– Лида…

– Не ты ли подписывал указ? – ядовито спросила она. – Вот уж спасибо, господин депутат, век не забудем! Мы тебе, вообще-то, доверяли. Наши интересы, наше будущее. А ты что творишь?

Он на миг смутился, уткнулся взглядом в пушистый ковёр. Совесть у него есть, безусловно, но что это меняет?

– Лида, так лучше, – медленно, с расстановкой проговорил Авилов. – Эти люди дают опасные показания. Так до них хотя бы никто не доберётся…

– Кроме ваших цепных крокодилов из магконтроля, – фыркнула Лидия. – Тех самых, которым мы теперь должны клясться, что ничего не знаем! Кир, ты половине одиноких по всей стране подписал смертный приговор! Это ты понимаешь?

– Только непроходимым тупицам! – рявкнул Авилов. Она едва ли не впервые видела его таким раздражённым. – Я же обо всём вас предупредил! Я оставил вам лазейку! Возьмите все друг с друга по пустяковой клятве, и дело с концом…

Лидия нервно рассмеялась. И это всё, что он сумел придумать?

– По пустяковой клятве! – повторила она насмешливо. – А потом, глядя в глазки вашим дрессированным чудищам, притворяться, что ничего такого не было? Не у всех такая железная выдержка, как у вас, Кирилл Александрович!

– Будут лютовать – я прекращу дела…

– Каждое несправедливо открытое дело от Калининграда до Владивостока, – хмыкнула Свешникова. – Кир, ты держишь меня за дуру?

– Я, признаться, надеялся, что ты поймёшь, – сквозь зубы бросил Авилов. – Как-никак, мы с тобой учились у одного человека.

– Это-то меня и удивляет, – Лидия горько усмехнулась. – Как ты умудрился ничего у него не перенять?

Повисла душная тишина. Кирилл смотрел в сторону; он, в конце концов, звал её сюда отнюдь не скандалить. Господин депутат как следует поработал, он желал приятных бесед, изысканного алкоголя и неспокойной ночи. Не учёл самую малость.

– А о тех людях ты подумал? – тихо спросила Свешникова, упрямо глядя на него. – С ними что теперь будет? Или это всё приемлемо – лишь бы твоё драгоценное сообщество благополучно дремало и видело сны о законе и порядке?

Авилов бросил на неё неприязненный взгляд.

– Мне дорога каждая жизнь.

– Верится с трудом.

– Ты судишь предвзято, – он вздохнул и прижал ладони к лицу. Жест слабости. Кого он рассчитывает этим обмануть? – Я тебя понимаю – ты беспокоишься о мальчике…

– Конечно, беспокоюсь, – Лидия сердито поджала губы. – Мне дорога каждая жизнь.

Они вновь замолчали. В воцарившейся тишине требовательно зажужжал мобильный; Кирилл едва глянул на экран и сбросил звонок. Лидия не мешала ему размышлять. Пусть выбирает. Между свободой и мнимым порядком. Между совестью и креслом в совете. Очень важным креслом в совете…

– Давай поговорим потом, – устало предложил Авилов, ослабляя узел галстука. – На свежую голову. Когда способны будем друг друга понять.

Лидия недобро сощурилась.

– Я не могу спать с человеком, которому не доверяю.

– Это нетрудно, – Кирилл печально усмехнулся, покосился на задремавший телефон. – Мы можем хотя бы поговорить о чём-нибудь другом? Расскажешь мне про последние исследования…

– Запросто, – фыркнула Лидия. – Чернову зарезали бюджеты на полевые работы. С чего бы это?

Кирилл только бессильно покачал головой. С журналистами, должно быть, проще: пара ловких фраз – и разговор пошёл прочь от опасной темы.

– Николай Иванович говорил, что защищать следует не то, что дорого, а то, что правильно, – сумрачно заметил Авилов.

– В таком случае у нас разные понятия о правильном, – отрезала Лидия. – Что весьма странно, Кирилл Александрович.

Не хотелось даже прощаться. Прикрыв на миг глаза, Лидия сосредоточилась на комнате, знакомой до последней безделушки на резном комоде, и позволила себе очутиться там, проигнорировав пространственные условности. Когда-то, давным-давно, это была родительская спальня; сюда, в отличие от отцовского кабинета, маленьким сёстрам дозволялось входить почти в любое время. Сама Лидия частенько игнорировала установленные в доме правила, а вот Нина и помыслить не могла о том, чтобы их нарушить. Она вообще не стремилась ломать неудобные порядки, ни в чём и никогда. Лидия так не умела. Однако, несмотря на авантюрный образ жизни своенравной волшебницы, преждевременная гибель выпала на долю тихой и послушной Ниночки…

Лидия привычным жестом выдвинула потайной ящик комода, удостоверилась, что шкатулка с опасными драгоценностями на месте и под надёжной защитой чар. Безопасники, сунься они сюда, ни за что бы не нашли, а вот обученный самим Драганом Белогородским юный волхв – запросто. В квартире царила тишина; Яр сидел в отведённой ему комнате, пытался читать. Ему нравилось это занятие, хотя кириллические буквы серьёзно осложняли мальчику жизнь. Лучше бы они оставались главной его проблемой. Как бы объяснить, какую грандиозную свинью подложили им всем умные дяди из Магсовета?

– Как дела? – подчёркнуто дружелюбно поинтересовалась Лидия. Не хочется сейчас ссориться.

Яр сперва дочитал до точки и лишь потом обернулся к наставнице. Лидия усилием воли заставила себя не заострять на этом внимание; всё равно маленький шельмец изобразит искреннее недоумение и припомнит, что она сама учила не бросать дело на полдороге.

– Всё хорошо.

Ладно, допустим… В кармане сердито завибрировал телефон – видимо, Авилов поостыл и решил предпринять ещё одну попытку объясниться. Лидия не без удовольствия сбросила звонок. Сообщество из заботливых рук Магсовета уже не спасти; можно попробовать выручить одного юного упрямца. Пара пустяковых клятв, стало быть?..

– Надо бы купить вам телефон, молодой человек, – задумчиво постановила Лидия, пряча мобильный обратно в карман. – Как насчёт прогуляться?

Яр выразительно покосился на свою книжку. Свешникова сощурилась, разглядывая пожелтевшие страницы. Старенький учебник логики для средней школы, когда-то немилосердно ею залистанный и почти не пригодившийся Нине. Где Яр его нашёл? Неужто Прохор подсунул, припомнив, что хозяйка в детстве уделяла книжице непомерно много внимания?.. Рядом на столе – неизменный толковый словарь и лист бумаги со списком слов, которые так и остались для мальчика непонятными. Буквы кропотливо переписаны из книжки, но всё равно неуловимо напоминают принятую в Ильгоде письменность – узкие, заострённые, словно вырезанные костяным стилем по восковой доске. Много в Москве народу представляет, как выглядят иномирные буквы? Есть ли хоть один знаток в магконтроле?

– А куда гулять? – с независимым видом поинтересовался Яр.

Лидия уже знала по опыту, что этот вопрос сам по себе ни черта не значит. Воспитанник просто выясняет обстановку, чтобы принять решение. Всегда бы он так делал, честное слово, было бы намного проще…

– До ближайшего салона связи, в общем-то, – она пожала плечами и бросила рассеянный взгляд за окно. Ласковое майское солнышко бездумно золотило зеленоватые воды Москвы-реки; в такую погоду можно всё Бульварное обойти и не заметить. – Хотите, по дороге расскажу, как устроена мобильная связь? Только многого от меня не ждите: в этом разделе физики я плохо ориентируюсь.

Яр заметно оживился. Разговоры о том, как устроен мир, всегда безоговорочно их примиряли, тогда как почти по любому другому поводу юный волхв осознанно и намеренно мотал наставнице нервы. Может, всерьёз рассчитывал, что она рано или поздно рассвирепеет и сама выгонит его на родину.

– У вас всем рассказывают такое, какого у нас даже самые мудрые не знают, – пасмурно заметил Яр. – Просто так. Без платы даже.

– У нас слушать никто не хочет, – хмыкнула Лидия. – Люди не склонны ценить то, что легко им достаётся.

– Глупые.

На себя бы посмотрел… Свешникова вздохнула, спуская раздражение. Она слишком привыкла иметь дело со взрослыми.

– Ну так что? Идём прогуляться? – деланно весело напомнила Лидия. Надо любыми средствами расположить к себе подопечного, прежде чем предлагать клясться… в чём? Ещё не придумала, но до вечера ещё есть время составить достаточно казуистическую формулировку. Что-то насчёт того, откуда он родом. Не сообщать? Не говорить? Не раскрывать? Да, пожалуй, «не раскрывать» подойдёт…