Императора пришлось дожидаться несколько дней, и все это время никто не пытался ограничивать свободу космонавтов. Наверное, это и подтолкнуло их к мысли осмотреть повнимательнее Замок Первого Императора. Ничем, кстати, непримечательный был замок, давным-давно утративший хоть какое-то значение, кроме исторического, и превратившийся в самый обычный музейный комплекс. Впрочем, большого значения он, по слухам, не играл и раньше. Это было просто место, где первый император жил и куда всегда возвращался из своих походов. Расположенный на приличном отдалении от столицы, он являлся даже не центром поклонения, а чем-то вроде истока, местом, побывать в котором хотя бы раз в жизни считал своим долгом каждый уважающий себя житель Империи. И естественно, что гостям его показали. Им вообще многое показывали, Империя знала, что она сильна, и эта сила, похоже, усыпляла ее бдительность.

Однако если местные просто ходили следом за экскурсоводом, то разведчикам довольно быстро надоело слушать байки о его мифических подвигах вроде битвы с колдунами (ха!) или укрощении монстра, принявшего облик кардинала (три раза ха!). Описания битв, разумеется, были эпическими, но подходили только для наивных аборигенов, а не для космических первопроходцев, успевших побывать в десятках звездных систем и видевших сотни планет. Заскучали они очень быстро, тем более что и смотреть было вроде как не на что – жил первый император более чем скромно, ни тебе коллекции драгоценных безделушек, ни гигантских винных погребов. Оружия, конечно, много и всякого, но это уже, скорее, дань классическому средневековому интерьеру. Ничего удивительного, что, когда капитан предложил немного отстать и прогуляться самостоятельно, это было воспринято с энтузиазмом, и, воспользовавшись моментом, разведчики отделились от толпы и скользнули в очень кстати подвернувшуюся дверь.

За дверью обнаружилась лестница с огромной вывеской «Для служебного пользования». Правда, ходили по ней в последний раз, очевидно, давно – все покрывал толстый слой пыли, и позже космонавты проклинали того, кто предложил прогуляться до самого нижнего уровня. А еще его проклинала вся галактика. Но это было потом, а сейчас они бодро спускались, даже не заметив, как сработали датчики движения…

А на последнем уровне тем временем оживали старинные, но все еще действующие механизмы, и под стеклянной крышкой саркофага выходил из анабиоза боевой киборг.

Как известно, все гениальное просто. В очередной раз эта избитая истина нашла подтверждение, когда человечество, страдая от острой нехватки ресурсов, забыв обиды и распри (а точнее, по негласному соглашению, забив на них), рванулось в космос. Объединив усилия, удалось добиться многого, но Солнечная система оказалась далеко не самым гостеприимным местом — планет, годных для жизни, в ней больше не было, а приспосабливать, скажем, Марс было просто нереально — для этого не было ни ресурсов, ни технологий.

Тогда взоры людей устремились к звездам. Первая звездная экспедиция к Альфе Центавра особых успехов с точки зрения материальных выгод не принесла, однако сам факт ее проведения доказал — межзвездные перелеты возможны.

Однако тянущиеся долгие годы полеты никак не устраивали людей. Была сделана попытка преодолеть световой барьер. Крейсер «Виктория», один из лучших кораблей-разведчиков Земли, разогнался до субсветовой скорости, затем форсировал двигатели и… исчез. Его поиски не дали результатов. Физики-теоретики лишь пожимали плечами и требовали повторения попытки. Вторым исчез крейсер «Тиман».

Следующая попытка была проведена лишь три года спустя, когда, казалось, были исключены все случайности. Специально построенный для этой цели крейсер «Сидней», пройдя многочисленные проверки, подтверждающие его сверхнадежность, разделил судьбу своих предшественников. После этого человечество перестало рисковать людьми и кораблями, а предалось своей любимой забаве — поискам виновных.

Виновных, как и следовало ожидать, нашли быстро. В общем-то, никого по-настоящему не интересовало, действительно ли так уж виноваты два профессора и дюжина их помощников. Вероятнее всего, они как раз были мелкими сошками, почти ни за что не отвечающими, однако народ жаждал крови, и ему эту кровь дали.

Неизвестно, чем бы все это кончилось для ученых-неудачников, если бы в разгар заседания суда по всему миру не разнеслась сенсационная новость — вернулся «Тиман». Крейсер вернулся неповрежденным, экипаж его был цел и невредим, а сведения, принесенные им, изменили всю дальнейшую судьбу человечества.

Расклад оказался более чем прост — при достижении кораблем светового барьера происходил прорыв пространственно-временного континуума, и корабль проваливался в параллельное пространство. На кораблях этого даже не замечали — Солнце и планеты параллельного мира издали были абсолютно идентичны их родной системе. Разница обнаруживалась лишь при близком рассмотрении.

При этом соблюдался ряд условий: во-первых, попасть можно было не куда угодно, а лишь в одно из шести пространств, расположенных на трех пространственных осях. Во-вторых, чем дальше корабль отходил от оси, тем большую энергию он затрачивал на переход. Если же энергии не хватало, корабль просто исчезал — аннигилировался. Эта судьба постигла «Сидней», который запустили, мягко говоря, в неудачном направлении. «Тиман» же выжег все топливо, но уцелел, и его экипаж ценой больших усилий смог вновь заправить корабль, благо топливом для реактора мог служить практически любой радиоактивный материал. В-третьих, корабль оказывался в параллельном мире с нулевой относительно Солнца скоростью. Такое резкое торможение погубило экипаж «Виктории» — у крейсера не выдержали амортизаторы, редкий случай, но их новейшая конструкция на практике оказалась хуже старой.

Кроме того, как показала практика, в реальности доступны были лишь два измерения из шести — в два других попасть было стократ тяжелее. По непонятной причине энергоемкость перехода в них была выше на порядок. Еще два измерения по той же причине были доступны только теоретически.

Экспансия человечества развернулась от звезд к параллельным мирам. Возможно, это был наилучший вариант, вот только вскоре было сделано изобретение, вновь перевернувшее мир с ног на голову. Изобретением этим стал импульсный двигатель.

Простая, довольно надежная и дешевая конструкция позволила поставить на поток производство кораблей. Их клепали с огромной скоростью, причем прямо на планете — двигатель не был универсален, и его нельзя было использовать в атмосфере, но он был компактен и позволял устанавливать дополнительные стартовые двигатели. Раньше это было непозволительной роскошью, и корабли приходилось строить прямо на орбите, но теперь…

Теперь корабли стали строить все, кому не лень. Даже третьесортные страны типа Никарагуа или Египта строили корабли сами. Что уж говорить о монстрах типа США, России или Китая? Целые эскадры рванулись в иные миры, и почти мгновенно планета вернулась от партнерства к конфронтации.

Конечно, что-то от времен вынужденной дружбы осталось. Какое-то рыцарство, что ли… Встреться, скажем, русский и американский крейсера в своем пространстве — и их капитаны обменялись бы любезностями, а радисты потравили бы втихую анекдоты, но встреться они в другом пространстве — и поединок был неминуем. Торговые корабли перехватывали пачками, хотя, надо сказать, обходились без излишней жестокости: в конце концов, сегодня — ты, а завтра — я. Но так долго продолжаться не могло — в конце концов, все течет, все меняется…

Крупные страны наращивали свою огневую мощь, мелкие присоединялись к ним, образуя альянсы. Кораблям нужны были экипажи — и на орбите закружились станции, на которых готовили смену. Подрастающее поколение, эти голодные молодые волчата, не помнили старых времен и во враге видели только врага, но никак не человека. Приближался неминуемый конфликт, хотя дипломаты и пытались если не предотвратить, то хотя бы отсрочить его.