Когда все утихомирились, Зоран спросил своих товарищей по арене:

— Вы присоединились к Давену, я правильно понимаю?

— Да. Мы благодарны ему за освобождение и считаем, что дело его правое, — сказал Нейб.

— А ты что тут делаешь, Зоран? — поинтересовался Рогги.

— Я тоже отдавал долг за свое спасение. Но, в отличие от вас, оставаться здесь не собираюсь.

— Жаль. Ты бы пригодился, — произнес южанин.

— Да уж. Помог бы нам с этим чертовым Элаясом Лисьим Хвостом, — на этих словах гнома лицо Зорана резко посерьезнело и сделалось пугающе каменным. Он уже слышал раньше имя этого разбойника. Ныне покойный барон Дункан ван Рерих, продажный главы Трезны, за щедрое вознаграждение поставлял Элаясу заключенных в тюрьму людей, после чего те с большой вероятностью становились рабами в южных королевствах. Либо умирали.

Зоран с горечью вспоминал, как разрывалось его сердце, когда несчастная Анжелика умоляла его помочь найти своего мужа Хуго, а он отказался и просто пошел дальше, сославшись на то, что не занимается розыском пропавших без вести.

«Все верно. Я не занимаюсь подобными вещами. Я отнимаю жизни, а не возвращаю их. Поверить не могу, что когда-то я действительно верил, что помогаю людям».

Зоран сглотнул образовавшийся в горле ком и спросил:

— А что там с этим Элаясом?

— Давен очень хочет, чтобы мы с Рогги вычислили, где он находится. А мы понятия не имеем, как это сделать.

— А потом что? Когда вы вычислите его?

Нейб почесал затылок и неуверенно произнес:

— Потом мы должны привести его сюда. И я не имею ни одной мысли, как это сделать. Давен весьма скуп на инструкции.

— И самоуверен, — вставил Костолом. — Задание, видите ли, простое, по его мнению. Сам бы попробовал его выполнить.

«Анжелика просила найти Хуго живым или мертвым. Вряд ли это возможно теперь, но почему бы не попытаться?»

— Я помогу вам. У меня имеется некоторое представление, с чего нужно начать поиски.

«Пора мне сделать хоть что-то хорошее».

Нейб и Рогги переглянулись.

— Ну да, ты же детектив, — произнес гном.

— Мы арендуем этот дом, — сказал человек в черной одежде и начал отсчитывать талеры.

Щуплый, пожилой, интеллигентный с виду собственник помещения не переставал изумленно разглядывать пеструю компанию, состоящую из мрачного здоровяка в черном, высокого южанина и хмурого гнома, попутно размышляя над тем, почему эти люди так долго осматривали именно подвал.

— Вот. Этого хватит на неделю, — одетый в черное снова заговорил, указав на стол, на поверхности которого столбиками разложил серебряные монеты.

Владелец дома бережно сложил деньги в свою сумку и произнес:

— Желаю удачного времяпровождения в Трезне, господа. Всего доброго. — Он положил на стол связку ключей, после чего поклонился отрывистым кивком и ушел.

Троица провожала его взглядом. Когда дверь захлопнулась, тот, что смуглее остальных, заговорил:

— Ну хорошо, Зоран, подвал у нас теперь есть. Что теперь?

— Теперь мы дождемся ночи.

***

Линар Соренсен, начальник дознания города Трезна, возвращался со службы домой, как всегда, поздно вечером. После смерти барона Дункана этот служака стал нервным и пугливым, ведь многие в городе поговаривали, что мэр умер не случайно: ему якобы отомстили близкие незаконно арестованных жителей.

Линар никак не мог понять, откуда людям стало известно о насильственной смерти градоначальника, ведь слухи о скоропостижной кончине последнего из-за чахотки распускались весьма старательно.

«Кто-нибудь из стражи проболтался, скорее всего».

Прошло уже больше двух лет со дня убийства Дункана, и Линар, опасавшийся той же участи для себя, все еще не мог успокоиться. Он старательно убеждал себя в беспочвенности собственных опасений, но при этом продолжал вздрагивать от любого шороха, когда оставался один, что случалось, впрочем, довольно редко, так как Линар в целях безопасности постоянно окружал себя стражниками и даже шага без них не делал. За исключением случаев, когда направлялся из дома на работу и наоборот. Он не хотел прослыть трусом в глазах своей жены.

Принимаемые им меры предосторожности на самом деле не были лишены смысла. Начальник дознания был далеко не дураком и прекрасно понимал, что человек, способный убить целого главу города в собственном доме, легко может добраться и до него при наличии такого намерения.

А оно было.

***

— Может, он уже дома? — шепотом спросил Нейб.

— Нет. Он поздно возвращается, я точно это знаю, — ответил Зоран.

— Хм, — буркнул Рогги.

Троица, напоминавшая беззвучные тени, тихо подходила к безлюдному, слабо освещенному перекрестку.

— Все, мы пришли. Он точно пройдет здесь, иначе ему придется делать большой крюк до дома. Нужно перекрыть пути отхода. Рогги, встань вон там, за бочками. — Зоран указал гному на узкий промежуток между двумя заброшенными на вид домами. — Ты, Нейб, скройся за каменной лестницей, которая ведет к мосту. А я останусь здесь. Спрячусь и схвачу его, когда он будет проходить мимо.

Гном, южанин и Зоран заняли свои позиции.

«Далековато до дома, который мы сняли. Будет очень печально, если стража заметит, как мы несем по городу чье-то тело. Может, попробовать гипноз?»

Прошло около получаса, а Линар все не подходил. Зоран уже начал сомневаться в правильности выбранного для похищения места и обдумывать следующий день.

«Подождем еще немного. Если не появится, проследим за ним с утра, когда он будет выходить из дома. Поймем маршрут, по которому он ходит, и снова выставимся ночью, но теперь наверняка».

Зоран уже собрался окликнуть товарищей и уходить, как вдруг ему показалось, что с конца улицы доносятся звуки шагов. Прислушался — так оно и было.

«Какой-то он нервный. По сторонам оглядывается».

Это определенно был начальник дознания: худая фигура, шаркающая походка, не слишком высокий рост и плохо сидящее форменное обмундирование — облик этого человека остался таким же, каким и запомнил его Зоран больше двух лет назад, когда следил за Дунканом. Единственным, что Линар где-то потерял, оказалось его былое спокойствие: он постоянно оборачивался и как будто с тревогой вглядывался в каждый неосвещенный угол.

Зоран отыскал в кармане свой амулет и заранее достал его.

«Металл кажется более холодным, чем обычно. Странно».

Лжедетектив вышел на дорогу аккурат в тот момент, который позволил ему оказаться лицом к лицу с начальником дознания и меньше чем в шаге от него. Но все пошло не совсем так, как рассчитывал Зоран. Взгляд Линара Соренсена не сделался пустым из-за маятникообразных движений амулета, а выражал вполне понятный страх.

«Андерс предупреждал, что амулет рано или поздно перестанет работать, если его владелец предаст Орден. Очень не вовремя».

Пока Зоран находился в недолгом замешательстве Линар уже побежал прочь, в панике выкрикивая:

— Стража! Стража!

Зоран, мысленно выругал себя и рванул за ним, понимая, что, выбежав на более широкую и освещенную улицу, привлечь внимание стражи Линару не составит никакого труда, как вдруг в бок начальника дознания, словно носорог, врезался Рогги.

— Ух, — служака, из груди которого гном выбил весь воздух, упал на землю, пролетев предварительно не меньше пяти футов.

«Теперь я понимаю, почему тебя зовут Костоломом».

Кричать Линар Соренсен уже не мог — кислорода не хватало. Но даже если бы хватало, призвать стражу еще раз он бы не успел: могучий гном наклонился над ним и вырубил тяжелым ударом своего огромного кулака.

— Зоран, что с тобой, черт подери? Он чуть не удрал! — ворчал Рогги.

— Я что-то замешкался.

***

— Нейб, не мог бы ты набрать ледяной воды для нашего нового друга? Ему пора просыпаться, — сказал Зоран.

— Ага, — отозвался южанин, после чего взял лежавшее в углу пустое деревянное ведро и пошел вверх по лестнице к выходу из просторного подвала.