«Странно, — подумал Честер. — Имя Райдела Кинера нигде не упоминается вместе с моим». Когда в газетах сообщалось о Кинере, ничего не говорилось о Чемберлене. Честер не понимал причины этого. Не понимал, почему полиция не объявляет розыск Райдела Кинера в связи с убийством Колетты, жены Уильяма Чемберлена, и в связи с исчезновением его самого. Вряд ли полиция сомневается в правдивости показаний Честера. Если бы ему не поверили, то допросили бы более обстоятельно, а не ограничились двумя беседами с ним во вторник в гостинице «Эль Греко».

Внезапно Честера пронзила мысль: «А что, если Райдел позавчера сам явился в полицию и рассказал свою версию случившегося?» Может, полиция теперь сравнивает их показания? Честер слышал о подобном. Сначала в полиции уточняют детали свидетельских показаний, которые противоречат друг другу, а затем устраивают свидетелям очную ставку либо предлагают одному ознакомиться с показаниями другого и смотрят на реакцию. Однако при второй беседе во вторник у Честера не закралось подозрение, что полиция встречалась с Райделом. Второй разговор, состоявшийся в десять вечера, был повторением первого. В перерыве между ними Честер не выходил из гостиницы, и у него не было никаких новостей. Нет, все это маловероятно. У полиции было достаточно времени, чтобы устроить обоим очную ставку, но ничего подобного не произошло. Мысль о том, что именно мог бы рассказать о нем Райдел, в довершение к плохой новости от Джесси, заставила Честера поежиться, когда он входил в «Монталамбер».

В вестибюле сидел Райдел Кинер.

Все в Честере оборвалось. Он едва не выронил газету и бутылку виски, которые прижимал к себе. Честер поколебался: повернуть назад или взять ключ? Прошел к стойке портье и тут обнаружил, что забыл, в каком номере остановился. Он потратил, как ему показалось, целую минуту, прежде чем вспомнил свою фамилию.

— Ведекинд. Будьте добры, ключ, — негромко обратился он к портье.

Получив ключ, Честер помедлил, раздумывая, что делать дальше, и, не глядя в сторону Райдела, направился к лифту. Больше ему ничего не оставалось. Райдел не двигался. Он сидел в громоздком кресле возле колонны, откуда просматривался весь вестибюль. Повернув голову влево, он мог видеть входную дверь, вправо — дверь лифта. Честер не смотрел на Райдела, но боковым зрением видел, как тот кивнул ему и насмешливо прищурился. Райдела явно не заботило, что персонал гостиницы будет знать об их знакомстве. Когда двери лифта закрылись, Райдел по-прежнему сидел, небрежно подперев подбородок кулаком, но уже не глядел на Честера.

В номере Честер с угрюмым видом скинул пальто и направился к бутылке виски. Ему не терпелось выпить.

Зазвонил телефон. Честер снял трубку быстрее, чем успел что-либо подумать и испугаться.

— Алло! — послышался в трубке насмешливый голос Райдела. — Здравствуйте, Фил! Как поживаете? Это Джо. Могу я подняться?

— Кто? — спросил Честер растерянно.

— Джо, — повторил Райдел. — Я бы хотел заглянуть к вам на минуту.

— Не стоит. Как-нибудь в другой раз.

— Послушайте, Фил…

Честер услышал, как Райдела оборвал портье.

— Он примет меня, я уверен, — ответил Райдел и, обращаясь к Честеру, добавил: — Я поднимаюсь, Фил.

Честер положил трубку.

Телефон зазвонил снова.

— Слушаю, — проговорил Честер.

— Мсье, если вы не хотите видеть этого господина, ему не позволят подняться.

— Ну, в общем-то, он… он… Нет, благодарю, не беспокойтесь. Он мой знакомый.

Слова вылетели сами собой. Честер положил трубку, скрестил руки и в ожидании хмуро уставился на дверь. Нелепая поза. Он опустил руки. Ему не следует выглядеть сердитым или раздосадованным и, более того, нельзя выглядеть напуганным.

Райдел постучался.

Честер открыл дверь. Он ожидал увидеть на лице Райдела самодовольную ухмылку, но оно было мрачным и строгим.

— Добрый вечер, — поздоровался Райдел. Он оглядел комнату, задержал взгляд на новом чемодане Честера, стоявшем в нише, и спросил: — Что слышно из дома? — Достал пачку «Голуаз». — Хотите сигарету?

— Нет, благодарю. Послушайте, Райдел, если вы пришли из-за денег, мы можем договориться.

— Вот как! — Райдел улыбнулся и погасил спичку. — Я бы не отказался от небольшой суммы, но сомневаюсь, что вы и я сможем когда-либо договориться.

Честер усмехнулся.

— Я не даю денег, пока не прихожу к какому-то соглашению.

— Нет? А если подумать?

— Вам следовало сказать с самого начала, что вы вымогатель. Могли бы сообщить об этом еще до того, как мы отправились на Крит.

— Я сам не предполагал этого до поездки туда. Думаю, это общение с вами пробудило во мне живой интерес к деньгам.

Он сел в кресло, поискал глазами пепельницу и невозмутимо стряхнул пепел на ковер.

Честер прошел к ночному столику, где стояла его бутылка виски, и плеснул немного в стакан, стоявший рядом.

— Ну так знайте, вы не получите ни цента.

— Не смешите. Мне нужно десять тысяч, и прямо сейчас.

Честер улыбнулся и покачал головой.

— Могу сказать вам прямо сейчас, у меня осталось всего лишь двадцать тысяч. Стоит ли…

— Я хочу получить от вас десять тысяч и не собираюсь сидеть здесь всю ночь, объясняя это. — Райдел подался вперед и нахмурился. — Так значит, у вас двадцать тысяч? Рассказывайте это кому-нибудь другому. Готов поспорить: у вас по пятьдесят тысяч в каждой туфле.

Честер шагнул к нему и замер со стаканом в руке.

— Я не плачу шантажистам, Кинер. К тому же мне есть чем шантажировать вас.

Честер посмотрел Райделу прямо в глаза, хотя это и стоило ему усилий. Он еще не видел Райдела в таком состоянии. Его глаза горели ненавистью, презрением и гневом, готовым вот-вот прорваться. Честер поставил стакан.

— Не беспокойтесь, — усмехнулся Райдел. — Я не собираюсь бить вам морду, хотя мне трудно отказаться от этого удовольствия. Но есть другие средства, более цивилизованные и более действенные. — Он улыбнулся и встал. — Мне неудобно отнимать у вас время, мистер Ведекинд. Я хочу получить свои десять тысяч, как обычно, пятисотенными купюрами. Будьте любезны отсчитать двадцать штук.

— Мне достаточно позвонить портье, и вас выпроводят.

Райдел медленно подошел к Честеру, и тот отметил, что на нем новые туфли, черные, добротные, на толстой подошве.

— Вы меня выпроводите? Да я упеку вас в тюрьму, осел! — Но тут же глаза Райдела потухли, и он слабо улыбнулся.

Честер понимал, что Райдел прав. Силы их были неравны. По крайней мере, сейчас, здесь, в этой комнате. Мысли беспорядочно кружились в голове Честера. Завтра же следует переехать в какую-нибудь маленькую гостиницу. В Париже сотни таких гостиниц. Затем он может позвонить в полицию и сообщить, что Райдел Кинер в Париже. Но тогда он раскроет себя. Нет, этого делать нельзя. Все, что ему оставалось, — это попытаться отделаться от Кинера. Для этого надо как можно скорее уехать в Америку и там сменить фамилию. Да, это был единственный способ.

— Ну же, пошевеливайтесь, доставайте деньги! — сказал Райдел.

Честер нехотя прошел к кровати, на которой лежало пальто, и сунул руку в нагрудный карман.

— Это в последний раз. Я…

— А как же!

Честер отсчитал нужную сумму, не вынимая пачку из кармана.

— Завтра я уезжаю в Штаты. Постарайтесь больше не попадаться мне на глаза. — И с ухмылкой протянул Райделу двадцать пятисотенных купюр.