Что было «самовосстанавливающимся»?

Чан Гэн на мгновение попытался вспомнить, но яркий сон вдруг воскресил то, что было похоронено в глубинах его памяти в ранние годы.

Он вспомнил совсем ранние годы – время, когда у него не должно быть воспоминаний. В то время у него действительно был врожденный дефект пальца ноги. Позже он восстановился, неизвестно когда.

Кость Нечистоты постепенно будет отражать характеристики брата, которого он поглотил.

Восстанавливающийся палец на ноге нанес Ху Гуэр сокрушительный удар, он казалось, все время напоминал ей, что она превратила собственного ребенка в Кость Нечистоты, и характеристики этого ребенка начали отражаться в этом маленьком «злом боге», которые слились в одно целое, – стало походить на легенду, что рассказывали люди.

Чан Гэн посмотрел на нее с некоторым сочувствием. Когда он взглянул на все это с точки зрения постороннего, он вдруг понял чувства этой сумасшедшей женщины.

Когда человек переполнен унижения своей нации и семейной ненавистью, было легко принять крайние меры, такие как самоубийство или даже убийство родителей и детей.

Внезапно Ху Гуэр бросилась на него, схватила за ногу, подняла камень и разбила ее...

Боль была реальной, даже во сне.

Ху Гуэр яростно сгибала палец ноги, и повторяла, словно демон: «Ты не мой ребенок, ты не мой ребенок...»

Чан Гэн издал болезненный стон, застрявший между сном и реальностью. От боли почти вся его нога онемела.

В этот момент холодная рука схватила его за ногу, чтобы просто унять жгучую боль. Чан Гэн сделал несколько вздохов, и кто-то прошептал ему на ухо: «Тссс, все в порядке. Это все в прошлом, теперь не больно.»

Чан Гэн безучастно поднял голову и заметил внезапную перемену в окружающей обстановке. Его тело постепенно росло становясь выше, однако его одежда все еще была рваной, а тело было покрыто ранами. Бескрайний холод, казалось, пропитывал его до костей. В унылом и бесконечном поле за перевалом он прищурился и увидел человека, идущего на свет, его плащ колыхался на ветру, шаг был тверд, а на поясе висела старая железная фляга из под вина.

Руки мужчины были тверды, как железо, но черты его лица напоминали картину. Он протянул ему руку и спросил: «Пойдешь со мной?»

Чан Гэн посмотрел на него. Его тело и разум  были опустошены, и на мгновение он потерял дар речи.

«Следуй за мной, тебе больше не придется снова возвращаться»

Чан Гэн взял его за руку и позволил вести себя вперед. Он чувствовал, что чем он становится выше, он становится сильнее. Казалось, что один шаг может пересечь тысячи гор и рек. Внезапно, пока он шел, он обернулся назад. Он увидел лютый холод Гуаньвая[1] и стаю волков, постепенно оставшихся позади. Ху Гуэр надела бледно-желтое платье, которое она носила перед смертью, волосы были уложены в стиле незамужней женщины. Она молча наблюдала за ним.

[1] - 1) за Великой стеной; внешние территории Китая; уст. территории застенного Китая

2) ист. Гуаньвай (территория к востоку от г. Шаньхайгуань: пров. Хэйлунцзян, Гирин и Ляонин; КНР)

Кроме нее никто не знал кем был другой человек. Сначала это был маленький мальчик, но по мере того, как Чан Гэн рос, он тоже постепенно становился подростком, юношей...

У него было такое же лицо, как у Чан Гэна, стоявшего бок о бок с Ху Гуэр.

Внезапно Ху Гуэр повернула голову, опустила ее, встала на цыпочки и поцеловала в лоб молодого человека рядом с собой.

Затем они вместе смотрели, как Чан Гэн уходит.

Чан Гэн резко открыл глаза. Небо уже было светлым. У него вдруг появилось совершенно некое чувство, как будто оковы, которые были привязаны к нему всю его жизнь, вдруг исчезли, и его тело стало настолько легким, что ему было не привычно.

Вокруг витал запах успокоительного порошка. Чан Гэн поднял глаза и увидел, что Чэнь Цинсюй молча сидит с боку, держа в руках книгу. Увидев, что он проснулся, Чэнь Цинсюй слегка подняла палец. Чан Гэн поспешно повернул голову в направлении ее взгляда и увидел, что Гу Юнь заснул на боку, все еще держа руку на его плече.

Чан Гэн, который собирался сесть, не осмелился пошевелиться.

Чэнь Цинсюй осторожно закрыла, сожгла успокоительный порошок приподняла одежды в знак вежливости и тихо вышла из комнаты.

В тишине было слышно неглубокое, но спокойное дыхание другого человека. Чан Гэн очень осторожно взял руку, лежащую на его плече, сцепив пальцы их рук. Некоторое время Чан Гэн молча смотрел на Гу Юня, затаив дыхание, он подполз и медленно снял люлицзинь с лица Гу Юня.

Затем, осторожно коснулся губ Гу Юня.

Легкий поцелуй, как стрекоза, не потревожил Гу Юня. Чан Гэн подождал некоторое время и, наконец, неохотно немного увеличил свои движения. Он нежно лизнул щель между губами Гу Юня. Услышав, что его частота дыхания наконец изменилась, он притянул все тело Гу Юня ближе, обняв его руками, желая помочь ему принять более удобное положение. Гу Юнь не открыл глаза, но по привычке похлопал его по спине и неясно уговаривая: «Спи, я здесь».

Чан Гэн слегка прикрыл глаза и удовлетворенно уткнулся головой в шею.

Кошмар закончился.

А потом закончилась война.

В тот день, когда Западная армия отправила письмо о капитуляции в столицу, Шэнь И отправил срочное сообщение, чтобы спросить Гу Юня, как сопроводить их в город.

Гу Юнь коротко ответил: «Гигантский воздушный змей».

Одиннадцать лет назад Цзялай Инхо использовал гигантского воздушного змея, чтобы проникнуть в город Яньхуэй на северной границе, отбрасывая темную тень на Великую Лян. Эта тень была также отправной точкой путешествия Сына Неба из маленького городка в столицу, находящуюся за тысячи миль. Теперь дым войны рассеялся, ветер и дождь начали стихать, как будто вот-вот закончатся.

В отличии от города Яньхуэй, в столице не было функции, готовой приветствовать гигантского воздушного змея. Северный лагерь должен был взять на себя оборону, открыв путь по рву за девятью воротами. Место для наблюдения за людьми во внутренней части города было обнесено небольшими железными заборчиками, чтобы слишком много людей из толпы не столкнули кого-то в воду.

Новый император повел гражданских и военных чиновников, чтобы встретить их за пределами города. Дождавшись вечера, с юга прилетела целая вереница гигантских воздушных змеев, словно птицы, возвращающиеся в свои гнезда.

Десятки тысяч огненных крыльев вращались в сумерках. Заходящее солнце покрыло гигантских воздушных змеев слоем струящегося сквозь пар золота. Рев доносился с расстояния в несколько миль. Они приземлились в ров, как солнце садилось, организованно, погрузили золото в воду и сделали крюк вокруг города.

Все генералы «Гигантского воздушного змея» выстроились на палубе под возгласы «Да здравствует император!» поднялись на высоту гор.

Люди, наблюдавшие со всех сторон, опускали в воду тысячи фонарей, плывущих за тысячи миль, слабо мерцали маленькие огоньки, унося души в родные места.

Экстра 2. Чувства старого друга

——————————

После возвращения в столицу Гу Юнь полгода не выходил из дома. Сначала он был в порядке, но был период, когда его состояние было очень плохим, он даже не мог позволить себе подолгу сидеть или стоять. Чаша с лекарством опустела, и прошел почти день. Однако по мере приближения зимы его здоровье постепенно улучшалось, и Гу Юнь начал чувствовать себя немного «подавленным».

Временами, когда он был занят, каждый день, он хотел только окунуться в теплую деревню, лежа весь день, не вставая, отдыхая, пока его кости и плоть не сгниют. Наконец-то он смог жить той жизнью, о которой всегда мечтал, после больших трудностей, но ему надоело... иметь слишком много свободного времени. От нечего делать весь день, он с утра до ночи возился с майной, находя способы помучить друг друга. Птица была обветренной и худой, желая исчезнуть из этого мира.