– Вот потому такие эксперименты проводятся на открытом воздухе, – наставительно поднял палец Цень.

– Знал и молчал… – Корбин смерил некроманта уничижительным взглядом, потом повернулся к ученикам: – Ну что, не передумали?

К его удивлению, ребята не передумали – очевидно, возможность сравняться по силе с более одаренными товарищами оказалась отличным стимулом для того, чтобы предаться столь неблагодарному занятию, как некромантия. Ну что же, их право. Корбин только скомандовал: "Продезинфицировать здесь все!" и отправился в кабинет Корнелиуса.

Ну а там он застыл на пороге с разинутым ртом – за столом сидели, пили чай и мило беседовали Корнелиус, Элька, Адрис, Джурайя и… Рейна.

Нет, ну до чего странный народ – эти графья! Шпиону в личной королевской переговорной не удивился, а королеву в гостях обнаружил – и теперь стоит с открытым ртом. Да ещё Рейна – вот тоже язва! С милой непосредственностью поддерживая легенду о новенькой королевской фрейлине вопрошает:

– О! А там, за открытым ртом – это случайно не знаменитый граф Корбине де'Карри? Ну надо же, какая удача! Всю жизнь мечтала с ним познакомиться!

Джурайя на лету подхватила королевскую игру:

– Позволь тебе представить Корбина де'Карри собственной персоной. Корбин, познакомься – это Рейна, фрейлина королевы, из новеньких. Она чувствует себя очень одинокой и слегка не в своей тарелке, вот мы и сбежали с бала – расслабиться в хорошей компании.

– Рад знакомству, мадам… Или мадмуазель? А, всё же мадам… Вы очаровательны! – Хвала Единому, Корбин быстро ориентируется в ситуации! А главное – весь этот цирк только ради двух зрителей – Эльки с Адрисом. Корнелиус знал Рейну ещё совсем девочкой, когда она прибыла знакомиться со своим будущим женихом в сопровождении Корбина вместо личной гвардии.

Корнелиус тогда был частым гостем при дворе, хоть и не являлся уже королевским магом. Тот король, Линарт IV, отец нынешнего раздолбая на троне, вырос на глазах Корнелиуса, и, возможно, только благодаря ему дожил в свое время до коронации. Ведь целью заговорщиков было не только устранение его отца, Гестина II, но и всех его наследников. В юности он не раз выговаривал Корнелиусу, что, останься он придворным магом, не запрись он в своём замке-крепости, и Гестин II был бы жив, на что Корнелиус всегда резонно говорил – был бы жив Гестин, не было бы сейчас Линарта IV, а всего лишь наследный принц преклонных лет…

Тогда, почти пятнадцать лет назад, Рейна была едва вошедшей в подростковый возраст принцессой, третьей дочерью и неперспективной невестой, напуганной сверх всякой меры покушением, оскорблённой пренебрежительным отношением придворных дам и страшно одинокой… Как, впрочем, и сейчас… Всего-то и нужно было – пара тёплых слов, ободряющий взгляд "У тебя всё получится!" и несколько дельных советов, как правильно себя подать, чтобы Рейна перестала так отчаянно трусить. Вся проблема была в том, что ни одна приличная принцесса ни за какие коврижки не соглашалась становиться женой Дидера I и единственного, тогда просто Ди, наследного принца, безвольного и глуповатого бабника, перепортившего женскую половину двора в полном составе ещё в возрасте четырнадцати лет. Учитывая его слабохарактерность, каждая вторая придворная дама искренне считала себя будущей королевой, потому что принц ей это пообещал. И именно поэтому отец Рейны, хитрый и пронырливый король Идальгии, по быстрому решил сбагрить балласт в виде третьей дочери без приданого в виде земель и не очень-то тряхнув казной. Счастью короля Линарта не было предела, когда он, познакомившись с совсем молоденькой принцессой, проникся её умом, рациональностью мышления и умением вести себя. Эта была единственная возможность сохранить государство после своей смерти – свалить дела государственные на королеву, и при этом дать шанс выжить Дидеру, своему единственному сыну, такому долгожданному и любимому, но такому бестолковому…

Их обвенчали сразу – боясь упустить удачу (а боялись этого обе стороны родителей молодожёнов), и Рейна осталась во дворце под личной опёкой Линарта. У неё было время, чтобы постичь все тонкости правления, освоить искусство интриги, научиться лавировать, недоговаривать, запугивать, решать проблемы путём тихого устранения мешающего объекта – её учил король, не надеявшийся на сына. Она стойко пережила несколько атак принца, считавшего, что он вправе требовать от малолетней наречённой первой брачной ночи, но не переставшего таскать в свои покои всё, что шевелилось, благо то, что не шевелилось, расшевеливать ему было лень. В день совершеннолетия Рейна, скрепя сердце и приняв противорвотное, легла на брачное ложе, стоически, сжав зубы и глаза, перенесла пыхтение, потение, возню и резкую боль от первого контакта, и, с сознанием выполненного долга, одёрнула сорочку и удалилась восвояси. Как она и ожидала, принц потерял к ней интерес, ославил на весь двор "бревном" и продолжил чёс, не претендуя больше на супружеский долг. Рейне ещё не было и двадцати, когда внезапно скончался король Линарт. В отравлении подозревали всех – кроме принца Дидера, потому как полный придурок, а в первую очередь – саму Рейну. Ей не к кому было обратиться за помощью, и она отправила верного человека к Корнелиусу… Как независимый эксперт при вскрытии королевского тела был назначен Прим, сын Корнелиуса, выдающийся маг-целитель и ученый, который и определил у умершего обширный инфаркт, не имеющий ничего общего с отравлением… Если кто и хотел подставить будущую королеву, ему это не удалось. А те, кто мог этого хотеть больше всего, в течении пары-тройки месяцев скончались естественной смертью или вследствие нелепой случайности ("Если ещё буду нужен – не стесняйся" – сказал тогда граф, получая очередное вознаграждение из рук уже коронованной Рейны).

Так что теперь, едва Корнелиус увидел выходящих из портала Джурайю с Рейной, он понял, что королева здесь не с официальным визитом. Совместно с Джурайей и самой королевой была разработана легенда – тщательно, во всех подробностях, и только после этого послали за Элией и Адрисом – за той самой весёлой компанией, которую обещала Джурайя.

– … Прикиньте – эти утырки Корбину стали на меня жаловаться, что я их дружка прирезала! Мы, говорят, хотели её вчетвером поиметь, но, блин, не успели! Я моргнуть не успела – а они уже лежат, болезные, зубы в ладошку складывают! На фиг, спрашивается? Обратно то не вставить! А он их… Ха-ха!… кастетом, четверых одним ударом!

– Кастетом? – нахмурилась королева. – Так не благородно…

– Зато эффективно! – ввернула рассказчица корбиновское словцо. – Честный герой – мёртвый герой. А он нам пока живым нужен.

Корбин довольно ухмылялся и разглядывал развесёлый коллектив, собравшийся за накрытым столом в кабинете Корнелиуса. Мог ли он подумать, что будет пить обжигающий рот напиток со странным названием "виски" (изобретение Прима, между прочим! Серьёзный вроде учёный, а перегонный куб из алхимического устройства в самогонный аппарат превратил.) в компании бывшего учителя, профессионального мошенника, единственной на все Соединённые Королевства девушкой-парламентёром, королевой и бывшей невестой, полуэльфкой-полудревней… Всё это было похоже на горячечный бред, но, похоже, такой набор собутыльников никого, кроме него самого не смущал. Вот уже полчаса Корбин силился понять – что ещё не так. Что то, ускользающее от его внимания, но не дающее покоя… Расслабившись, он стал рассеянно разглядывать всех сидящих за столом, и испытанная тактика дала неожиданный результат – в поле зрения остались только два объекта – Рейна и Корнелиус. Рейна оставалась самой собой – ну, может, румянее чем обычно, глаза блестят, лицо умиротворённое… А вот Корнелиус… Только сейчас Корбин понял, ЧТО не давало ему покоя. Корнелиус молодел на глазах. Нет, он всё так же оставался убелённым сединами благородным мужем, но вот морщин стало гораздо меньше, фигура подтянулась, глаза горели ярко и заинтересованно а движения потеряли старческую вялость и медлительность. Сейчас он выглядел не намного старше самого Корбина, максимум лет на сорок по земным меркам и всё больше напоминал фреску на потолке храма Единого, где был изображён Корбольд Неистовый, попирающий ногой некроманта, причисленный к лику святых в прошлом столетии.