— Признаюсь, я ждала, что кто-то из вас придёт ко мне, — Кора сложила ладони вместе, не притронувшись к покоящейся среди карт благоухающей ветви. Белые пушистые цветки на ней стали уже осыпаться. — Но я думала меня посетит отец, а не Вы, дядя, — она снова выделила последнее слово.

Тарос раскрыл рот и уже хотел что-то сказать, но в палатку ворвались. Это был генерал Кан.

— А вот и вы, генерал, — Тарос хлопнул в ладоши, от чего в шатре запахло чем-то морским. — Вы вовремя. Мы как раз тут обсуждали слияние наших армий.

Они, будто старые знакомые, пожали друг другу руки, и генерал Кан встал рядом с Корой. Ему не нужно было объяснять, что тут происходило. И так было ясно: атмосфера накалялась с каждым мгновением.

— В какие бы глубинные тайны Вы нас не посвящали, Ваше Морское Величество, для всего должно быть время на раздумья, — только и выдал Со Джун. Они явно раньше виделись. Кто знает? Вдруг слухи не врут и генерал Кан действительно один из отпрысков небесного полководца и бога войны Гореса. Значит, они вполне могли уже неоднократно видеться. Даже сам Хогар (в те особые случаи, когда кентавр пьянел от трёх кружек медовухи) нам как-то рассказывал, что в детстве он обучал и Кана, и, как говорит нам история, кентавр обучал и остальных детей Гореса. Запутанно, но в этом есть какая-то своя правда.

— В таком случае, больше делать мне здесь нечего. Подумайте, если вам будет так угодно, но не слишком затягивайте с решением. Помните: цена свободы растёт с каждой секундой, — Тарос бросил в воздухе золотую монетку, и та приземлилась на раскрытой ладони Блэквуд. — Кинь её в проточную воду: река или ручей — не важно; загадай желание и трижды произнеси моё имя. Тогда я и появлюсь, — он было собирался уходить, в воздухе повис привычный солоноватый запах, и у его ног стал клубиться пар, но неожиданно для всех я его остановил:

— Могу я просить Вас об одолжении, господин? — на что Тарос повис в пространстве и немо выгнул густые брови на своём загорелом лице. Я продолжил тараторить: — Один из наших солдатов смертельно болен. Рана никак не исцеляется. Не могли бы Вы замолвить за нас словечко перед Менфилией — покровительницей Лета и величайшей целительницей Эмпирея?.. — я не знал, что ещё сказать и как продолжить. Я замялся.

Близнецы и генерал Кан поражённо уставились на меня, но только Кора уловила смысл моих слов. Она быстро разъяснила цель моей просьбы. Возможно, ей он точно не откажет.

— Я наслышан об урагане Крона, что принёс вам нежеланные трудности в горах Парнон. Иногда мой брат бывает слишком уж жесток. Что поделать: такова его сущность. Поэтому, мой юный друг, я принёс вам это, — констатировал Тарос, указав ладонью на ароматную веточку мирты. Я не сразу понял, о чём это он толкует, но потом до меня дошло. — Пусть ваши лекари сделают из неё мазь. И вознесите благодарность Менфилии: это была её идея помочь вам. Надеюсь на скорую встречу, — на последних словах бог морей слегка поклонился и растворился в нахлынувшей на него морской пучине.

Теперь раствориться хотелось и мне. Но не от безысходности, что поглощала меня и раньше, а от облегчения, которое зародилось в моём ангельском сердце. Я стал верить, что всё на свете поправимо.

Не дожидаясь чьего-либо разрешения, я схватил целебную ветвь, доставленную нам прямой почтой с самих Небес, и на всех парах рванул в лазарет, оставив за собой шлейф упавших белых лепестков. Пора было возвращать Сабину в строй.

Всё, что нас может предать — это наша душа. Можно солгать, познать в мельчайших подробностях тонкое искусство обмана, даже глазами легко научиться хитрить, но душой — никогда. Адам хотел встречи? Хорошо, он её получит. Но, боюсь, она ему совсем не понравится.

Обыгрывая в мыслях примерный план нашего разговора, я знала, что этой истории суждено нескоро закончится. Пусть тянут меня в гору, пусть передают из рук в руки и кричат восторженно моё имя, но это никак не отменяет того факта, что мы на пороге катастрофы. И под силу её остановить только мне.

Прошло немного времени, пока толпа успокоилась. Они всё ещё радостно хлопали в ладоши, и каждый старался потрогать меня и ребят. Не так, как это было в кратере, а, скорее, нежно и с неописуемым восторгом. Но теперь, познав вкус маленькой победы, они опустили нас на землю и позволили встать на ноги.

— Признаюсь честно, мне это даже понравилось, — генерал Кан пригладил ворот мундира и выпрямил спину. Застегнул оставшиеся пуговицы. — Но всё же есть те, кто этому был не особо рад.

Я проследила за его взглядом и увидела скрывающийся в гуще солдат силуэт Гейла. Не стесняясь своих дурных замашек, он спешил выбраться наружу. Я усмехнулась.

— Может быть, не всем по вкусу слава, — пригладила волосы, и на лицо упало пару белых, как первый снег, прядей. После той стычки за академию седых волос стало больше, и они броско окаймляли моё худое лицо. Я ещё долго не смогу к этому привыкнуть.

— Странно слышать это от царицы Ада, — без смущения генерал позволил взять себя под руку. Под кричащие, будоражащие кровь лозунги мы пошли меж палаток.

— Я пока не царица, генерал, — шепнула почти ему в плечо, он был значительно выше. — Меня никто ещё пока не короновал.

— Мне нравится это уверенное слово «пока», — он развернулся ко мне лицом и напоследок добавил: — Увидимся позже, Ваша Светлость. Помимо славы нужно ещё довольствоваться и излишками выматывающего каждый день внимания. К сожалению, военные дела сами собой не исчезнут.

Так мы и разошлись в поисках своих обязанностей. Мне тоже нужно было что-то делать, и на этот раз я знала, что именно. Приняв ещё парочку лестных слов в свою сторону и отплатив всем благодарственной улыбкой, я целенаправленно пошагала к ульям. Взобралась на дерево по висящей лестнице и разместилась в открытой беседке. Смела снег со скамьи, присела и поглубже вдохнула отрезвляющий морозный воздух. Слабо и неуверенно потянула за знакомую нить в своей душе.

Сначала я надеялась, что мой зов будет проигнорирован, но Адам быстро отозвался, уловил нашу с ним связь и посильнее привлёк на себя этот тугой канат страсти. В предвкушении неминуемого я смиренно закрыла глаза и перенеслась в другое место. Как ни странно, но находились мы по-прежнему в Земном царстве. Где-то тоже в лесу.

— Я уже стал думать, что ты разучилась пользоваться нашими узами, — вместо приветствия произнёс Адам.

Король Ада не одарил меня привычной улыбкой, которой всегда до этого встречал. На этот раз его лицо было безмятежным. Я как можно равнодушней посмотрела в его почти прозрачные глаза и признала для себя ужасную истину: на этот раз мы были словно незнакомцами, которые знали друг друга наизусть.

— Ты хотел поговорить, — напомнила ему повод этой встречи. — Говори, я слушаю. У меня работы выше крыши.

— Уже куда-то спешишь? — как-то прискорбно произнёс он. — Хотя да, верю. Вы где-то готовитесь к допросу моего полковника, но меня это, если честно, слабо волнует.

— А должно бы, разве ты не боишься, что он расколется, как только увидит, на что способны наши пытки?

— Кто? Вихор? — Адам почти рассмеялся. Он по привычке поправил на себе длинную чёрную мантию и разгладил складки. — Если сможете его чем-то удивить, то есть небольшая вероятность того, что он что-нибудь, да расскажет.

— Надеюсь, Адам, ты позвал меня не из-за такой мелочи, — я засунула руки в карманы пальто, чтобы унять возникшую в них дрожь. Муж обратил внимание на мой странный наряд, но никак это не прокомментировал. Ему уже рассказали о нашей тайной миссии, но он не сердился. Слишком уверен в себе. — Давай по делу. Меня и впрямь ждут дела.

— Какие ещё дела? — он как будто насмехался надо мной. — Твои дела подождут. Что бы ты там не делала, нет ничего важнее меня и конца света, в котором ты участвуешь.

Я почувствовала, как внутри меня загорелось необузданное пламя раздражения. Как он может так со мной говорить? Ведь это он всё начал! Но я быстро пришла в себя, сконцентрировала гнев на остатках здравого разума и проглотила этот сгусток ненависти в уголки далёкого подсознания. Адам увидел мой эмоциональный манёвр и искренне этому удивился.