– Я рассказал Симоне про пари на мою жизнь. Она не очень-то поверила.

– Что она сказала?

– Это и сказала. Она мне не верит. Еще хуже то, что она видела меня вчера с вами… где, не знаю. Теперь она думает, что я держу деньги для вас… что они положены на мое имя. Ясное дело – деньги добыты нечестно.

– Понятно.

Том хорошо представлял, как обстоят дела. Но все казалось неважным в сравнении с тем, что могло произойти с Бель-Омбр, с ним самим, а может, и с Джонатаном.

– Вы же знаете – я не герой, – неожиданно проговорил Том. – Если мафия достанет меня и попытается выбить какие-то сведения, я сомневаюсь, что буду таким же стойким, как Фриц.

Джонатан молчал. Он чувствовал, что Тому так же не по себе, как и ему.

День выдался на удивление хороший – воздух теплый, как летом, ярко светит солнце. Жаль, что приходится работать в такой день, или сидеть дома, как, например, Симоне. Ей, конечно, больше не нужно работать. Джонатан вот уже две недели как собирался ей это сказать.

Они въезжали в Вильперс – тихий пригород, из тех, в которых, наверное, только одна мясная лавка да булочная.

– Это Бель-Омбр, – сказал Том, кивнув в сторону куполообразной башни, возвышавшейся над тополями.

От деревни они отъехали, наверно, с полкилометра. Вдоль дороги стояли большие дома, находившиеся на значительном удалении друг от друга. Бель-Омбр был похож на небольшой замок со строгими, классическими очертаниями, смягченными четырьмя округлыми угловыми башнями, поднимавшимися от самой земли. Чтобы открыть железные ворота, Тому пришлось выйти из машины, при этом он воспользовался огромным ключом, который достал из «бардачка». После этого они подъехали к гаражу по посыпанной гравием дорожке.

– Какой прекрасный дом! – воскликнул Джонатан.

Том кивнул и улыбнулся.

– Свадебный подарок родителей моей жены. В последнее время, когда я приезжаю сюда, мне доставляет радость видеть, что он еще цел. Проходите, пожалуйста!

Том открыл ключом входную дверь.

– Не привык запираться, – пояснил он. – Обычно в доме прислуга.

Джонатан вошел в просторный холл, облицованный белым мрамором, потом проследовал в гостиную – два ковра, большой камин, диван, обитый желтым шелком. Возле высокого, от пола до потолка, окна с застекленной дверью, ведущей в сад, стоял клавесин. Красивая мебель, отметил Джонатан, и содержится в порядке.

– Снимайте свой плащ, – предложил Том.

Он почувствовал кратковременное облегчение – в Бель-Омбр тихо, и в деревне ничего необычного. Он подошел к столику в холле и достал из ящика «люгер». Джонатан наблюдал за ним. Том улыбнулся.

– Да, я намерен не расставаться с этой штукой целый день, поэтому и надел старые брюки. В них большие карманы. Теперь понимаю, почему предпочитают кобуру на ремнях.

Том засунул пистолет в карман.

– И вы сделайте то же самое, если не возражаете.

Джонатан последовал его совету.

Том подумал о ружье. Жаль, что приходится так быстро браться за дело, но это, наверное, и к лучшему, подумал он.

– Пойдемте наверх. Я хочу вам кое-что показать.

Они поднялись по лестнице, и Том привел Джонатана в свою комнату. Джонатан тотчас увидел commode de bateau и подошел к нему, чтобы рассмотреть получше.

– Жена недавно подарила… Вот, взгляните… – Том держал в руках ружье. – Еще и это есть. Для стрельбы на расстояние. Стреляет довольно точно, но, разумеется, это не боевая винтовка. Посмотрите в это окно.

Джонатан подошел к окну. На противоположной стороне дороги, на приличном расстоянии от нее, стоял, наполовину закрытый деревьями, трехэтажный дом девятнадцатого века. По обеим сторонам дороги хаотично росли деревья. Джонатан представил, как машина останавливается у ворот, а именно это и имел в виду Том: из ружья в таком случае можно выстрелить точнее, чем из пистолета.

– Конечно, все будет зависеть от того, что они предпримут, – сказал Том. – Допустим, захотят бросить зажигательную бомбу. Тут самое время воспользоваться ружьем. Есть еще окна с задней стороны, разумеется. И по бокам. Пойдемте.

Том привел Джонатана в комнату Элоизы. Ее окно выходило на лужайку за домом. За лужайкой деревья стояли более плотно, а справа тянулись тополя.

– Через этот лес идет грунтовая дорога. Слева, видите? А теперь пройдем в мою мастерскую… Том вышел в холл и открыл дверь слева. Окна этой комнаты выходили на Вильперс, но отсюда видны были лишь кипарисы, тополя и крытая черепицей крыша небольшого дома.

– Мы можем держать под наблюдением подходы к дому с обеих сторон. Это не значит, что мы не должны отходить от окон, но… Вот что еще важно. Мне бы хотелось, чтобы они думали, что я здесь один. Если вы…

Зазвонил телефон. Том подумал было, что не стоит отвечать, но потом решил, что если ответить, можно кое-что узнать. Он снял трубку в своей комнате.

– Oui?

– Мсье Рипли? – с ним говорила француженка. – Ici[223] мадам Треванни. Мой муж случайно не у вас?

Чувствовалось, что она сильно нервничает.

– Ваш муж? Mais non[224], мадам, – ответил Том с удивлением.

– Merci, мсье. Excusez-moi[225]. Она повесила трубку.

Том вздохнул. У Джонатана действительно куча неприятностей.

Джонатан стоял в дверях.

– Моя жена?

– Да, – ответил Том. – Извините. Я сказал, что вас здесь нет. Вы можете послать e-mail[226], если хотите. Или позвонить. Может, она у вас в магазине.

– Нет-нет, не думаю.

Но она могла позвонить из магазина, у нее ведь есть ключ. Еще только четверть второго.

Откуда Симона могла узнать номер этого телефона, подумал Том, как не из записей Джонатана в магазине.

– А хотите, я отвезу вас в Фонтенбло. Решайте сами, Джонатан.

– Нет, – сказал Джонатан. – Спасибо. Самоотречение, отметил про себя Джонатан.

Симона знает, что Том солгал.

– Прошу прощения, что мне пришлось солгать. Вы всегда можете свалить вину на меня. Думаю, впрочем, что ниже в глазах вашей жены я опуститься уже не смогу.

Тому в эту минуту было все равно, у него не было ни времени, ни желания сочувствовать Симоне. Джонатан молчал.

– Пойдемте вниз, посмотрим, как там на кухне.

Том почти вплотную задернул шторы в своей комнате, но оставил все-таки щелку, чтобы можно было выглянуть из окна, не трогая портьеру. То же самое он сделал в комнате Элоизы, а также внизу в гостиной. Комнату мадам Аннет он решил не трогать. Ее окна выходили на часть дороги и на лужайку за домом.

После вчерашнего ужина осталось вкусное рагу, приготовленное мадам Аннет. Окно над раковиной осталось незанавешенным, Том посадил Джонатана за кухонный стол так, чтобы того не было видно в окно, и поставил перед ним виски и воду.

– Жаль, в саду нельзя поработать, – заметил Том. Он мыл над раковиной листья салата.

Каждый раз, когда проезжал автомобиль, у него возникало желание выглянуть в окно. За последние десять минут мимо дома проехали только две машины.

Джонатан обратил внимание на то, что обе гаражные двери широко раскрыты. Машина Тома стояла на дорожке перед домом. Тихо так, что на гравии будет слышен каждый шаг, подумал Джонатан.

– Музыку не могу включить – не слышно будет других звуков. А жаль, – посетовал Том.

Они долго просидели за столом в столовой, хотя и тот, и другой ели мало. Том сварил кофе. Поскольку ничего существенного для ужина в холодильнике не оказалось, Том позвонил мяснику в Вильперс и заказал хороший стейк на двоих.

– Мадам Аннет взяла короткий отпуск, – ответил Том на вопрос мясника.

Рипли были такими хорошими покупателями, что Том не задумываясь попросил мясника прихватить из соседней зеленной лавки салат и какие-нибудь овощи.