«Увидеть ее хотя бы еще один раз. И умереть почти что счастливым».

— Меня ждешь? — спросила Тэя. Зоран замечтался и не заметил, как она подошла.

— Да. Поговорим?

Тэя улыбнулась. Но не лукаво, как обычно делает это она и другие чародейки, а очень доброжелательно.

— Поговорим, мастер Зоран. И разговор наш начнется со слов благодарности. Лаур поведал мне о том, что ты спас его. И, зная твою биографию, я боюсь даже представить, к каким последствиям это может тебя привести. Тем благородней и самоотверженней твой поступок. И тем ценнее он для Лаура и меня.

Зоран горько улыбнулся. Последствия действительно будут жуткие. Он без пяти минут труп.

— Я всего-навсего отдавал долг. И не будем об этом, — Зоран вздохнул. — Я хотел кое о чем спросить тебя, Тэя.

— Я отвечу на любой твой вопрос, Зоран. — мягко произнесла чародейка.

— Ты и Адела. Вы — подруги?

— Ну… мы довольно хорошо друг к другу относимся. Слово «подруга» не принято у чародеек.

— Вы общались с ней после того шабаша?

— Один раз. И это тоже был шабаш.

Зоран стиснул зубы, когда представил, как Адела сидит за столом с новым спутником и кокетливо ему улыбается.

— Кто победил в конкурсе на этот раз? — с плохо скрываемым недовольством спросил он.

— Кинаэль. Но ты же совсем не это хочешь спросить, Зоран.

— Вообще-то я бы хотел узнать, как мне ее найти.

Тэя отрицательно покачала головой в знак того, что это невозможно:

— Боюсь, это невозможно. Мы, чародейки, не рассказываем никому, а особенно друг другу, о своих делах больше, чем требуется. В частности, почти никогда не говорим, какому господину служим. А видимся лишь раз в год, на шабаше. Поэтому, я сожалею, но найти ее для тебя не смогу.

Зоран задумался:

— Но уже середина лета. Шабаш совсем скоро. Ты же можешь взять меня с собой как спутника?

Тэя по достоинству оценила проявленную Зораном находчивость. Сначала она удивленно подняла брови, а потом хитро улыбнулась и произнесла, обдумав предложение:

— А ты весьма сообразительный человек, Зоран из Норэграда. Я бы отказала тебе в просьбе в любой другой ситуации, но нахожусь в долгу перед тобой за спасение Лаура. Я возьму тебя с собой на шабаш, зачем бы ты ни хотел найти Аделу.

Хотя, конечно, она догадывалась, зачем. Зоран обрадовался, но виду почти не подал.

— Спасибо, Тэя.

Когда Тэя ушла, Зоран остался сидеть на пеньке. До шабаша было чуть больше месяца, и он думал о том, чем себя занять на это время. А также о том, что вообще ему делать дальше, после того, как он вычеркнул из своей жизни Орден.

Зоран достал из потайного кармана свой амулет на цепочке и принялся разглядывать его.

«Кто я теперь?»

Его размышления прервала подошедшая к пеньку темноволосая женщина средних лет, с уже тронутыми сединой волосами, но все же довольно привлекательная. Она обратила на себя внимание Зорана, когда произнесла:

— Вы пришли.

Зоран поднял голову на нее и заметил, что она разглядывает его амулет.

— Я не верила, что вы существуете. Значит, вы мне поможете?

«Хм. Обычно так говорят люди, дающие контракт».

— Кажется, вы перепутали меня с кем-то.

Зоран увидел, как женщина разочарованно понурила голову, после чего сказала:

— Простите, господин. Я, похоже, и вправду обозналась. Ваш амулет ввел меня в заблуждение. Я пойду.

— Стойте, — ответил Зоран, когда его собеседница уже собралась уходить. — Что вам известно об этом амулете? — На этом вопросе он поднялся с пенька.

— Ничего, господин. Простите, мне надо идти.

Когда амулет начал подобно маятнику вращаться перед лицом женщины, ее взгляд сделался пустым, и намерение уходить сразу улетучилось. Зоран заговорил снова:

— Кого ты ждала? При чем тут амулет?

— Я говорила с вороном. Я просила убить Яско, наркоторговца. Когда я увидела у вас амулет в виде крыльев, то подумала, что Орден пришел на мой зов.

***

Зоран слушал историю женщины, которую, как оказалось, зовут Вилма Карнейт:

— Давен протянул мне руку помощи, сказал, что здесь мы будем в безопасности от наркотиков, если только сами не будем приносить их в крепость. И, надо сказать, он сдержал слово. Но вот мой сын… он не может справиться с зависимостью. Этот мерзавец, Яско, искушает его раз за разом. Я должна была прикончить его тогда.

— Ты думаешь, это решило бы твои проблемы, Вилма? Ты думаешь, Габриэль не нашел бы наркотики в другом месте?

— Нет, он не нашел бы. Он даже понятия не имеет, как их искать. Он всегда был домашним человеком, и этот Яско сам всегда находил моего сына. Если наркоторговец умрет, Габриэль будет спасен.

Зоран покачал головой.

— Ты рассуждаешь о вещах, в которых не понимаешь ровным счетом ничего. Габриэлю и не нужно будет ничего искать. Его сами найдут. После Яско всегда найдется кто-то другой, а после другого — третий. Подобные ему распространяются по городам так же быстро, как плесень по залежавшемуся хлебу. А посему я спрашиваю: может, тебе лучше поискать лекаря, чем убийцу?

— Нет, Зоран. Пока я найду того, кто способен лечить наркозависимость, мой сын уже превратится в овощ. Ты — мой единственный шанс.

Зоран тяжко вздохнул. Он смотрел на уставшие и заплаканные глаза Вилмы и искренне хотел ей помочь. К своему сожалению, он умел делать это только одним методом. Тем самым, к которому так не хотел прибегать в очередной раз.

Но, может, стоит хотя бы попытаться помочь человеку как-то иначе?

Разве бывает слишком поздно для того, чтобы попробовать сойти с одного пути и встать на другой?

«Тем более, я уже начал вроде как».

— Я постараюсь решить твою проблему, Вилма.

Лицо женщины просияло надеждой.

— Ты убьешь Яско?

— Могу пообещать лишь одно: приложу все усилия, чтобы этот человек никогда больше не продал Габриэлю наркотики.

Кажется, госпожу Карнейт этот ответ вполне устроил, ибо спорить с Зораном она не стала. А он продолжил:

— Теперь я должен спросить у Габриэля, где мне найти Яско.

Зоран встал и отправился в шатер несчастной матери и ее сына.

— Он не скажет, — бросила Вилма вслед наемному убийце, а тот, ничего не ответив, лишь едва заметно улыбнулся, крепче сжав в руке цепочку с амулетом.

«Еще как скажет».

***

Фристфурт — это юго-восточный порт Ригерхейма и его торговая столица, поэтому каждая таверна этого города постоянно кишит разношерстными моряками. То заведение, где снимал комнату Яско, было одним из самых дешевых в городе и называлось «Пьяный кит». Сюда предпочитали ходить те из мореплавателей, кто любил очень дешевый алкоголь, очень громкие песни, очень распутных женщин и очень жесткие драки. А еще все те, кто любым иным способом заработал себе наихудшую репутацию из числа возможных. Габриэль очень доходчиво объяснил Зорану, и где находится данная таверна, и где в самой таверне находится заветная комната, снимаемая наркоторговцем.

Описал юный наркоман и самого Яско, и стоило Зорану только войти в «Пьяный кит», в это пристанище бандитов, алкашей, карточных жуликов и прочих проходимцев, как он тут же начал искать свою цель глазами.

«Мне нужен человек с гнилыми зубами».

В таверне был аншлаг. Под нескончаемый гомон голосов Зоран перемещался между столиками и вглядывался в пьяные рыла.

Вот он остановился на короткий миг.

«У этого зубы сгнили. Но он — здоровый амбал, а Яско должен быть худым».

Зоран двинулся дальше, в сторону стойки, продолжая разглядывать тех посетителей таверны, что предпочли сидеть за столиками. Он делал это ненавязчиво, стараясь не вызывать подозрений.

— Эй, чего зенки вылупил?!

Он обернулся. Какой-то бородатый южанин в засаленной белой рубахе и закатанными рукавами угрожающе навис над другим неприятным типом, с широкополой шляпой на голове.

«Это не мне».

Позади уже завязалась какая-то толкотня, а Зоран по-прежнему спокойно шел и вглядывался, шел и вглядывался.