Шэнь И моментально вспыхнул и гневно закричал:

— Ты там, что, завещание мне оставил?!

— Думаешь, я собрался писать завещание из-за жалких западных мартышек? — Гу Юнь небрежно приподнял брови и заявил: — Это называется предусмотрительность. Чего их писать по двадцать раз. Приказ есть приказ! Хватит болтать ерунду! Иди работать давай!

Следующей ночью флот Великий Лян без предупреждения яростно атаковал гарнизоны Запада. Противники хорошо успели друг друга изучить, и встретившись лицом к лицу, вступили в ожесточенную схватку. Несмотря на неожиданное нападение, войска Запада быстро перешли в контрнаступление и сразу заметили, что флот Великой Лян этой ночью бьется особенно яростно.

Господину Я пришлось накидывать плащ прямо на ночную рубашку. Однако он никак не мог понять, что вынудило Гу Юня начать внезапную атаку. Согласно донесениям их шпионов у Великой Лян не было оснований на такой шаг.

Гу Юнь пренебрег даже предварительной разведкой. Казалось, ему было плевать, сколь велики запасы боеприпасов и каково состояние неприятельских войск. Тяжелая артиллерия не замолкала, а морские каракатицы атаковали врага подобно дождю. Несколько успешных ударов пришлись по флагманскому кораблю Запада: недавно починенный корабль снова чуть было не потонул, когда в борту вновь появилась пробоина.

На судне сразу воцарился полный хаос.

— Без паники! Без паники! — господин Я прокричал в медный горн: — Держать строй! Маленькие драконы, остановите их... Ваше Святейшество!

Верховный понтифик медленно поднялся из каюты на палубу и посмотрел в подзорную трубу.

— Успокойтесь, — прошептал он.

Их пожилой командир обладал даром внушать спокойствие. Хватило всего одного его слова, чтобы и команда корабля, и его личная охрана замерли в ожидании дальнейших приказов.

— Корабли в авангарде противника в два раза меньше обычных. Столь яростные атаки не в стиле Гу Юня, — тихо сказал верховный понтифик. — Что случилось?

— Солдаты Великой Лян совсем из ума выжили, — честно выразил свое мнение господин Я. — Не похоже на обычную атаку. Они бьются не на жизнь, а на смерть.

— Действительно странно, — покачал головой верховный понтифик, когда отдавал распоряжения гонцам, чтобы корабли перегруппировались.

Господин Я нахмурился и крепко задумался, а потом вдруг выдал:

— Верно! Насколько я помню, Ваше Святейшество пару дней назад получили донесение о том, что посольская делегация вскоре должна прибыть во вражеский лагерь. Вы не думаете, что это связано?

— Ты имеешь в виду, что во внутренних делах у Великой Лян не все гладко? — ответил верховный понтифик. — Среди них есть люди, готовые пойти на компромисс, чтобы остановить войну?

— Происходящее подтверждает мою теорию, — сказал господин Я. — Мы ведь прикидывали, когда примерно Великая Лян достроит свою железную дорогу. Ваше Святейшество утверждали, что пока ветка не закончена, лучше затаиться. Разве мы не придумали несколько планов, как ее потом уничтожить? Однако, по нашим расчётам железную дорогу должны были достроить еще в конце прошлого года. Раз они начали испытания, но до сих пор не запустили ее, значит, что-то им помешало!

Верховный понтифик скрестил руки на груди и потёр подбородок. На этот раз авангард Гу Юня, словно острие ножа, дерзко пробил оборону Запада и, обуреваемый жаждой убийства, понесся вперед по волнам.

Флотилия сторожевых кораблей Запада закрыла собой судно верховного понтифика. Соколы взмыли в воздух и атаковали врага шквальным огнем.

— На его месте, — говоря сам с собой, пробормотал господин Я, — я бы позволил флагманскому судну отступить и быстро окружил авангард противника, взяв в кольцо, а затем разгромил врага. Им не под силу долго вести обстрел. Стоит отрезать их от основных сил, и они погибнут!

Верховный понтифик задал встречный вопрос:

— Неужели ты веришь, что Гу Юнь совершит столь глупую ошибку?

Господин Я промолчал.

— Прежде, чем отправиться в бой, важно научиться понимать своего противника. Слушайте мой приказ. Сомкнуть ряды, сосредоточиться на обороне, двигаться на юго-восток и немедленно вызвать подкрепление. — Когда верховный понтифик закончил отдавать распоряжения, то сказал господину Я: — Если ты внимательно изучил то, как Гу Юнь подавил восстание в Восточном море, разобрался с горными разбойниками на юго-западе, а также проанализировал его действия на севере, то ты имеешь общее представление о том, как он обычно воюет. Если ему не хватает ресурсов, он ни за что этого не покажет. Более того, он готов будет перебросить сюда весь Черный Железный Лагерь, чтобы до смерти нас напугать... Как говорят в Великой Лян — ложь может быть истиной, а истина — ложью.

Господин Я был не согласен, но не посмел спорить, так что принял распоряжение верховного понтифика.

— Слушаюсь, Ваше Святейшество.

— Вот увидишь, это ловушка, — усмехнулся верховный понтифик. — Давай проявим терпение, сделаем вид, что мы у него на крючке, а потом вытащим свои козыри.

В этот момент с докладом зашел гонец:

— Ваше Святейшество, первой, второй и третьих флотилий сейчас нет в гавани. Они выполняют поручение в открытом море. Видите ли...

Их миссия заключалась в том, чтобы встретить и сопроводить грузовые суда со снабжением, отправленные из Святой Земли.

Верховный понтифик не удостоил его взглядом и сразу распорядился:

— Они вряд ли успели уйти далеко. Пусть немедленно возвращаются обратно. В открытом море сейчас безопасно. Для того, чтобы сопроводить грузовые суда, не нужны целых три флотилии. Имея дело со старым любимым врагом, важно проявить к нему почтение и уважение.

— Так точно!

— Назад! Сомкнуть строй!

— Сторожевым кораблям держать курс на юго-восток. Идите во весь опор...

— Соколы! Временно отступить! Поднять щиты на флагманском судне, откачать воду...

Линия обороны Запада стала непробиваемой: их флот вскоре сомкнул ряды, превратившись в огромное чудище, а сторожевые корабли, что совсем недавно вышли из гавани, как раз успели вернуться. Все вместе они алчно взирали на бесстрашные и яростные суда Великой Лян, которые тоже четко держали строй.

Обычно это Гу Юню приходилось защищаться от западного флота. Сегодня они внезапно поменялись местами: Запад ушел в глухую оборону, чтобы остановить продвижение авангарда Великой Лян, который искал, куда вонзить свои клыки.

Вскоре флот Великой Лян выдохся и перестал бросаться на них как бешеный пес.

— Якоб, гляди, — сказал верховный понтифик.

На его глазах огромный флот окружил их с трех сторон. Поскольку флот Великий Лян больше не мог скрывать свой главный козырь, в наступающих сумерках они свирепо обнажили острые клыки.

Господин Я был поражен. Если бы они последовали его предложению и попытались сразу окружить и уничтожить корабли противника, то без вернувшихся флотилий им трудно было бы удержать оборону. А враг бы с лёгкостью прорвался и атаковал их!

— Я же тебе говорил, — с укором посмотрел на него верховный понтифик. — Чтобы подвернулась удачная возможность, нужно как следует изучить своего противника... Всем флотилиям приготовиться к бою! Пока они уверены, что превосходят нас числом, надо нанести по ним сокрушительный удар!

Стоило ему отдать приказ, как артиллерийский огонь ударил по врагу подобно цунами. В ходе этого сражения третья флотилия Великой Лян понесла огромные потери. Не успели они ударить в ответ, как большая часть их драконов в авангарде один за другим затонули.

Мощным ударом Западу удалось потопить сразу четверть боевого флота Великой Лян.

Западные моряки были вне себя от счастья. Впервые с тех пор, как Гу Юнь принял командование в Лянцзяне, им удалось нанести его флоту столь серьезный урон!

Вопреки ожиданиям Гу Юня поражение ни капли не задело и даже не разозлило.

Находясь на борту неприметного среднего размера морского дракона Гу Юнь коротал время, любуясь тем, как тонут его многочисленные «военные суда». И глазом не моргнув, он заявил стоявшему рядом солдату: