Когда он вышел в коридор, то также оказался между двух вооруженных людей, но сзади подошел еще и третий. Это был Дейв. Они повели Зорана прямо по коридору, и в итоге он оказался рядом с Нейбом и Рогги в очень просторной глубокой квадратной яме с каменными стенами и усыпанным песком ровным полом. В стенах со всех сторон имелись решетчатые железные ворота, через одни из которых Зоран и попал в эту яму. Сверху на стенах было некое подобие трибун: по несколько рядов довольно богатых стульев с каждой стороны. На стульях сидели зрители, состоятельные на вид люди, а между ними возвышались наемники с арбалетами. На стене, лицом к которой были обращены Зоран, Нейб и Рогги, на самом высоком из стульев, напоминавшем трон, сидел разодетый в пышный бардовый наряд лысый толстый мужчина средних лет, одновременно грозно и презрительно смотревший на троицу бойцов. Это был Кульверт Прантон, хозяин арены, а рядом с ним стоял услужливого вида господин, который периодически наклонялся к Кульверту и покладисто кивал в ответ на брошенные тем реплики.

Ворота за спиной троицы захлопнулись, после чего практически сразу открылись ворота напротив. Из них наемники вывели девять человек. В отличие от Зорана, Нейба и Костолома эти люди были по пояс голыми и разукрашенными белой краской.

Стоявший подле Кульверта Прантона человек оказался тем, кто анонсирует бои.

— Уважаемые дамы и господа, — начал анонсер, невзирая на отсутствие женского пола среди зрителей. — Перед вами на песке этой потрясающей арены стоят лучшие из лучших, самые дикие и кровожадные отбросы общества, от которых с великим трудом мой господин очищает улицы этого города! В их глазах огонь и ярость! В их душах — жажда убивать, утолить которую мы с великим удовольствием позволим им здесь, в великом Эйзенбурге! Представляю участников! Команда из трех человек! Нейб — необузданный беженец из южных королевств, ловкий как пантера, резкий как порыв ветра! Рогги Костолом — бешеный гном, похожий скорее на вепря, кулаками способный проломить череп даже медведю! Дикий Зоран с далекого севера! Его злоба чернее грозовой тучи, его мастерство и сила способны победить целый легион!

«Что-то я не слышу аплодисментов».

Кульверт сверлил Зорана взглядом. Наемный убийца догадался, что бойня в переулке ударила по его кошельку.

Анонсер представил зрителям бойцов другой команды, после чего изрек:

— Нейб! На середину!

Южанин вышел к центру.

— Ты будешь биться коротким мечом!

Один из наемников сверху швырнул ему меч. Следом вызвали Рогги; ему дали большую булаву. Затем подозвали Зорана. Когда он вышел на середину, Кульверт что-то шепнул анонсеру на ухо, после чего тот, откашлявшись, произнес:

— Ты будешь драться голыми руками.

Когда Зоран вернулся к своим товарищам, он услышал слова Нейба, обращенные к гному:

— Нам конец.

— Да, — буркнул в ответ Рогги.

После этого наемники вооружили девятерых бойцов другой команды: им всем дали по короткому мечу, такому же, как у Нейба. Когда все заняли исходные позиции, анонсер прокричал:

— Ставки сделаны! Пусть победят сильнейшие! Бой!

Нейб и Рогги отбежали в разные стороны, дабы не допустить, чтобы их команду взяли в кольцо. Зоран остался по центру. Посчитав безоружного легкой добычей, бойцы команды противника направили к нему всего одного вооруженного человека, в то время как остальные, разбившись на две четверки, атаковали южанина и гнома. Безусловно, если бы противники знали Зорана из Норэграда, они поступили бы иначе.

Зоран уклонялся от прямолинейных размашистых выпадов, и воздух, рассекаясь, свистел рядом с ним. В какой-то момент наемному убийце удалось нырнуть под удар и оказаться у противника за спиной. Тогда-то судьба несчастного и была предрешена. Зоран в мгновение ока обхватил его шею и подбородок так, как делает это анаконда, поймавшая жертву: с такой же чудовищной силой, с такой же высасывающей надежду безжалостностью. И свернул эту тонкую, слабую шею с хрустом.

И в этом хрусте оказалось что-то теплое. Что-то родное…

Тело вооруженного бойца безжизненно осело, и Зоран тут же забрал у мертвеца меч. Да сжал его рукоять так, что даже ладонь заболела.

И просиял. Как всегда сиял во время привычной работы. А внутри заклокотала злоба. Та, «что чернее грозовой тучи» — как верно подметил анонсер минуту назад, не подозревая, насколько точным является его замечание. Как бы Зоран ни противился этому и как бы ни пытался подавить.

Публика смотрела на наемного убийцу с усилившимся вниманием. По лицам большинства зрителей читалось, что они недовольны легкостью, с которой Зоран справился с вооруженным противником и направился на помощь товарищам. Меньшая же часть зрителей, наоборот, воодушевилась: это были те, кто рискнул поставить на трио, не являющееся в бою фаворитом.

У Нейба дела были совсем плохи: его прижали к стене и атаковали с разных сторон. Однако когда Зоран одолел голыми руками одного из бойцов, двое из напавшей на Нейба четверки тут же отделились и побежали в сторону мастера-ворона.

В этот раз Зоран решил действовать на опережение и бросился в атаку раньше противников. Быстрым ударом снизу вверх, практически без замаха, он отправил на тот свет первого из двойки, оставив на его теле глубокую диагональную рану от правого паха до левой ключицы. Второй продержался чуть дольше, кое-как отразив несколько выпадов, но затем все же пропустил колющий удар в самое сердце.

Нейб к тому моменту уже пропустил несколько ударов, раны от которых лишь чудом не оказались глубокими и смертельными. И все же из-за них он стремительно терял кровь и подвижность. Прижатый к стене, южанин с трудом отражал удары противников и в какой-то момент, скрестив клинки с одним из них, краем зрения увидел, как лезвие другого уже стремится к его горлу. Тогда Нейб решил, что это конец. Но в следующее мгновение, когда он уже готов был издать предсмертный хрип, изо рта бойца, направившего на него орудие убийства, вылезло острие меча, и тот, выпучив глаза, замер. Это Зоран пронзил ему сзади затылок.

Последний живой боец атаковавшей Нейба группы отвлекся от сражения с южанином и, посмотрев за спину безоружному минуты назад Зорану, остолбенел от удивления и страха: все, кто набросился на одетого в черное воина, лежали убитые. А сам Зоран был весь в крови и улыбался, словно вошедший в раж маньяк.

Не надо было несчастному так долго разглядывать мертвые тела своих товарищей. Нейб насквозь проткнул ему живот, после чего кивком отблагодарил Зорана, испытав при этом страх от внешнего вида своего спасителя. Затем они вдвоем отправились на помощь Рогги.

Гном держался лучше Нейба: он также вынужденно отступил к стене, но, без устали размахивая огромной булавой, не позволял к себе приблизиться. По одному из нападавших он даже неплохо попал: тот сильно хромал на правую ногу, бедро которой украсила большая ушибленная рана.

Четыре сражающихся с Костоломом бойца слишком увлеклись безуспешными попытками разделаться с гномом, поэтому не заметили, как сзади к ним подобрались Зоран и Нейб. Они атаковали двоих теснивших Рогги в спину, мгновенно убив. Остальные двое, секунду назад уверенные, что владеют численным преимуществом, были застигнуты врасплох новым положением вещей и попытались отбежать. Но удалось это лишь одному, второй же из-за отбитой гномом ноги не смог этого сделать, и его голову проломил удар огромной булавы Костолома, на мощном теле которого не было ни царапины.

Зоран, гном и южанин окружили последнего противника, который выбросил свой меч и ползал на коленях, умоляя не убивать его:

— Нет… пожалуйста…

На его мольбы отозвался Нейб:

— Ты такой же, как мы. Бился не по своей воле. Пощадим его, парни?

Ползающий на коленях противник с надеждой во взгляде закивал головой. Гном исподлобья посмотрел на своего милосердного соратника и сказал:

— Черт с ним. Пусть живет.

Но с ними был еще и Зоран. И, судя по внешнему виду, намерения его милосердием не отличались: он улыбался недобро, как улыбается не человек вовсе, а демоново отродье. Вдруг он двинулся в сторону поверженного врага, занеся над головой меч.