— А почему ты здесь? — обратилась я к Умбре, посчитав пешую прогулку удачным моментом узнать очаровательную девушку получше. — Ты могущественная, сильная и вполне можешь за себя постоять. Каковы твои цели?

— Мои амбиции неприкосновенны, — отрезала волшебница, не желая больше продолжать разговор.

— Но ты не зависишь от Адама, как я, так что же тебя держит? — не унималась. Так просто я не отстану.

Умбра внимательно посмотрела на меня и поняла, что от ответа ей не отвертеться. Она в очередной раз поправила на голове огромную причёску, тем самым выиграв себе несколько лишних секунд, чтобы придумать с чего начать недолгий рассказ.

— Знаешь, Кора, я открою тебе секрет: мой отец тоже Крон, — неожиданно начала Умбра, но увидев на моём лице полнейшее недоумение, быстро добавила: — Нет-нет, это не значит, что мы сёстры. У верховных богов всё иначе. Их кровь уникальна и дети от них имеют свою родословную линию, так что фактически да, у нас один отец, но нас ничего не связывает: ни семейные узы, ни гены. Ведь изначально мы все родились полукровками.

— То есть ты тоже была смертной? — задала наводящий вопрос. С каждым моим шагом капель вокруг лишь усиливалась. Чувствую, пока мы дойдём, наступит настоящая оттепель.

— Да, и это было очень давно. Тогда люди нас почитали, строили нам храмы и приносили искренние жертвы, — продолжала Умбра. — В те времена боги спускались на Землю под обличием простых смертных. Так Крон и встретил мою мать. Они полюбили друг друга, но такой союз не мог быть долгим. После ухода отца родилась я. Когда я подросла, во мне зародились необычные способности. Я унаследовала их от своей матери, но она долго скрывала мою истинную сущность: что мой отец — бог Эмпирея, и моя судьба намного значимей, чем жизнь обычной ведуньи в поселении без точного названия.

— Что было потом? — заинтересовалась я. Дорога под ногами стала похлюпывать.

— Моя Сила была необыкновенной. Я черпала её прямо из Первоисточника — Хаоса. Крон увидел во мне не дочь, которую бросил, а оружие, которое можно удачно использовать в своих целях. Меня забрали от матери в возрасте десяти лет. Чтобы скрыть моё рождение, царь Небес приказал вырезать всю мою деревню, включая и мою семью: четырёх младших сестёр, отчима и… — Умбра остановилась. С жестокостью в глазах завершила историю: — Я никогда не прощу, что он сделал с моей мамой. Он говорил мне, что та умерла без боли, но я не верю. Он мог поступить иначе! Однако тот выбрал жестокость.

— Но разве это не значит, что после смерти она могла реинкарнироваться? — не знала как реагировать на такое откровение и просто осталась стоять на месте.

— Я искала её. Всю свою семью. Но как мне удалось выяснить, он запечатал их души в некий сосуд и спрятал в тайном хранилище, место которого знает только он.

— А разве такое возможно?.. — удивилась я. — Я думала, души сотканы из никому неподвластной материи.

— Конечно, милая, ты права, но мир полон тайн, о которых ты даже не догадываешься, — взгляд Умбры посветлел, и её лицо снова стало дружелюбным. — Души — исключительный вид энергии, но только Крон, Тарос и Адам могут делать с ними, что пожелают. Они первая и последняя Триада первенцев. Они — дети Дня и Ночи, что буквально значит, что их родителями являются Свет (Аорда) и Мгла (Скотос). Я и другие боги — всего лишь имитация Силы. Мы прошли Апофеоз и с тех пор нам подвластно истинное бессмертие. Но вот Адам и его братья… они неповторимы. Они чистокровны.

— Если они настолько могущественны, как ты говоришь, значит, они могут даже уничтожить душу?..

Умбра утвердительно кивнула — я громко сглотнула слюну.

— …Адам тоже может запечатать чью-либо душу, если это ему будет необходимо?.. — я пыталась во всём разобраться.

— Более того: и распечатать тоже, — чародейка лукаво подмигнула мне, и тут я поняла, какая цель ей движет. Почему она здесь, в Аду, и зачем служит теневому королю. Она готова сделать что угодно, лишь бы посмотреть, как её всемогущий отец упадёт пред ней на колени.

Гнев я всегда считала самой разрушительной эмоцией человека. Это опасное чувство может поглотить разум и привести к необратимым последствиям. Но выслушав рассказ Умбры, я поняла, что её гнев не разрушал её, а питал. Она контролировала свои порывы и в нужный момент была готова взорваться.

Поскорее дойдя до дворца, я отделилась от её пристального внимания. С друзьями встречаться мне не хотелось, так что просто скрылась за первым поворотом, который повёл меня в неизвестном направлении. В голове крутилось столько мыслей… Надо было во всём разобраться.

Я всегда был безропотным солдатом. Если мне говорили что-то сделать, я исполнял этот долг безоговорочно. Я — ангел Небес, держащий в одной руке меч справедливости, а в другой — бразды правосудия. Иной жизни я не знал, поэтому думал, что мои деяния праведны. Но все совершают ошибки, и я не исключение.

Этот ужасный грех будет преследовать меня до конца жизни, ведь я убил своего собрата. Это вышло случайно и, конечно же, ненамеренно, всё-таки Клавдий был мне семьёй. Но я не смог ему помочь…

В начале небесной карьеры каждому ангелу полагается куратор. У меня был Клавдий. Мы так породнились, что вдвоём приносили больше пользы, чем порознь, и после долгого обучения нас не стали разделять. Сотни лет мы сражались плечом к плечу, и этот лучезарный парень научил меня главному: системе нужно доверять, ведь она пережила миллионы судеб, а значит, она правильна.

Тот день мало чем отличался от остальных. Нам было поручено оберегать небольшую группу душ, которых обогатили сакральной энергией Эмпирея, и мы вскоре должны были отправить их на Землю. Ничего не предвещало беды.

— Обычно такую работу доверяют новичкам, а не опытным солдатам, коими мы и являемся, — негодовал я.

— Будь смиренней, Морган, — спокойно отозвался Клавдий, перевязав свои длинные русые волосы льняной тесьмой. — Иногда полезно заняться чем-то обычным, хотя бы ради разнообразия.

Я тихо вздохнул. Брат был более собранным, чем я. Он всегда мог совладать с нахлынувшими эмоциями и вести себя так, будто их у него и вовсе не имелось. Мне было на кого равняться.

— Смотри, эта душа мечется из стороны в сторону, — друг указал пальцем куда-то вдаль. — Пойдём. Её нужно успокоить.

Мы начали продвигаться сквозь толпу едва уловимой энергии навстречу мерцающему сгустку. Приблизившись, Клавдий предоставил мне возможность расправиться с возникшей проблемой самому.

— Вспомни, чему я тебя учил, — ангел показал несложный трюк ладонью, чтобы зафиксировать душу на месте. — Держи крепко и вдохни в неё мир.

Я с лёгкостью повторил выученные движения руками. Почувствовав под кожей знакомую частоту вибраций, я внушил очищенной душе спокойствие. С каждым разом мне удавалось делать это быстрее. Клавдий улыбнулся и одобряюще похлопал меня по плечу.

— Ты способный, — мы развернулись обратно. — Но старайся выполнять это как необходимость, иначе душа будет думать, что всё заранее предопределено.

— Но разве души не сами выбирают отведённый им земной путь?

— Это действительно так, Морган, но их Наставники перед реинкарнацией дают множество вариантов и советов. Как поступить так, чтобы в будущей жизни максимально раскрыть их недостающие качества. А как лучше для самой души, выбирает только сама она.

Я хотел спросить ещё кое-что, но нас отвлёк противный, раздирающий пространство, звук. Обернувшись, мы увидели, что источником служила та душа, которую минуту назад я «успешно» успокоил. Но, похоже, прошло не всё так гладко.

Мы немедленно подбежали к ней. Кристально чистая материя в секунду превратилась во что-то чёрное и пугающее. Мы еще не успели понять, что с ней можно сделать, как патологический сгусток энергии вселился в моего друга и стал разъедать его изнутри.

Я никогда ещё такого не видел и не понимал, как быть. Душа оказалась порочной и неправильной. Ссылаясь на то, что в Аду она прошла недостаточный курс очистки, в Эмпирее она быстро переросла в «раковую клетку», которую нужно было запечатать и срочно отнести в отдел хранения подобных браков. Но как?! Она находилась внутри моего товарища и точно не собиралась покидать его тело.