Хотя внешне Чан Гэн оставался спокоен, внутри бушевали страсти.

Какими бы недалекими, глупыми или беспечными не могли иногда казаться богатенькие сынки из знатных семей, все они обладали прекрасным слогом и умели искусно играть словами, чтобы добиться желаемого в любви.

Ему невольно вспомнилось, как тонко Гу Юнь, напившись на свой день рождения в поместье, балансировал между ухаживанием и приставанием. Вместо того, чтобы начать ревновать [7] ко всем его гипотетическим возлюбленным, Чан Гэн подумал, что это мило.

Сделав глоток уже остывшего чая, он три или четыре раза от начала до конца неторопливо перечитал письмо. Текст его хотелось высечь в памяти — чтобы даже с закрытыми глазами можно было точь-в-точь воспроизвести каждый иероглиф. Наконец Чан Гэн отложил письмо в сторону и вместе с засушенными цветами убрал в кошель.

Затем он вывел иероглифы «знатная семья» [8] на листе бумаги и закрыл глаза.

Будучи "Янь-ваном", он представлял императорскую семью. Во время национального бедствия интересы знатных семей и правящей династии совпадали. Пока Чан Гэн не выкинул ничего совсем уж возмутительного, никто в здравом уме не посмеет его осадить. Многие знатные семьи с достаточным количеством свободных средств активно покупали ассигнации Фэнхо. Пока их пожертвований более или менее хватало...

Но что делать дальше?

Из-за боевых действий на границе скоро военные расходы безмерно возрастут, и бесконечный поток беженцев переправится через реку Янцзы. Жители Великой Лян встревожены и остались без работы. Запас серебра, собранный за время продажи ассигнаций, быстро иссякнет. Императорский двор не сможет долго существовать за счёт этих постоянных долгов.

Никуда было не деться от реформы землепользования, налогообложения, торговли и системы государственного управления. За что не возьмись — чтобы что-то новое построить, требовалось разрушить старое до основания.

Стоит Чан Гэну начать претворять свою идею в жизнь, как знатные семьи обратятся в его злейшего врага.

Теплая улыбка Чан Гэна угасла, его лицо помрачнело, когда он взял колонковую кисть и перечеркнул иероглифы «знатная семья».

В свете лампы молодой принц оставался холоден, пусть и невероятно хорош собой.

Господин Фэнхань, Гэ Пансяо или барышня Чэнь... даже Гу Юнь полагали, что строитель, державший опорную балку, может легко ее отпустить и удалиться, взмахнув рукавом [9], как только здание будет закончено.

Но разве такое возможно?

Власть и сила — в столь опасные времена именно они всегда заставляли ступать на дорогу между жизнью и смертью, свернуть с которой уже не выйдет.

Примечания:

重整旗鼓 - chóngzhěngqígǔ - приводить в порядок знамёна и барабаны (обр. в знач.: перестраиваться: учесть ошибки и поражения и перегруппировать силы)

秋后的蚂蚱 - qiūhòu de màzha - сверчок осенью — не проживёт и нескольких дней (обр. конец близок, дни сочтены)

1 ли - 0,5 километров. 20 ли - 10 км

Снадобье из куриной крови в Древнем Китае - это что-то бодрящее и животворящее. Очень мало источников, в которых есть информация о реальном использовании куриной крови в Древнем Китае, но говорят, что раньше ее вкалывали человеку в кровь, чтобы придать ему бодрости и сил. Вероятнее всего, что эта фраза может быть и обычной метафорой.

惜字如金 - xīzì rújīn - беречь слова, как золото (обр. неразговорчивый, молчаливый, немногословный; цедить сквозь зубы)

对牛弹琴 - duì niú tánqín - играть на цитре перед быком (обр. в знач.: метать бисер перед свиньями)

В китайском ревновать эт -: 吃醋 - chīcù - пить уксус (обр. в знач.: ревновать, быть ревнивым)

Это слово "Шицзя" (世家). Мы оставили более понятный и адаптированный перевод, но хотели бы поделиться и основными значениями этого слова:

1) дома (поколения) крупных феодалов (или чиновников); известный род; владетельный (родовитый) дом

2) жизнеописания владетельных (знатных) родов (крупных феодалов и князей; напр., в «Ши цзи»)

3) родовитая знать

拂衣而去 - fú yī ér qù - удалиться, взмахнув рукавом (обр. в знач.: уйти, хлопнув дверью; удалиться в раздражении; повернуться и уйти)

Глава 76 «Порознь»

____

— Мы и без того поставили императорский двор на уши, — прошептал Гу Юнь. — Пришло время отдохнуть и набраться сил.

____

Спустя несколько дней известие о том, что западные страны желают заключить мирное соглашение, дошло до столицы. Военный совет доложил об этом Императору Лунаню, и после того, как вопрос обсудили на срочном заседании, Аньдинхоу выдали официальный письменный ответ. Заключить мирное соглашение можно было при выполнении двух условий. Для начала следовало убедиться, что в ближайшие пять лет мятежные соседние государства не смогут вновь на них напасть, но главное, чтобы никто не воспользовался этой возможностью, чтобы поднять в стране восстание. А в целом, чем больше цзылюцзиня удастся стребовать в качестве дани, тем лучше. Казна Великой Лян пополнилась, но вопрос нехватки топлива все еще стоял крайне остро. Война велась на четырех фронтах. В этот раз именно западная граница удостоилась особого внимания, так как, во-первых, рядом располагался Черный Железный Лагерь, а во-вторых, всем хотелось как можно скорее разобраться с нехваткой цзылюцзиня.

Что касается остальных деталей соглашения, то Аньдинхоу был волен действовать на свое усмотрение.

Янь-ван получил аудиенцию у императора, чтобы кратко доложить военную обстановку и сообщить об успешной продаже ассигнаций Фэнхо.

Прикинув на пальцах, Ли Фэн был потрясен тем, насколько успешно они разошлись.

— Откуда взялось столько желающих купить ассигнации? — невольно вырвалось у него.

— Тут нет ничего удивительного. Многие при дворе готовы пожертвовать своим состоянием для спасения родины. В столь сложной для страны ситуации ни к чему проявлять бережливость. Хорошо это или плохо, но эти люди стали нашей опорой. — Чан Гэн решил немного польстить своему правителю и добавил: — Как говорится, купец покупает кожу летом, шелк зимой, лодки в засуху, а экипажи во время потопа, готовясь к тому дню, когда сможет выгодно их продать. Есть разница между мелкими торговцами, что гонятся за сиюминутной прибылью, и влиятельными купцами.

Ли Фэн ненадолго задумался над его словами и спросил:

— И чего же они, по твоему мнению, от нас хотят?

— Купцы зачастую обладают солидным состоянием, но им все равно приходится при любых обстоятельствах отправляться в путь, — без колебаний ответил Чан Гэн. — В этом плане они ничем не лучше крестьян или фермеров, которые в своем заработке полагаются на волю владыки неба. Один единственный указ Императора может оставить богатую семью без гроша. Или в пути на торговый караван могли напасть жестокие разбойники — ведь купцов и их семьи никто не защищает. Поэтому сейчас, когда страна в опасности, могущественные представители торговых домов во главе с Ду Ваньцюанем, богатейшим купцом в Цзяннани, смело проявили инициативу. Разумеется, они сделали это, желая послужить своей стране, но разве не надеются они на ответное покровительство моего брата-императора?

Ли Фэн привык слышать льстивые речи — его трудно было впечатлить. Император окинул Янь-вана равнодушным взглядом, пытаясь найти скрытый смысл в его словах.

Чан Гэн не стал долго выжидать, а сразу же воспользовался выпавшей возможностью и продолжил:

— Поскольку мы остро нуждаемся в деньгах, императорский двор планирует выпустить вторую партию ассигнаций Фэнхо. Как думает мой брат-император... не следует ли нам поощрить крупных дельцов, чтобы люди охотнее вкладывали средства в ассигнации?

Ли Фэн по-прежнему хранил молчание и оценивающе смотрел на Чан Гэна.

Бывает, что искренняя вера в другого человека не живет долго и ни с того ни с сего ты перестаешь ему доверять. Во время осады столицы сердце Императора Лунаня переполняли скорбь и стыд. Больше всего тогда ему хотелось провалиться сквозь землю и оказаться прямо в гробнице покойного императора, а намерение передать престол Янь-вану было совершенно искренним. Но когда ситуация стабилизировалась, его отношение к Чан Гэну постепенно менялось.