактирщика Жана помогать больнице с питанием. Он позаботился о платье для меня во время ритуала своего посвящения. Сейчас у меня нет проблем дома с продуктами после месячного отсутствия. Райан — идеальный мужчина, нежный, заботливый, внимательный, пусть даже иногда его Дракон выходит из — под контроля, с этим он справится. Удивительного мужчину привела в мою жизнь Судьба.

Была уже почти полночь, когда Тара села на стул, расчесывая длинные рыжие волосы. Из небольшого окна дома не было видно неба: его закрывали кроны высоких деревьев, но точно знала, что ночь будет теплой, а небо — ясным, созвездия и прекрасная таинственная Луна сегодня будут ярко светить всем запоздавшим путникам и романтикам. Ветер уйдет отдыхать и вернется играть травой и листвой, резвиться с ранними пташками лишь на рассвете.

— Сиа права, надо немного остановиться, замедлиться: в этой гонке, в борьбе с чумой я совсем забыла о жизни, помнила только о выживании. Беда ушла, мир опять стал цветным, ярким и наполненным звуками, а не стонами, потерями, плачем и серо — белым цветом болезни. Завтра начнется новый день моей жизни.

В Карфаксе дни были похожи один на другой. Само поместье напоминало большого раненного зверя, который с трудом приходил в себя, зализывая раны и накапливая силы. С того момента, как Эмер увидел на шее целительницы защитный амулет, он прекратил попытки установить с ней безмолвную связь.

— Не хочет — не надо. Она ясно дала понять, что я — ужасный мужчина со скверным характером, которого она не желает видеть рядом. Пусть будет так.

Одно дело — что говоришь, обманывая себя, но совсем другое — то, что ты чувствуешь. В спальне Лорда в темном углу, скрытом от посторонних глаз, лежало то самое темное одеяло, подобранное на стене, его плащ, возвращенный из больницы, а еще — увядшая ромашка, которой целительница однажды украсила свои красивые волосы. Этот цветок выпал из прически, когда девушку позвали к больному, и она стала надевать на лицо маску.

— Черт, я похож на влюбленного мальчишку, — злился мужчина, в широкой руке которого лежал хрупкий увядший цветок. — Зачем я храню весь этот хлам? Это просто смешно!!! Выбросить на свалку и забыть! — Сжав зубы, он хотел смять в руке белые лепестки, но остановился, не в силах довести действие до конца. — Да что она со мной сделала? Ну подумаешь, вылечила, руки на голове подержала, так это все, ничего больше! Я взамен свои имена отдал, а в ответ получил упреки и отповедь! Эта мелкая так мне выговаривала, как будто имела на это право, а я стоял и слушал, как пацан! Черный цвет ей, видите ли, не нравится, подумаешь, но он — мой любимый, я что, как павлин должен наряжаться? Я мужчина, а не нежная барышня! — распалял сам себя Лорд Эмер.

Каждый раз, когда заботы о поместье отступали на второй план, его мысли возвращались к зеленоглазой ведьме, которая даже имела наглость являться к Дракону во снах. Их танец на балу посвящения Повелителя, когда ее пальцы были в его руке, поцелуй, тот самый, на который Тара так пылко отозвалась… По непонятным причинам именно этот момент его память обожала, холила и лелеяла, часто предлагая своему хозяину как редкий дар, невиданную сладость и ценное сокровище.

Стиснув зубы, Лорд переключил все свое внимание на поместье: в конце концов, позже он непременно разберется с этими странными отношениями, которые сейчас больше напоминали изощренную пытку, чем любовь, но для этого ему потребуется на какое-то время отлучиться и быть уверенным, что в Карфаксе все в порядке.

Три дня после возвращения из поместья Дракона Тара, как и планировала, посвятила себе: спала до обеда, а потом тщательно причесывалась и ухаживала за лицом с помощью нежного крема и настоев одной редкой травы. Долго отмывалась в дальней заводи, ловя уходящие теплые дни, натирала тело и волосы удивительным ароматным средством, которое дала ей дриада. Через три дня запах страха, тревоги и чумы полностью исчез, волосы заблестели каждой прядкой, на лицо вернулся легкий румянец, а зеленые глаза вновь наполнились любовью к жизни. Дорога к заводи проходила вдоль быстрой горной реки, из которой целительница услышала звонкий и чистый голос наяды: — Ты исполнила мою просьбу, Тара. Белая чума не попала в подземные воды Карфакса, долг полностью погашен. Духи Быстрой Воды благодарят тебя!

— Была рада помочь, А́ргия! Спасибо за платье, это было интересное приключение! — отозвалась Тара, с улыбкой вспоминая случай на балу. — Оно сильно изменило мою жизнь.

Звонкий чистый смех наяды колокольчиком прозвучал над рекой: — Мы любим повеселиться, рады, что тебе понравилось! Надеемся, оно принесет тебе счастье!

Любимая заводь находилась далековато от дома из черных камней, но она того стоила: вода в ней всегда была удивительно теплой и чистой, пологое дно из мелкого белого песка было удобно для спуска и радовало глаз. Крупные валуны и старые ели надежно защищали купель от посторонних глаз.

— Мне удалось смыть с себя эти события, избавиться от запаха, но вычеркнуть их из души, из памяти намного сложнее. Не все сразу, как сказала Сиа. Тот поцелуй… он случился именно тогда, когда было страшно. Все так смешалось, — вздохнула целительница, разглядывая свое обновленное отражение в водном зеркале. — Я разберусь с этим, непременно, но не сейчас.

На тропинке, ведущей к домику из черных камней, вновь стали появляться пациенты, которым требовалась помощь девушки. Жизнь постепенно возвращалась в привычное русло. Белка Чуа каждый день заглядывала в окошко, чтобы убедиться, что у подруги все идет хорошо, а потом вновь убегала заниматься заготовками на зиму: орехи и шишки сами кладовые на наполнят.

Лето подходило к концу, начиналось время сбора урожая. Каждый новый день становился чуточку прохладнее предыдущего. Солнце скрывалось за горизонтом немного быстрее, ветра вплетали в свои потоки тонкие нити северной освежающей прохлады, а зелень в кронах деревьев, в полях и в садах начала смешиваться с золотом и пурпуром.

Вечером, когда солнце уже клонилось к закату, а пациенты получили свою порцию внимания от Тары и ушли домой, унося мази и настойки, мудрые советы и рекомендации, дриада пару раз бросила шишку в окно подруги.

— Жду тебя завтра в полдень, не опаздывай!

— Где ждешь? Почему именно завтра и зачем? — выскочила на крыльцо целительница, которая только что удобно устроилась на постели и приготовилась закрыть глаза. — Объясни! Что-то с собой взять надо? Заболел кто-то? Куда мы пойдем?

— Ничего не бери, сама приходи. Встречаемся у моего дерева, не опаздывай!

В этот раз дриада так и не показалась подруге: Тара слышала лишь ее голос, доносящийся из леса.